Как говорил один владелец немецкого акцента: “Да ты урод! Настоящий ублюдок!”
— Как тебе твой новый дом, Двуживущий? — со смешком поинтересовалась иллюзия.
Я попытался ответить и закашлялся. Во рту слишком давно не бывало воды. Глотка напоминала высохший карьер. С трудом просипел:
— Ты что ещё за хрен с горы?
— Твоя фея-крёстная. По мне разве не видно? — растянул рот в безумную улыбку выродок.
По спине пробежал холод. Слишком уж в ухмылке много виднелось зубов. Такой вцепится и вырвет мясо до кости.
— Логично. Другой феи я явно не заслужил.
— Рад, что ты это понимаешь, — кивнул собеседник. — Как насчёт того, чтобы убраться отсюда, а, Гвинден?
— Почему?
— Что почему, глупец?! Выражайся конкретнее, — рыкнул вторгшийся.
— Почему хочешь помочь мне?
— Что тут скажешь? Ты всё же носил мой кинжал довольно долго, не так ли? — куцые брови над крохотными глазками взметнулись вверх.
Что? Кинжал?
— Как тебя зовут? — задал я вопрос, с которого мне явно следовало бы начать.
— О, тебе эта информация ни к чему, — помахал призрачной ладошкой урод.
— И всё же я настаиваю.
— Можешь звать меня Сир Кей. Большая шишка. А ещё лучше — босс.
Кей… Кинжал! Флейвор текст! Квене… Нет. Ксерар. Нет.
— Ксевенарр.
Улыбка стала ещё более широкой. Неправдоподобно широкой. Анатомически невозможной.
— В яблочко. Покровитель отвергнутых и мести к твоим услугам. Ну так что, желаешь покинуть эти гостеприимные палаты?
— Вот просто так? — недоверчиво спросил я.
— По щелчку пальцев, — Мистер Зубастик сопроводил слова жестом.
Из стены на миг показалась когтистая рука, издав резкий звук.
— Правда есть одна крошечная, малюсенькая, пустяковая деталь, — его лицо приняло самое честное искреннее выражение.
Я устало прикрыл глаза. Каждый раз…
— Твоя душа и тело станут моими. Навсегда, — как нечто само собой разумеющееся произнёс он.
— Не интересует, — я не стал медлить с ответом.
— Подумай дважды, глупец. Ты станешь моим доверенным слугой. Я дам тебе столько силы, сколько ты сможешь унести. Отомстишь им всем. Каждому, кто хоть раз косо смотрел на тебя. Каждому, кто причинил тебе боль. Насмехался. Унижал. Убивал, — нашёптывал Ксевенарр. — Аларис, Малаак, Разиен… Пора показать им, что в Виашероне появилась новая власть!
Да, потому что сделка с дьяволом всегда выходила крайне выгодной для получателя даров. Безусловно. Эстрикс по сравнению с этим психом выглядела почти адекватной и предсказуемой.
— Для бога ты туповат, не так ли? Я сказал нет.
— Ты пожалеешь, — сощурился выродок. — Если попросишь моей помощи, в следующий раз цена будет выше!
На этих словах голова говорившего померкла. Мою темницу вновь окутала тьма.
Надеюсь, я не допустил большую ошибку.
Несколько раз я забывался беспокойным сном, пока привычную тишину и покой ублиета не разорвал шум. Крики.
— Твари позорные! Мрази! Гниды! Ублюдки! Глаз на жопу натяну! Глотки перережу! Она этого так не оставит, уроды! Вам всем конец! Конец!
В конце, как в том анекдоте, не хватает только: “Извините, был напуган”.
С каждым воплем голос становился всё ближе. Потом послышался скрип ржавой решётки. Явно открывали. Следом звук пинка и глухое падение.
— Будешь орать, пыточная тебя ждёт, сучка светлая, — Трагг, судя по голосу, пробурчал что-то ещё и потопал прочь.
С правой стороны от меня — сквозь стену — послышались глухие удары. Мат. Рык.
Очень знакомый вокал.
— Привет, Вендетта. Как проходит твой день? — негромко осведомился я.
— ТЫ! Из-за тебя, урода я тут! Ты сдохнешь первым!! — крик перешёл на ультразвук.
— Голос сорвёшь, — заметил я. — Ты бы потише. Они не любят, когда на пытках молчат. Так хоть поорать сможешь.
Поток проклятий в мою сторону продолжался добрых пять минут.
— Росла возле трассы Владивосток-Хабаровск? — со смешком произнёс я.
Брань усилилась.
Она ещё долго билась в клетке. Видать, живчиком попалась. А не сразу на пыточный стол, как я. Уснул под звуки глухих ударов и впервые видел нормальный сон вместо кошмаров.
* * *
— Как давно ты здесь? — впервые сама обратилась ко мне соседка по камере.
Несколько дней в полнейшей тишине явно подточили её самоуверенность. Посиди в карцере с моё, с волейбольным мячом заговоришь.
— Понятия не имею, ты мне скажи. Сколько со сбоя времени прошло?
— Больше трёх недель, — задумавшись, ответила асимар. — Катастрофой теперь тот день кличут.
Три недели в одиночке…
— И связь до сих пор не восстановлена…
— Да. Кто в депрессию впал. Кто до сих верит, что работ кипит и вот-вот нас достанут. Многое поменялось.
— И вряд ли к лучшему…
— Тупица ты, Гвин, — внезапно объявила Вендетта. — Обидел Аларис. Крепко обидел. Согласился бы на её предложение, был бы в шоколаде, как я. А теперь по макушку в другой субстанции. Попал в её личный чёрный список.
— Как ты? — выразительно хмыкнул я.
Сидишь напротив меня в клетке, а всё хвалишься.
— Да пошёл ты! — судя по интонации скривилась гончая.
— Из нас двоих тупица тут только ты, и, похоже, этого до сих пор не поняла. Бесплатный сыр бывает исключительно в мышеловке. Сил тебе Аларис может и подкинула, но крепко спросила за это, не так ли? Бегаешь за мной по всему Виашерону, как банный лист. А если мы здесь надолго застрянем? Хочешь, чтоб всей твоей жизнью божок распоряжался? Говорил “фас” и кидал с одного врага на другого? Отлично устроилась, я прям завидую.
По мере того, как я говорил, зубовный скрежет с той стороны лишь усиливался. Ожидаемо получил поток оскорблений в свою сторону.
* * *
— Ты из этой локации не вылезал. Думала иллюзии хватит, чтобы проникнуть и тебя грохнуть, — сухо выдала асимар.
— А тут комитет по встрече, — хмыкнул я.
— Глубоко успела пробраться, прежде чем меня спалили. Мощная здесь магия, ничего не скажешь.
— А где мы, кстати?
— Ты не знаешь? — искренне удивилась она.
— Откуда бы. Меня порталом сюда закинули.
— Занятно. Ах да, я слышала, что Буревестники открестились от тебя. Заявили на сходке крупнейших гильдий, что ты обезврежен.
