– Ну, в принципе, да. Вроде сослал, но туда где думал, что и дворец, и крепость и богатства из-под земли прут. – Согласился со мной в итоге Марс. – А если честно, уверен, здесь нам в любом случае было несравнимо лучше, чем во дворце в столице.
Барлик только хмыкнул, но было видно, что задумался. Настал черёд дочери рассказывать, что это за Чен такой. В начале её рассказа возмущалась я. Нет, это не девочка, это какая-то маленькая разбойница из Снежной королевы! И я хороша! Как только проглядела? И ведь успевала же она улизнуть, чтобы по разломам полазить. Я не хотела, чтобы моя забота стала для детей ошейником, мешающим дышать. Но это действительно опасная авантюра!
– Вот действительно! Дурная наследственность! По-другому и не объяснишь! – сердилась я, обнимая виновато потупившуюся хулиганку.
А потом дружно возмутились сыновья.
– Малиис! – взвыл Барлик. – Ну, как так-то? Настоящий русал из чужого нам мира, о котором мы только слышали, что он есть! С хвостом и чешуёй! А ты нас не позвала?
– Уж точно мы вреда бы ему не причинили! Но я бы хоть догадался узнать, как его зовут. Не то имя, что он назвал, а полностью, родовое. Где живёт, какого рода, как связаться. – Надулся и Марс. – Вот и как ты теперь своего чешуйчатого искать собралась? У рыб спрашивать?
– Ну чего вы на сестру набросились? Это для вас чужой мир, какого рода племени, ещё б и кто родители поинтересовались! А Малис за него переживала. – Чмокнула я светлую макушку. – Но найти его конечно проблема. Всё что мы знаем, это то, что наше холодное море они называют морем врат, и где-то в его водах находится остров, где стоит очень важный для них храм. Но у нас к этому морю даже доступа нет, он на территории Димарии.
– Сейчас! – вскочил и унёсся наверх в свою комнату Барлик. Вернулся он с возбуждённо блестящими глазами и картой. – Вот. Малис, иди сюда. Смотрите, вот это Галхур. Перед ней земли, которые вроде как наши, но именно на них последние годы ведутся все бои. Так?
– Так их защищать невозможно. Крепостей там нет, только если новые строить, а кто это позволит? – хмыкнул Марс.
– Ага. А вот сюда смотрите. Форт "Крылатый". – Ткнул пальцем в угол карты Барлик.
– Если он будет наш, то мы и запрем эти земли в угол, и под защитой форта сможем вывести крепостные стены! – поняла замысел брата Малис. – И отрежем войска Димария от моря! Им придётся всё обеспечение привозить глубоко из тыла. А это время и снижение мобильности армии!
– А главное, мы лишим их контроля вот над этим проливом. Один рукав которого идёт куда? – улыбался Барлик.
– К великому морскому пути... – задумчиво провела пальчиком Малис, по широкой красной ленте на карте до синего пятна с пометкой "холодное море".
– Конечно, не прям план, как найти одну рыбку в море, но хоть что-то! – довольно посмотрел на сестру Барлик.
– А если отец меня решит выдать за кого-нибудь? – нахмурилась Малис.
– Отец-то может и решит. Но тут такое дело, что помимо двух братьев, которые против твоей воли такое решение не поддержат, – обнял её Марс. – Есть ещё и гронхи. Хотел бы я посмотреть на того, кто решит не учитывать мнение Смерча!
Весомость своего мнения Смерч подтвердил демонстративным оскалом, а потом положил голову Малис на колени, и, подтолкнув носом её ладонь, прикрыл глаза. И правда, всякой ерундой хозяйка занимается, а такой хороший гронх до сих пор не обласканный.
Высказав вечером все свои сомнения, и обсудив их со мной и друг с другом, уже со следующего утра дети начали присматриваться к оману. Словно решая, признавать его отцом, или "омана" вполне достаточно.
Думаю, с таким приёмом Берс точно никогда не сталкивался. Сам он не настаивал, к нам в дом не ломился, но целый день был рядом. Осматривал стены и крепости, что-то обсуждал с Масулом, верфи и хозяйственные постройки. Выходил в море, задавал какие-то вопросы детям, не кичась, брался вместе с ними за грязную работу, да так, что к концу недели, наблюдая за отцом со стороны, Марс начал задавать странные вопросы.
– А нельзя ли к нам переманить и лари Лайну? – вдруг выдал он неожиданно для меня.
– Это зачем? – насторожилась я, узнавая этот хитрый взгляд.
– Ну, ты вон посмотри, как отец старается. А если ещё и дед будет также впечатление производить, доказывая, что он в хозяйстве вещь нужная и полезная, то представляешь, сколько они вдвоём дел переделают?
Получил приглашение оман и в наш дом. Это было странное чувство, непонятное и потому настораживающее. Наблюдая, как он спорит о чём-то с детьми над картами, что-то им объясняет, выслушивает и снова говорит, я ощущала, что это... Правильно, что ли...
Я замечала, как потихоньку теплеют приветствия, которыми обменивались Берс и дети при встрече. Нравился мне и то, как он держал себя со мной, не давал забыть о своих намерениях, не скрывал своих желаний, но при этом не пересекал границ приличий и не давил на меня. Словно оставлял на мою волю замечать его намёки или нет.
И я всё чаще ловила себя на том, что эти намёки не вызывают прежнего раздражения. Зато всё ощутимей становилось то подвешенное состояние, в котором я оказалась. Для всех-то я Ираидала, наложница, лари омана! И рано или поздно, но, как говорила бабушка Шарги, вопрос таки с оманом встанет, и если не ребром, то колом. А решения у меня для этого не было! Пока я пряталась за отговоркой, что время ещё есть, а там что-нибудь придумаю.
Пришло время возвращаться в столицу. Я была уверена, что сюда мы вернёмся и ещё не раз. Поэтому и прощалась ненадолго. Оман отправился чуть раньше нас и морем. Шторм прививал оману правильное поведение, и в результате оман лишился на некоторое время возможности передвигаться верхом. Жаль вот только до Файрида со своими обучающими программами Шторм не добрался.
– Слушай, держись от меня подальше! – в который раз с момента начала пути огрызнулась я.
– Да чего ты так злишься? – смеется наглец. – Дай хоть объяснить!
– А чего я тебя должна слушать? Ты хоть понимаешь, что не будь ты императорским сынком, без головы за подобное уже остался бы! А он радуется!
– Конечно, радуюсь! Я ведь было решил, что влюбился, что вижу в тебе больше, чем лари брата, мать племянников и друга. Представь, какие мысли в голове были! – тихо объясняет он мне. – И я просто безгранично рад, что поцеловав тебя, понял, что нет, желания к тебе не просыпается. И тот страх, который я испытал, когда ты вычеркнула меня из своего ближнего круга, это страх потерять близкого человека, а не возлюбленную. И потом, согласись приятно, что мне за то, что тебя поцеловал, достались кулаки Берса и твоё фырканье, а братцу восемнадцать швов на память!
– Мальчишка! – прищурилась я, но всё равно почувствовала облегчение от того, что хоть этой проблемы не возникло.
Стоило нам въехать в город, как тут же начали стихийно образовываться толпы с двух сторон от дороги. Особым вниманием пользовались дети. Да и четыре взрослых гронха незамеченными не остались.
