Ученики разъехались по домам еще в начале недели, так что в школе остались только мы с Арьей и Барсик, который тоже где-то пропадал, чему мы с подругой были искренне рады. Правда, иногда, когда он появлялся, я ловила на себе долгие взгляды, которые так и сулили мне скорую расправу или очередное "похищение". При этом слове, кстати, щеки сами по себе непроизвольно алели, в душе резко просыпалась скромность и немного совести, что просто кричали о том, насколько жутко я поступаю.
В замке становилось скучно, и мы начинали развлекать себя сами. Пару раз меняли местами соль и сахар в столовой, кидались булочками с кремом, совершали набеги на башню мальчиков… и тут Вильгельм прознал о нашей скуке и Арью отправили подготавливать замок, а меня начали готовить к предстоящему балу.
Я была согласна даже на пытки в подвалах Белокаменного замка, но не то, что мне предстояло терпеть. Папочка, конечно, поступил как обычно: то ли он знал о моей нелюбви к кропотливой длительной деятельности, то ли мне как обычно ни с того ни с сего "повезло".
Потому я стояла и молила всех богов о скорейшей смерти, желательно без мучений, а с меня снимали мерки к платью. Три часа к ряду.
Мы находились в специально отведенном для этого дела месте, которое Вильгельм, кажется, подготовил лично для меня, потому как выглядело помещение как самая обычная спальня. Смущали только гардеробная, ванная и двери, которые я заприметила, когда входила, так как планировка была здесь такая же как в моей комнате. Только башня не та, да и ремонт выглядел не таким новым.
— Можно уже все? — голос вышел каким-то плаксивым.
На меня взглянули шесть пар глаз, послышались цокот и ворчание в ответ. И все продолжили работу. Они на мне что ли шить собрались? Так до бала двое суток! Я столько даже с перерывами пятиминутными не выдержу! Психанув окончательно, шагнула с постамента и тут же наступила на иголку, которая лежала на ступеньке. Та воткнулась в ногу наполовину. Я заорала, до ужаса напугав всех служанок. Вот привыкли они что я "свойская" и не особо обращаю внимание на этикет. Теперь вот опять будут бояться и шарахаться от каждого взгляда и вздоха.
Тут же замигали сигнальные огни, завыла сирена, и у входной двери появилось чёрное кольцо портала и за секунду расширилось до размеров человеческого роста. Лорд Вольтер вышел, точнее зашел в комнату, взглянул на скачущую на одной ноге меня и подхватил на руки, видимо посчитав это лучшим спасением из возможных. Я была рада "скорой помощи", тем-более на одной ноге как цапля мне бы не удалось удержаться долго.
Портнихи резко согнулись пополам в почтительном поклоне чуть ли не до земли и так и продолжили так стоять. Чертов мир с его глупостями.
Вильгельм залетел в комнату, махнул рукой, затыкая сигналки, и повернулся в нашу сторону.
— Я не ждал вас раньше, чем завтра, Лорд Вольтер, — Произнес он, смотря, как Феликс садится на кресло сам и усаживает верещащую меня к себе на колени.
Я, уже бурчащая что-то о совести иголок и булавок, поерзала, усаживаясь поудобнее и обдумывая, что делать со своей калеченой конечностью.
— Сейчас будет немного боль… — начал было Вольтер, но резко остановился, смотря как я выдергиваю иголку и смотрю на нее как на врага народа, — …но.
Мужчины переводили взгляд с меня на булавку и обратно, силясь, видимо, понять как мне удалось справиться с непосильной ношей в виде "адской" боли. Ну ничего, я в детстве столько ржавых гвоздей из ноги повытаскивала, что сказать страшно. Выжила же.
Я швырнула жестокое орудие пыток в стену и уставилась на Лордов. Теперь они застыли с видом "Невероятно и невозможно", сверля взглядами стену с иголкой, идеально попавшей в тот самый цветочек, в который мне хотелось. А что? Расстояние здесь плёвое, а ножи я бросать научилась давно. Спасибо Барсику за это.
Взгляд мой тут же переметнулся на портних, которые до сих пор не разогнулись.
— Вы чего? Можете встать, — возвестила я и уселась поудобнее.
И до меня, наконец, начало доходить, почему портнихи смотрят на меня как на восьмое чудо света. Из-за того, что с меня снимали мерки, мне приходилось стоять в одном только нижнем белье. Белье Деймоса меня не устроило категорически, так как там из нижнего только чулки были, все остальное походило на шорты, панталоны и майки. Спасибо что без корсета, потому нормальное белье мне заказала Гавния. А скромностью русалки никогда не отличались, поэтому мне принесли сеточки с бусинками. Красиво, конечно, но прикрывало мало что. К тому же я сидела на коленях Вольтера, который уже с минуту поглаживал мою кхм… ногу, только немного выше.
Вскочив на ноги и выдрав из-под папочки халат, потому как он на нем сидел, я оперативно оделась, заливаясь краской, и встала обратно, надеясь, что про отце меня пытать не будут. По крайней мере не так сильно, как до этого.
— Ты замкнул на ней защиту? — спросил папочка, смотря на Феликса.
Тот смотрел в упор на меня, явно думая о своем, плохом. Собственно говоря, как обычно.
— Я не хотел, чтобы она пострадала до бала, — голос его был задумчив, и как обычно нёс в себе некоторые нотки презрения.
Фраза была странной, но возмутило меня кое-что другое.
— То есть, потом можно, чтобы и пострадала? — я обернулась, так и не дойдя до ступеней.
Мужчины посмотрели на меня и тут же отвернулись, явно не собираясь мне отвечать. Все как обычно. Почему я всегда нахожусь за бортом?
— Бесите, — прошипела я и, поднявшись, продолжила страдать.
Неожиданно дверь в пыточной отворилась, Арья влетела в комнату, оттолкнула портних и, легкой рукой подхватив меня под руку, потащила меня за собой. Сопротивляться было бесполезно, так что я поплелась за подругой, шлепая босыми ногами по мраморному полу.
— Этот кошак приблудный, этот маг хитро… кхм, выдуманный, этот … Барсик, в общем, опять спер мой меч!
Я обернулась, взглянула на Лордов, отметив, что лицо Вильгельма аж удлинилось от удивления и… наверное, злости. Потом снова обвела взглядом Аргхельм и спросила наиболее невинным голосом:
— И что я должна по-твоему сделать?
Но подруга намеки мои не поняла. Она вообще с намеками не дружила, да и глядеть в бок не собиралась, всегда шагая напролом. Поэтому в ответ она заорала чуть ли не на весь второй этаж Центральной башни.
— Дай ему по шее, что еще то?!
Повисла гнетущая тишина, во время которой Арья наконец замечает директора и растворяется в воздухе, будто ее и не было. Мне так и хотелось обернуться и сказать что-то вроде "Ну и померещится такое!" или "Миражи совсем охренели! Честных драконов позорят!" и зацокать громко и демонстративно. Но я сдержалась, ощущая местом ниже спины, что это — лишнее.
И можно было бы уже успокоиться, потому как мужчины затеяли очередную перебранку, не замечая меня и того, что я делаю. Но это было еще не все. Буквально через секунду в комнату влетел Барсик, таща за собой меч Арьи и напевая что-то похабное себе под нос.
