— Ну как зачем? Чтобы использовать его в своих целях. Представляешь, он научил солдатика колоть людей штыком, который предварительно смазывал ядом…
Я так и замер с натянутыми концами шнурка.
— Очень изобретательно, я бы лично до такого не додумался! — с жаром продолжал Андрей. — К сожалению, больше ничему не получилось научить голема, потому что он действительно туповат. Родерик в своих записях называл его бесполезной бестолочью.
Теперь я смотрел на живую игрушку совершенно другими глазами. В ней не осталось ничего умильного и забавного. Маленькое существо, созданное для того, чтобы творить зло, только выглядело безобидным.
— Если найдёшь штык, выкинь его от греха подальше. С ядами лучше не шутить, особенно с теми, что годами сохраняют свои свойства…
Если бы я был более вспыльчивым, солдатик был бы сию же минуту раздавлен.
— Господи, он же мог убить меня! — воскликнул я. — Я отобрал у него ружьё со штыком, потому что он без конца тыкал им в меня. Господи…
Я прижал ладонь ко рту.
Господи, это он убил Эрнеста Кемпа! Не просто слегка поцарапал, а убил! Яд королевской кобры был только в моём бокале… А если бы на месте Кемпа оказался Франсуа?!
— Возьми себя в руки, — потребовал Андрей. — Смотреть противно. Только что спокойно рассказывал о том, как его жгли в камине, а какая-то игрушка вызвала у него истерику.
Я промолчал. Нечего ему знать о Кемпе, не его дело.
Андрей строго смотрел на меня и тоже молчал. Тишина, повисшая в тёмной полупустой комнате, была такой неуютной, что я с нетерпением ждал, когда хоть что-то её нарушит. Солдатик беспокойно задёргался в руке вампира, как будто почуял неладное.
— Жаль, конечно, но я пойму, если ты захочешь его уничтожить, — негромко заговорил Андрей. — Или можешь просто спрятать его куда-нибудь подальше. В безлюдном месте, где он не услышит заклинание, которое его снова оживит.
— Но я не произносил ничего подобного!
— В любом случае наш голем услышал нужные слова. Не устаю поражаться дерзости твоего дедушки. Не всякий бы осмелился сделать заклинанием начало молитвы. Стоит рядом с солдатиком кому-нибудь сказать: «Pater noster», и он из оловянного истукана превратится в живого человечка. А вот второе заклинание…
Солдатик замер в испуге. Он что, понимает, о чём идёт речь?
— Amen, — прошептал Андрей.
В следующее мгновение он протянул мне твёрдую фигурку, мало похожую на задиристого голема. Со смешанными чувствами я положил её в карман. Гулливер-убийца, это ж надо было придумать. Хорошо, что мне такая дикая фантазия не перешла по наследству.
— Так зачем ты пришёл ко мне?
Странно. Я-то думал, что Андрей вновь намеренно отвлечётся на что-нибудь менее важное.
— Я не хочу быть вампиром, — когда я это сказал, то почувствовал себя просто глупо. Настолько беспомощно прозвучали мои слова. Так тихо и как будто неуверенно.
— И ты надеешься на то, что я скажу тебе, как снова стать прежним, — он отвернулся от меня и небрежно смахнул с камина несколько осколков. — Забудь об этом.
— Не знаешь или не хочешь говорить?
Он с лёгкостью разломил пальцами большой кусок стекла.
— Что тебя не устраивает? Ты сейчас жив только потому, что вампир.
Мне было больно от этого заявления. Да, он прав. Я не раз избежал смерти благодаря тому, что он со мной сделал, но… Но…
— Днём я сижу в четырёх стенах. Сплю без снов. Меня тошнит от всего, кроме крови!
Быстрый взгляд Андрея вынудил меня замолчать.
— Эта ерунда по сравнению с тем, что ты получил взамен, — сказал он. — Всего лишь малая жертва. Поверь, могло быть хуже.
— Вдруг я кого-нибудь убью!..
Андрей перебил меня:
— Ты справился с Первым голодом, значит, тебе хватит воли не кидаться на людей. Давай спокойно всё обсудим. Ты пока ничего не понимаешь.
— Это ты ничего не понимаешь. Я не хочу быть таким как ты.
— О, Боже, — Андрей трагически закатил глаза. — У тебя было столько времени осмыслить ситуацию, а ты по-прежнему упрямишься. Пора уже вести себя как взрослый.
— Так ты знаешь, как можно стать человеком, или нет?
— Единственное, чем я могу тебе помочь, это научить быть вампиром.
Считает, мной так просто манипулировать? Нет уж!
— В таком случае мне от тебя больше ничего не нужно, — не попрощавшись, я направился к дверям. С одной стороны, я осознавал, что поступаю неправильно, но с другой, мне не хотелось иметь с Андреем ничего общего. Его недомолвки пугали и злили меня ещё больше.
— Пожалуйста, не вынуждай меня действовать по-плохому, — со сдержанной угрозой сказал вампир.
Можно подумать, раньше он действовал исключительно по-хорошему!
Я проигнорировал его и взялся за дверные ручки.
— Прежде чем уйдёшь, станцуй для меня вальс.
Не успел я толком ничего сообразить, как вдруг отошёл от дверей и в следующее мгновение начал вальсировать с воображаемой партнёршей. Я пытался это остановить, но тело меня не слушалось.
— Какого чёрта!
— А я предупреждал, — Андрей скрестил руки на груди.
— Прекрати сейчас же!
— С какой стати?
— Я тебе не игрушка!
А танец всё продолжался. Я кружил по комнате, как юный аристократ, готовящийся к своему первому балу. Мои жалкие попытки хотя бы выбиться из такта ни к чему не привели.
— Но ты же не можешь управлять мной! — в отчаянии воскликнул я.
— Сознанием — не могу, а тобой — сколько угодно. Я твой Хозяин.
— Никакой ты мне не хозяин!
— Просто послушай. В первый месяц своего существования вампир полностью находится во власти своего создателя, то есть Хозяина. Он может делать с новеньким всё что угодно. Использовать, а потом безжалостно уничтожить, или воспитать как равного себе.
— Как здорово, я теперь ещё и твой раб.
— В вампирском обществе это называется не «раб», а «Тварь». По прошествии месяца Хозяин и Тварь получают иные статусы — Отец и Сын.
— Даже не знаю, что хуже… Хватит, я больше не могу!
— Ты должен понять, что нет пути назад. Как бы тебе ни хотелось отказываться от привычного образа жизни, придётся приспосабливаться к новому. Да, мой мальчик, рано или поздно приходится что-то менять. Можешь, конечно, твердить, что ты был доволен прежней жизнью, но это не так. Иначе ты не ввязался бы в эту авантюру.
— Не лезь не в своё дело!
Я не мог справиться с эмоциями. Самое обидное, что мне не было легче от того, что я в открытую грубил ему. Я боялся ответной реакции. И не зря.
