– Никакая я тебе не жена!
На сей раз он вскрикнул более или менее правдоподобно, и я ослабила хватку. Мы оба помолчали, давая возможность проявиться во всей красе другим звукам: тиканью часов и бадминтону во дворе. Джейми и Томми, судя по всему, затеяли спонтанный матч, и игра шла достаточно жарко. Сынуля то и дело вопил, что соперник бьет слишком сильно, а сам он промахивается, потому что солнце слепит.
– Приглашение было приложено к письму короля в первый же день.
Не ожидала от Айвена столь быстрого признания. И ведь сама же могла догадаться. Он же копался в письмах, когда я впервые вошла в кабинет с дворецким.
– И зачем ты скрыл это от меня?
– Чтобы защитить тебя, дурочка.
– Если бы мне грозила на балу беда, Бернард сообщил бы об этом.
Айвен покачал головой:
– Нашла кого слушать. Он мертвый, ему все равно.
– Прекрати так говорить о нем. Бернард хоть и призрак, но это не значит, что у него нет чувств.
– О живых надо беспокоиться, – строго сказал пикси. – Например, о полузадушенном муже.
– Сколько раз говорить, ты мне не муж… Ой, мама!
Что-то засвербило на указательном пальце правой руки, и я от неожиданности чуть не выронила свою ношу. Воспользовавшись моим замешательством, Айвен выскользнул у меня из рук.
Кольцо из волос пикси, совсем из головы вылетело!
Оно проявилось всего на пару мгновений и снова испарилось.
– Как будто у меня проблем мало. – Я в раздражении тряхнула кистью. – Мне еще к балу готовиться.
Громко сказано, девочки сами справятся, но надо же кое-кого поставить на место.
«Кое-кто» посмотрел на меня снизу вверх с истинно лисьей усмешкой.
– А муж тебя отпустил?
– Обалдеть! Мне еще разрешение твое нужно?
– Без него ты из дома не выйдешь.
Была бы слабее здоровьем, давление бы уже от этого разговора подскочило. Я с восемнадцати лет делаю что хочу, даже благословения у родителей не спрашивала, когда выходила за Майкла.
– Я не шучу. – Взгляд Айвена похолодел. – Стоит мне запретить, и ты не сможешь никуда выйти из дома. Проверим?
– Папе пожалуюсь.
Дернувшаяся щека пикси выдала его испуг. Власть родителя внушала трепет даже мужу королевы Лисьего дома.
А боялся-то папеньку Айвен, наверное, не зря. Раз Тавиш до сих пор не доложил отцу о «проделке» братца, значит, гнев лорда пикси – это реально что-то страшное.
– Так и быть, иди, – процедил Айвен в беспомощной злости. – Только я пойду с тобой.
– Вот уж нет. Моим телохранителем этим вечером будет Тавиш. А ты останешься здесь и присмотришь за Джейми. Если что-то не нравится, уходи к своим троллям и спрячься получше, чтобы папа тебя не достал.
Внутренне напряглась, ожидая очередной выходки наглого пикси, но он не предпринял ответного удара. Походил вокруг меня, недружелюбно зыркая, да и согласился на мои условия.
– Смотри, не пожалей об этом, глупая королева, – добавил он после уверений в своем хорошем поведении.
За «глупую королеву» можно было и пинок получить. Только жаль бить такого маленького паразита.
– Ты что, мне угрожаешь?
– Забочусь о твоей безопасности, – ответил Айвен сердито.
Пытаясь сгладить между нами конфликт, я присела на корточки и проникновенно заговорила:
– Меня больше всего волнует безопасность Джейми. Он не только кровный наследник Майкла и имеет больше прав на королевство, чем я, но и ребенок. Я могу о себе позаботиться, он – нет. И мне будет трижды плевать на свое благополучие, если с этим мальчиком что-нибудь случится. Понимаешь, я в ответе за Джейми. Я поклялась на могиле мужа, что не брошу его ребенка. Считай, что принц – мое сердце, моя душа. Прошу тебя, береги его.
Айвен вдруг приблизился ко мне и зачем-то коснулся моего лица.
– Хватит плакать.
– Я не плачу.
– А это что? – Он показал мне свою ладонь, которая влажно блестела.
Я спешно протерла глаза. Ну прослезилась слегка, мне можно.
Пикси покачал головой:
– Странная ты женщина. Случилось бы в детстве что-нибудь с моими родителями, ни одна из остальных папиных жен не взяла бы меня под свое крыло.
Это было произнесено с такой грустью, что я просто не посмела отмочить шутку про гадкий характера Айвена.
– У вас такая недружная семья?
– Почему же, – он как-то неловко передернул плечами, – нормальная. Интриги друг против друга не плетем, в личные дела без спросу не лезем.
И ведь не удивлюсь, если последний пункт считается настоящим достоинством в их среде. Хотя что интриги не плетут, уже хорошо. Робину же в этом плане не повезло.
Как назло, не только я вспомнила про семейку Блэкмунов.
– А что же твой любовничек не пригласил тебя на бал? – К Айвену вернулось прежнее ехидное настроение. – Забыл? Или другую дурочку с короной себе нашел?
Он увернулся от моей руки, и я чуточку расстроилась, что не успела схватить его за шкирку.
– У Робина есть дела поважнее, чем какие-то дурацкие балы. – Я встала и, недолго думая, поставила на стол ноутбук. – Кстати, я не дурочка, и короны у меня нет. Кыш, мне работать надо.
Айвен трагически вознес глаза к потолку.
– Рабо-о-отать. Сочинять ерунду про совокупление аристократа и безродной сиротки – это, видите ли, рабо-о-ота…
Я так ударила по столу, что больно отбила ладонь. Хихикнув, Айвен обернулся лисом и выбежал из кабинета.
Вот только же адекватно общались, а он опять за свое!
Вздыхая, я растеклась в кресле и уставилась на так и не включенный компьютер. В словах «муженька» было вполне оправданное недоверие. Робин ни разу не намекнул на предстоящий бал в королевском дворце и не пытался меня пригласить. Соблюдал положенные этикетом приличия? Его самого по какой-то надуманной или скандальной причине не пригласили?
Спросить у него?
Неведение терзало меня, как назойливый зуд, и я начала писать Робину письмо. Однако же не продвинулась дальше приветствия.
Это же какое-то ребячество, детский сад. Даже в пору своей юности не строчила ревнивые сообщения и не доставала никого полуночными звонками. Всегда было противно, когда за чем-то подобным ловила своих подружек.
Я скомкала недописанное послание и бросила его в корзину для бумаг. И скажу честно, почувствовала после этого облегчение. Не дело страдать от выдуманной проблемы. А если я ошибаюсь и здесь замешано что-то серьезное, все равно не узнаю правду из ответного письма.
Просто буду держать ушки на макушке. Лиса я или нет?
