Генерал Комиссаров в Ростове за деньги предоставлял покровительство игорным заведениям. Полковник Фетисов в том же городе получал жалобы от населения, что его солдаты забирают еду и вино под угрозой применения оружия. Вместо того чтобы наказать солдат, он запугивал тех, кто жаловался. Некоторые подозревали, что полковник получал часть награбленного. Наиболее вопиющей и самой дорогостоящей неудачей Добровольческой армии была ее неспособность защитить население от самой себя. Трудно описать ужасающую картину беззакония, которая возникает из секретных донесений; это не столько отдельные впечатляющие читающего примеры, сколько их совокупная мощь. Архивы содержат десятки писем, по существу аналогичных тому, что написано в сентябре 1919 года Иваном Адамовичем Шлейнингом, лютеранским пастором из немецких колонистов в Саратовской губернии.
Сначала пастор описывает страдания своих людей под властью большевиков. Красные отправляли штрафные батальоны, заменяли избранных официальных лиц, забирали молодых людей в армию против их желания, брали заложников и реквизировали все, до чего могли дотянуться. Зажиточные немцы естественным образом сочувствовали белым и даже подняли неудачное восстание против власти большевиков.
В таких обстоятельствах понятно, что немцы приветствовали Добровольческую армию как спасителей. Но они были жестоко разочарованы. Белые побили и оскорбили некоторых стариков, забрали оставшихся лошадей и обращались с населением как с побежденными врагами. Немцы утешали друг друга, говоря, что это не настоящие солдаты Добровольческой армии, а просто бандиты, притворяющиеся бойцами за Белое дело.
Шлейнинг точно почувствовал суть дела. Белые обращались с территорией как с оккупированной страной и считали население побежденными врагами. Плохое обращение белых с народом только частично можно объяснить общим беззаконием, царившим в то время. Более важным компонентом были страх и недоверие, которые солдаты и их офицеры чувствовали по отношению к русскому народу. Конечно, в официальных документах такого не говорится, и, весьма вероятно, они сами не понимали своих истинных чувств. Тем не менее, их воплощение в жизнь было в достаточной степени очевидным. Странно, например, что основной нормативный акт по вопросам администрирования был озаглавлен «Политика управления занятыми территориями». Никто обычно не воспринимает свою собственную страну как «занятую территорию». Вне всякого сомнения, более тактичным было бы говорить о «освобожденных землях» или «территории, отвоеванной у врага». Однако именно сочетание «занятая территория» точно описывало отношение.
Это был порочный круг: белые плохо относились к населению, потому что не доверяли ему, а население, испытывавшее террор и жестокость, оправдывало надежды и восставало против белых.
«Азбука»
Роль секретной службы в любой гражданской войне особенно важна. С одной стороны, поскольку линией фронта является вся страна, получение достоверной информации из каждого района имеет огромное стратегическое значение; с другой стороны, вторжение на «вражескую» территорию — это относительно простая задача. У большевиков не было отдельной секретной службы, потому что у них не было необходимости в ней. У партии были проверенные агенты в большинстве населенных пунктов, многие из них с длительным опытом подпольной работы. Среди многочисленных жизненно важных ролей, которые партия сыграла в Гражданской войне, сбор информации был одной из наиболее значимых.
Южнорусская антибольшевистская секретная организация «Азбука» была детищем одного человека, В. В. Шульгина. «Азбука» зародилась как частная армия, и хотя ее связи с Добровольческой армией постоянно крепли, она так и не стала в полной мере ее частью. Организация продолжила отражать взгляды своего создателя.
Самого Шульгина среди крупнейших фигур антибольшевистского движения можно описать как протофашиста. Его пламенный национализм, демагогия, желание спекулировать на антисемитизме и способность экспериментировать с неклассическими методами ведения политической войны сделали его современной фигурой среди консерваторов и реакционеров. Иронично, но неудивительно, что он оказался среди тех весьма немногочисленных лидеров белых, кто в итоге заключил мир с советским режимом.
Он был значительной фигурой задолго до Гражданской войны. Его отец В. Я. Шульгин основал в Киеве русскую националистическую и антиукраинскую газету «Киевлянин», которую тот унаследовал. В 1907 году он был избран во Вторую думу и вскоре появился в национальной политике как лидер правых. Среди монархистов он выделялся политической дальновидностью, принципиальностью и образованностью.
Шульгин отправился в Новочеркасск в ноябре 1917 года, еще до прибытия генералов Алексеева и Корнилова. Независимое украинское правительство запретило его газету, и он надеялся перенести ее в столицу Дона. Генерал Алексеев, знавший его долгое время, поддерживал его, но атаман Каледин понимал, что издание правой газеты будет провокационным, и не дал разрешения. Шульгин решил вернуться в Киев, но перед отъездом пообещал вести подпольную деятельность для Алексеева в украинской столице. Частично из-за его работы Киев стал одним из основных центров вербовки в Добровольческую армию. За первые два месяца Шульгин прислал в Новочеркасск 1500 новобранцев.
Когда большевики быстро заняли Киев, Шульгин вместе с генералом Драгомировым, будущим главой Особого совещания, был арестован. Его заключение продлилось недолго, потому что вскоре в столицу вошли германские войска и освободили узников. Шульгин, пламенный националист, никогда ни на секунду не склонялся к сотрудничеству с захватчиками, поддерживающими ненавистное украинское дело.
Раз он не мог выпускать свою газету, его полностью поглотила подпольная работа. Именно в это время появилась на свет «Азбука». Шульгин завербовал секретных агентов, которых он направлял в разные части страны. Они подписывали свои донесения псевдонимами, расположенными в алфавитном порядке, — отсюда и название «Азбука» — русское название алфавита.
Само собой разумеется, Шульгин вербовал людей, которые соглашались с его политической философией, и таким образом «Азбука» с самого основания была правомонархистской организацией, преданной союзническим силам и твердо намеренной поддерживать Добровольческую армию. Шульгин быстро установил связи с представителями различных секретных служб союзников, которые уже действовали в Одессе. Он находился в контакте с правыми политическими организациями, действующими по всей стране, но особенно тесно связан был с московскими политическими кругами. Поскольку он был монархистом, то взял на себя задачу информировать членов императорской семьи о политических процессах.
Его связи с Добровольческой армией становились все более тесными. В сентябре 1918 года он отправился в Екатеринодар и принял участие в выработке «конституции» Добровольческой армии и учреждении Особого совещания. Смерть Алексеева не ослабила его влияния; генералы Драгомиров и Лукомский оба глубоко доверяли ему.
В середине 1918 года в «Азбуке» было 34 агента, все они офицеры, присылавшие донесения из различных частей страны. Первым центром организации был Киев, но Шульгин, будучи исключительно энергичным человеком, много ездил по стране, и в это время, куда бы он ни отправлялся, штаб переезжал за ним. В сентябре он посетил Екатеринодар, а затем отправился в Яссы. В конце 1918 года приехал в Одессу. Когда французы заняли город, тот стал центром политических интриг и поэтому казался удобным местом для секретной работы.
