“Висит на сцене в первом акте
Бензопила ведро и ёж.
Заинтригован Станиславский -
Боится выйти в туалет”.
Я хищно оскалился, скастовал Сумрачный маскарад в центр зала, выпил противоядие и дёрнул на себя жгуты бечёвки.
[1] Художник — by Elizabeth Armstrong.
[2] Художник — by MarcelaFreire.
Глава 29
Движение верёвок не могло не привлечь взгляды. Первой среагировала на них Вендетта, вскидывая кинжал перед собой, словно готовясь защищаться. Она тут же проследила за направлением, куда вели тросы. Мне пришлось Прыжком в тень резко уходить на другой край зала, лишь бы подальше от неё.
Посреди толпы собравшихся ратников возникли три клона. Больше ничего не происходило. Оставалось надеяться, что Гхорза нигде не ошиблась.
На появившиеся из ниоткуда копии навелись десятки пар глаз. Десятки единиц холодного оружия, крепко зажатого в руках, выдвинулись вперёд.
— Дамы и господа, — заговорил первый из псевдо-Гвинов, — добро пожаловать. Мы собрались здесь с одной целью…
— Пасть захлопни, выродок — пророкотал Баргуз. — Я выпущу тебе кишки и намотаю на твою цыплячью тощую шею!
— Эй, недомерок волосатый, — презрительно процедила Ашранна. — Не лезь, куда не надо. У нас с ним свои счёты. Его вопящее от боли тело принадлежит Малааку!
Дворф сузил глаза, а его борода встопорщилась словно иглы дикобраза.
— Я так не думаю, — холодно заметил Данриэль, не давая Клеймённому ответить, и плавным движением опустил ладонь на рукоять меча. — Это исчадие Бездны выпустило тьму на волю. И сегодня оно ответит за свои грехи!
Мои же клоны тем временем сделали ещё несколько шагов навстречу ближайшим группам — Синдикату, посланцам Аларис и Малаака, соответственно. Ступали неторопливо с полным пренебрежением к острейшей стали, направленной им в грудь.
Как сказал один мудрец: “Людей пугает человек, который действует, не обращая внимания на последствия. Веди себя так, будто ты неприкасаем, и никто не посмеет коснуться тебя”.
Никто из них не атаковал первым. Боялся вызвать ответные удары со всех сторон. К тому же, мои заклятые друзья явно понимали, что это всего лишь иллюзии.
Первая копия подступила к светлому эльфу настолько близко, что могла ощутить дыхание воина на своей магической коже. Тот не подался назад. Выстоял, смерив её пронзительным взглядом, но, не забывая держать в поле зрения остальные группы.
— Разиен пошёл на попятную. На поклон к Малааку, — доверительно промолвил я вполголоса устами муляжа. — С помощью предводителя Тёмного Пантеона мы разотрём в пыль всю вашу Империю Света. И начнём именно с тебя и твоих ходячих мертвецов. Ваши трупы послужат хорошим устрашением для светлой суки.
Оскорбление его богини вызвало алые пятна гнева на белоснежных щеках эльфа. Он едва сдержался, стиснув зубы до хруста.
Второй клон в это время обходил по кругу Ашранну. Повернув голову в сторону, он тихонько прошипел ей на ухо:
— Разиен знает, когда он не может победить. Аларис великодушно согласилась взять его под свою руку. Она обещала ему место Малаака, как было прежде. Ей наскучил ваш безмозглый выродившийся божок и его жалкие потуги на власть. Ты и твои бойцы умрут здесь и сейчас. Бойся, Ашранна. Бойся… — клон добавил в голос низкую вибрацию.
Глаза кенку вспыхнули нездоровым лиловым светом. Когтистые пальцы вцепились в посох так сильно, что тот едва не треснул.
В это время четвёртая неохваченная группа должна была получить своё собственное послание благодаря чревовещанию Маджестро. Весьма полезная способность, открывшаяся у барда не так давно. А также его расовой возможности копировать голоса. Я подготовил этот текст заранее.
— Дом Эвер’харн не забывает обид, кудлатая ты гнида. — Вы мнили себя хитрее всех? Возмездие нашло вас. Совместная мощь Аларис и Малаака выжжет ваше подгорное гнездо подчистую. Реки крови зальют ваши тоннели и шахты. И всё, что мне потребовалось предложить ради этой помощи — сдать Разиена богам. Разве это высокая цена, а, утырок?
Баргус отвёл огромный кулак назад и лишь, придержавший его запястье соратник, остановил удар. Дворф в глухом шлеме качнул головой в сторону остальных клик, что недоверчиво смотрели друг на друга.
Третья же иллюзия еле слышно прошептала несколько слов Кра́ану Горлорезу.
— Это ловушка, тупица. Мои союзники вырежут и тебя, и всю твою жалкую шайку. А потом мы придём за твоим боссом. Синдикату конец! Его время вышло. Сдавайся. К чему умирать напрасно? Разве не лучше выжить и послужить новому могучему предводителю? В конце концов, судьба ручного говорящего попугая не так уж страшна…
Последние слова должны были разжечь в груди собеседника пожар. И я не прогадал. Глаза Первого Когтя превратились в щёлочки, а кинжал в его руке почти коснулся горла моего миража.
— Синдикат не склонит голову ни перед кем, — выплюнул он.
— ГДЕ ЭТИ СУЧЬИ ДЕТИ?! ГДЕ ЭТИ КРЫСЫ?! СИНДИКАТУ КОНЕЦ! — неистовый рёв эхом прокатился и вырвался в наш зал. А следом за криком под громкое шлёпанье ног по воде показался Ходан Дважды Убитый.
Огромный тролль вёл за собой скромную, но ватагу бойцов. Откровенно лихие бандитские рожи — с кольцами в ушах и носу, с выбитыми глазами, шрамами и повязками. С обилием ножей и в разнородной кожано-кольчужной броне.
Сопровождающие Краана убийцы ещё сильнее напряглись. Сбились в кучу, прикрывая друг другу спину.
Бровастая девушка, обделённая вниманием, не выдержала первой.
— Меня зовут Вендетта! Я — Великая Священная Гончая госпожи Аларис! — она продекламировала знакомый текст. — За многочисленные преступления против Империи Света и Церкви Аларис ты, Гвинден, приговариваешься к циклу бесконечных смертей. Приговор привести в исполнение незамедлительно!
Заклинило её что ли?
— Хватит ныкаться, ублюдок, — рявкнула девица вдогонку. — Иди сюда и хоть сдохнешь, как мужик. В бою, а не загнанной крысы в вонючей норе, как все эти неудачники!
— Прикуси язык, дрянь, — вскинулась Ашранна. — Не тебе оскорблять личного агента Малаака!
— Знаешь, на каком месте я вертела твоего Малаака?! — ощерилась асимар. — Захлопнись, пока я не выколола тебе глаза, ворона облезлая!
Из ушей кенку, скрытых под перьями, разве что пар не пошёл.
— Божественной гончей пресвятой Аларис не к лицу такие слова, — осуждающе и с ноткой превосходства промолвил Данриэль. — Ты представляешь её, когда выслеживаешь добычу, так веди себя подобающе, юродивая!
— Засунь свой язык себе в задницу, полупокер! Ша! — золотистые перья на её коже едва не вздыбились, как шерсть.
Ц-ц-ц. Очень нетолерантно, Вендетта. А ведь обычно такая культурная девушка!
