Догадался лорд Вульфрик, кто был тот колдун, и ненависть вскипела в нём. Призвал он к себе Александра и велел тому убираться прочь, потому как тошно ему было терпеть в своих владениях выродка, в чьих жилах текла кровь ненавистного лорда Уилфреда. Юноша не стал молить его о милости и с чувством собственного достоинства покинул замок, унося в своём сердце чёрную обиду. Родной отец принял Александра с радостью, ибо наконец обрёл долгожданного наследника и вместе с тем снова досадил врагу. Очень быстро Александр понравился лорду Уилфреду своей похожестью на него и безупречным воспитанием. Едва завладев доверием отца, бастард попытался выведать у него, как тому удавалось оборачиваться котом, и можно ли этой науке выучиться. И раскрыл лорд Уилфред ему свой секрет. Был у него колдовской кулон, способный обратить человека в животное, близкое ему, сохраняя при этом человеческое зрение и разум. И так захотелось Александру завладеть этим волшебным предметом, что он не мог ждать, когда он перейдёт к нему по наследству. Тогда придумал юноша, как заполучить его и отомстить обоим лордам за небрежное с собой обращение.
Прошло немного времени, и явился Александр в свой бывший дом. Лорд Вульфрик разозлился и вознамерился прогнать его, но речь Александра усыпила его гнев. „Я знаю, милорд, что больше ты никогда не полюбишь меня, как сына, но любовь моя к тебе по-прежнему сильна, ибо никуда не делась моя благодарность к тебе за кров и знания, которыми я ныне владею. И поэтому явился я сюда, чтобы предупредить тебя и матушку о большой беде. Мой кровный родственник затеял напасть на твой замок и сжечь его дотла, когда все будут спать. Он гордится тем, что отнял у тебя сына, и теперь жаждет лишить тебя последнего, что ты имеешь“. Настолько были убедительны его лживые слова, что лорд Вульфрик нисколько в них не усомнился. Александр сказал ему, что враг его любит по утрам бродить в одиночестве в лесу на границе их владений. Поблагодарив юношу за помощь, лорд Вульфрик отпустил его с миром. Не жалея коня, Александр помчался в замок лорда Уилфреда и разыскал там отца. „Я явился к тебе с недоброй вестью, — говорил лжец. — Лорд Вульфрик, что прогнал меня, как собаку, хотя растил, как родного ребёнка, задумал отомстить тебе за то, что осквернил ты его ложе. Дошли до меня слухи, что хочет он похитить дочерей твоих и отдать их на поругания слугам, которые выполняют у него самую чёрную работу“. Взбесился лорд Уилфред, ибо поверил ему. Узнав от сына, что утром враг будет один бродить по лесу, лорд Уилфред успокоился немного и приказал наточить свой меч.
На следующее утро оба лорда встретились в лесу, и звон мечей заглушил пение ранних птиц. Бой шёл не на жизнь, а на смерть. В это время Александр наблюдал за ними, затаившись в кроне дерева. В душе он ликовал: волшебный кулон уже висел на его шее, а оба негодных отца должны были с минуты на минуту прикончить друг друга. Но удача внезапно отвернулась от Александра. Ветка под ним согнулась, хрустнула, и он позорно свалился вниз. Схватка тут же прекратилась, ибо поняли лорды, кто едва не погубил их. Тогда бросили они мечи и договорились они между собой забыть вражду, принесшую им ничего, кроме ненависти и горя, и решили они убить Александра. Но не успели они поднять с земли мечи свои, как вдруг он обернулся волком и загрыз едва помирившихся врагов. Скинув с себя волчий облик, Александр взглянул на дело рук своих, но не раскаялся. Он был настолько пьян от только что свершившейся мести, что не сразу заметил разъярённых и одновременно напуганных людей из охраны лорда Вульфрика. Слыша за спиной крики: „Оборотень! Оборотень!“, отцеубийца побежал прочь. Чтобы избежать гибели за колдовство, он больше никогда не возвращался в эти края.
Вот так остался злонравный Александр без отца и без титула, но со злосчастным волшебным кулоном».
Увлечённый историей, я и не заметил, как Хедвика подошла к столу и взяла в руки кулон Родерика.
— Так что, это он и есть? — удивился я.
Хедвика хмыкнула.
— Не будь таким наивным. Когда-то оборотневые артефакты не были среди колдунов большой редкостью. Из алхимических сплавов делали кольца, кулоны и эти… — впервые на моей памяти девушка столкнулась с языковой проблемой. — Женщины надевают в торжественных случаях, — она провела рукой по лбу.
— Диадемы.
— Да, наверное. Ну и ну. Похоже, твой предок действительно ухитрился достать оборотный артефакт.
— Полагаю, он настоящий, — наконец встрял Андрей. — Я обнаружил на нём две вдавленные кельтские руны: «человек» с одной стороны и «животное» с другой. И эта каплевидная форма…
— …символизирует переход из одного состояния в другое, — подхватила Хедвика, водя пальцами по гладкому кулону.
Надеюсь, это было что-то вроде негласного примирения. Не хотелось бы стать причиной их вражды.
— Андрей, ты его проверял? — спросил я, стараясь унять волнение.
Тот покачал головой.
— Огорчаешь меня своей невнимательностью. Я не человек, и на меня подобная магия не действует. Вот ты сам мог бы его проверить.
Это предложение не вызвало во мне должного энтузиазма. Я даже не сразу пришёл в себя. Надо же было с таким трудом снова стать человеком, для того чтобы обернуться бессловесным животным!
Хедвика что-то проворчала на чешском и повесила цепочку с кулоном себе на шею.
— Что бы ты делал без неё, — насмешливо произнёс Андрей.
Не успел я ему что-либо возразить, как вдруг на моих глазах девушка исчезла, и на её месте оказался довольно-таки крупный медведь. Зверь грузно опустился на передние лапы.
— Боже, медведь, — вырвалось у меня. Я уже не раз видел превращения, но такого быстрого, без дыма, искр и прочей мишуры, пока не встречал. Тем более, не ожидал, что Хедвика примет именно такой облик.
— Красавица, правда? — Андрей одарил меня дразнящей улыбкой. — Ну, а что из себя представляешь ты? Нет, смущаться и возражать нет смысла. Уверен, Филдвику может доставить немало хлопот твой животный образ.
— Что за глупости, — сказала Хедвика. Я вздрогнул — не заметил, как она превратилась обратно. — Роберт никакой не хищник, так что растерзать Филдвика у него не получится. Максимум на что он способен, это превратиться в черепаху и спрятаться в панцирь. Ему сказочно повезёт, если упырь умрёт от смеха.
Как бы ни жестоко прозвучали её слова, я с ними согласился. Вряд ли тот, кто добровольно отказался от вампирской жизни, таит в себе сущность с острыми клыками и когтями.
— Пожалуй, это так, — вздохнул я, и в моё плечо крепкой хваткой вцепился Андрей.
— Что я тебе говорил? Никогда не принижай себя!
— Но…
— Стоит хотя бы узнать твой образ, — Хедвика протянула мне кулон.
— Но…
Спорить с этими двумя невозможно!
Несколько неестественно долгих секунд я теребил цепочку, намереваясь сорвать её с шеи и сбежать из этого цирка. Останавливали меня только суровые выражения лиц моих мучителей.
— Расслабься. Ты останешься собой, просто в обличье, своего второго «я», о котором не знал. Выпусти его наружу, доверься себе, — неожиданно мягко посоветовала ведьма.
