Я и Грету любил. Отнюдь не за то, что она меня родила. Я горжусь ею. День, когда Грета меня нашла, был самым счастливым в моей жизни. Она в одиночку поперла против огромной государственной машины. Не только ради меня, своего сына. А ради идей справедливости и свободы, которые уже тогда волновали меня, потому что все мужские школы охвачены ими, как торфяным пожаром: тлеет, тлеет, тлеет. Но на поверхности – тишь да гладь.
Грета сумела избавиться от предыдущего учителя Туяры и устроить так, чтобы я попал в их дом (это только кажется, что компьютерные алгоритмы нельзя обмануть; можно, ведь их создают люди). Я привнес в этот дом раздрай, но по-другому и быть не могло. Зато я смог управлять Гретой, внушать ей то, что нужно было нашему движению.
Ваше общество вовсе не собиралось искать вакцину, которая волшебным образом освободит мужчин от FHV. Вирус был вашим спасением, необходимым инструментом. Он послужил толчком к вашему Большому Повороту и помогал поддерживать статус-кво. Каждый пятый шприц с вакциной, которую кололи мужчинам два раза в год, оказывался пустышкой – вакцину заменяли физраствором. Слабых и неблагонадежных мужчин не убивали. Их просто переставали защищать, великодушно позволяя заразиться FHV и умереть самим. Прореживали популяцию.
В целом у меня к этому алгоритму претензий нет: слабейшие должны быть изъяты из эволюции. Как происходит в живой природе.
Но для Греты мир делился на черное и белое, на добро и зло. И, заподозрив, что с вакциной что-то неладно, Грета кинулась на защиту добра. Она слепо уверовала в то, что каждый пятый шприц с вакциной – яд, что общество намеренно убивает мужчин. Я пытался убедить мать, что ее теория – бред. Тогда она нашла того, кто поддержал ее, говорил лишь то, что она хотела услышать, раздул искру ее безумия. Того, кто смог раздобыть для нее «подозрительную вакцину». Да, я имею в виду Диляру. Они обе верили, что в украденном шприце – яд.
Бедная глупая курица Диляра. Она поддакивала и подпевала Грете с самой молодости. У них был студенческий роман, ты не знала? Мама про него давно забыла, а для Диляры он так никогда и не закончился.
Грета – вождь по своей природе. Все настоящие вожди – визионеры. Жрецы идеи. Сила каждого вождя в умении свести себя к идее. Но это чревато туннельным зрением, а далее – безумием. Оттуда уже рукой подать до обычного зла. Великому вождю важно вовремя остановиться. Или быть остановленным. Я мог бы по учительской привычке сделать отступление и привести множество примеров из кровавой истории ХХ века. Впрочем, ты, Ариадна, едва ли интересуешься уроками истории, так что я промолчу. Ты ведь серая, как твой кролик.
В отличие от тебя Грета была умна. Сначала Грета стала нашей надеждой. Потом – нашим вождем. А после – главной угрозой нашему Движению.
Она была одержима своей идеей. Все безумнее становились ее цели. Все цветистее порожденные воображением химеры. И все с большей страстью она за ними гналась. Все меньше сомневалась в себе.
И вот настал день, когда ее пришлось остановить, чтобы она не погубила нас всех.
Заполучив с помощью Диляры «ядовитый шприц», Грета вступила в сражение. Она верила в скорую победу: в доклад премьер-министру, в парламентскую комиссию, в расследование, в политический переворот, в черта в ступе. Считала, что осталось сделать последний шаг. А тут – крах, катастрофа. Ее страстные речи про геноцид мужчин с помощью «яда» вместо вакцины выслушали в правительстве терпеливо, с уважением. Но ответили рационально. Премьер потребовала, чтобы Грета подала в отставку, а эта сука Марта подбила остальных баб в партии объявить Грете вотум недоверия. Как они трясутся за свои кресла! Власть, власть, власть, они все на ней помешаны… Грета, конечно, не сдалась. Она собиралась наутро снова кинуться в бой. Но я уже понимал, что не будет никакого завтра. И боя тоже не будет. Из влиятельного политика Грета в одночасье превратилась в сбитого пилота.
Тогда я и предложил ей план с кроликом.
Кролик уже был готов – не зря я долго убеждал Туяру, что для полного счастья ей не хватает только маленького зверька. За кроликом, который никому не был нужен, отправили, конечно же, меня. Как я и рассчитывал. Приехал, получил, расписался.
В роще я удалил у животного чип. И выпустил кролика на милость природы. Где он теперь? Может, его сожрала сова? Или лиса? Природа ни добра, ни зла. Она равнодушна, и я стараюсь следовать ее мудрости.
В поезде рядом со мной поставили сумку с другим, уже инфицированным новым мощным вирусом кроликом. Я специально не смотрел на того, кто поставил. Меньше знаешь – меньше выдашь полиции. В мою задачу входило лишь доставить больного кролика домой и заразить Грету и как можно большее количество ошивавшихся вокруг нее высокопоставленных женщин. Уничтожить сразу всю вашу мерзкую верхушку.
Все кролики похожи, не так ли? Серый мех, татуированное клеймо на ухе. Если бы та женщина в приюте не оказалась левшой, никто бы ничего и не заметил. Но то, что ты в конце концов докопалась до подмены, вас не спасло. Было уже поздно.
Когда от Греты отвернулись все, кроме Диляры, настало время возложить этого кролика как жертву на алтарь правды. Эффектно вколоть кролику «яд» перед камерой, которая запечатлеет его агонию и смерть. И вернет Грете отнятое у нее преимущество.
Грету трясло от злости, она жаждала реванша – и готова была верить всему, что поможет его добиться. А Диляра слепо верила Грете.
Вот видишь, как с ними было просто. Как со всеми вами просто.
Ну зачем только маме надо было переться с вакциной к Кетеван? Махать перед ее носом запечатанным шприцем, орать на весь дом, что в шприце яд для убийства мужчин с низким рейтингом? Когда Грета мне это рассказала, я просто за голову схватился. Понял, что мать может все погубить. Кетеван была шефом «Фармакопеи» и из всего того мутного шума, который устроила Грета, услышала главное: вакцину украли. Она подняла бы тревогу: кто украл, откуда, когда. Для Диляры все было бы кончено. Для наших соратников, для героических инженеров и врачей – кончено. Кончено для идеи. И для Движения.
Так что действовать пришлось быстро. Мы вышли на Петю, уборщика в доме Кетеван. Объяснили задачу. Петя – сторонник Движения. Вы можете сколько угодно кичиться своей цивилизацией, но ничего не поделаете с данностью природы: среднестатистический мужчина физически сильнее среднестатистической женщины. Понятливый Петя просто скинул Кетеван с балкона.
Ты задавалась вопросом: что было на записи зоокамеры. Я тебе расскажу, ведь камера в тот день была в моих руках. Грета держала кролика, Диляра делала укол. Обе нервничали. Нервничал и инфицированный кролик. Он тяпнул Грету – и все пошло не по плану. Мать символично стала первой жертвой новой пандемии, но умерла слишком быстро. Не успела доиграть отведенную ей роль. Важную роль. Роль крысы, которая несет чуму власть имущим.
Туяра и Айна тоже должны были сыграть аналогичные, но второстепенные роли, они наверняка заразились от Греты. В Айне я не ошибся: она сразу же потащилась на стадион. Но этого было мало. Вы все неправильно представляете себе жизнь знаменитостей: Айна не бывает нигде, кроме дома и тренировок. А Туяра сиднем сидела дома: ее освободили от занятий из-за смерти Греты; да и не хотелось ей никуда ходить, я недооценил ее привязанность к матери.
