— Боюсь, тебя огорчить, малыш, но у меня больше прав на это тело.
— Вовсе нет! — вспылил я.
Чёрт, только этого мне не хватало. Если я проиграю эту схватку, то мне ничего не поможет.
— Позвольте мне решить ваш спор, — с уже знакомой сладостью в голосе вмешался Жнец. — Родди, дружище, уступи мальчику. Ему жить надо, а ты пока ещё ни за один грех не расплатился.
Тот покачал головой.
— Другие планы. Проваливайте оба.
Оливер разочарованно поджал губы, словно не ожидал отказа. Недолго думая, он положил руку мне на плечо.
— Надеюсь, ты не сильно обидишься, если мне придётся разрубить эту сволочь косой? Я столько лет…
— Ещё чего! — я скинул его руку. — Ты ведь Жнец, забери его душу как положено.
— Вопреки предрассудкам мы души не срезаем, а подбираем. Коса нужна для другого. Остаётся тогда единственный способ.
В последний момент я заметил, как Родерик наставил на нас дуло невесть откуда взявшегося револьвера.
Выстрел застал Жнеца врасплох. Он беспомощно зажал ладонью рану на животе и прислонился боком к книжному шкафу. Из его рта с тихим всхлипом вырвалась струйка крови. Глаза расширились от боли. Прохрипев ругательство, которое я не осмелюсь повторить, он сполз на пол.
Рассказать кому — не поверят. Настоящий Страшный Жнец корчится в муках и истекает кровью как смертный человек!
— Не упусти его, — просипел он.
Это заставило меня отвернуться от раненого. И вовремя — к распахнутому окну летела небольшая сова.
Боже, он ещё и оборотным кулоном пользуется в моём теле?!
Я схватил руку славы и направил её в сторону беглеца. Хоть он успел вылететь наружу, магия всё равно его настигла. Я притянул Родерика обратно и, стараясь действовать как можно аккуратнее, направил его на пол. Лишь бы рука славы не просочилась сквозь пальцы!
— Ловко ты его, — похвалил Оливер.
Глаза Жнеца вдруг почернели, словно в глазницах всегда было пусто, нос заострился, а окровавленные губы утончились, обнажив пожелтевшие зубы и серые дёсны. В следующий миг его окутал плотный чёрный дым, который моментально развеялся, явив миру скелет, облачённый в тёмный балахон с капюшоном.
Птица отчаянно забила крыльями, когда мертвец поднялся на ноги.
— Не дури, Родди. Ты не можешь вечно скрываться от меня.
Родерик мгновенно принял человеческий облик, но рука славы всё ещё не позволяла ему полноценно двигаться, и это его злило. Не могу передать, как мне было противно на него смотреть. В голове просто не укладывалось, что моё тело занял давно умерший родственник, пускай и такой ушлый.
— И чего ты ждёшь? — со сдержанной ненавистью обратился Родерик к Оливеру. — Давай, убей меня. Ты же так давно мечтал заполучить мою душу. Или тебе жаль его?
Появившаяся в костлявой руке коса негласно сообщила, что Жнецу меня не жаль.
— Постой! — воскликнул я. — Не надо никого резать. Ты говорил, есть другой способ.
— Есть, но этот надёжней.
— Я не собираюсь умирать из-за того, что ты хочешь пойти лёгким путём. Скажи, что нужно делать.
— Как — что? Гнать его! Это твоё тело. Твоя жизнь, чёрт побери!
Несмотря на разумность предложения, я замешкался. Даже с Натали были проблемы, а тут стоит задача куда сложней: не только завладеть телом, но и избавиться от другой души. Наглой, дерзкой… жестокой.
Я опустился на колени и отложил в сторону руку славы.
— Только попробуй, — выплюнул Родерик.
— Попробую, не сомневайся.
Никто не заставит меня сдаться добровольно.
Господи, неужели опять…
Я оглядывался, пытаясь понять, куда попал. Пустынный берег с умиротворяющим шелестом омывали пенные волны. Пронзительно вереща, у скал носились редкие чайки. Под ботинками хрустела галька.
Это не моё воспоминание. Я никогда прежде не видел море.
Стоило подумать, что оказался в ловушке чужой памяти, как тогда у Андрея, так моё предположение тут же было опровергнуто. Я был собой, и ничего меня не сковывало. Безусловно, приятно вновь ощущать себя свободным человеком, но ни в коем случае нельзя поддаваться иллюзии. Даже такой правдоподобной.
Я подышал на ладони и, зябко ёжась от холода, немного прошёлся вдоль берега. Куда подевался Родерик?
— Эй, ты!
Мой зов беспощадно поглотило море.
Подлец. Конечно, я понимал, что от него не стоило ожидать ничего хорошего, но как так можно было поступить? Вернуться с того света, чтобы отнять жизнь у родного внука… Это ещё отвратительней, чем делать из мертвецов магические артефакты.
Воздух потеплел и из него вмиг испарился солоноватый запах. Земля выровнялась и покрылась деревянными досками, вокруг выросли стены.
Дикий берег превратился в дом. Людей вокруг было много, но никто даже не удивился моему появлению. Затравленно озираясь, я отошёл подальше от крепкого парня моего возраста, который при желании мог бы легко меня прибить. По счастью, его взор, как и всех присутствующих, был обращён к двери. Точнее, к разворачивающейся у неё сцене.
— Поцелуй мать, щенок, — грозно, едва не срываясь на крик, сказал немолодой мужчина.
Полноватая женщина с сединой в волосах подошла к угрюмому подростку, однако тот грубо от неё отмахнулся, за что незамедлительно получил подзатыльник. Молодёжь встретила этот жест задорным смехом.
— Ты как с родителями обращаешься?! — взбесился отец семейства. — Кормишь нахлебника, одеваешь, а он только издевается! Где твоя благодарность?!
Подросток гордо вскинул голову.
— Ты её не заслуживаешь.
Несчастная мать отвернулась и закрыла лицо руками. Я и сам был готов стать свидетелем избиения малолетнего нахала, однако отец сдержался. Он указал на валяющийся на полу вещевой мешок.
— Забирай, нам пора ехать.
— Я не передумал.
— Что?
— Я не поеду в семинарию.
— Ещё как поедешь! Ты будешь там учиться, даже если мне придётся тащить тебя туда за верёвку, как осла. Иначе плохо кончишь!
— Чёрта с два, — огрызнулся мальчишка. Увернувшись от отцовского кулака, он выбежал на улицу. Двое парней с улюлюканьем бросились за ним вдогонку.
— Сынок! — надрывно прокричала мать и, как бы теряя сознание, откинулась назад. Старуха в коричневой шали и бледная девчонка подхватили её под локти. — Родерик, сыночек…
Так вот, в чём дело. Священник поневоле никто иной как мой дед.
Зря медлил!
Похоже, страсть к побегам у нас семейная.
— Родерик! — я сорвался с места.
