— Тео… — в глазах защипало от непрошеных слёз.
Я должна ему помочь! Просто обязана! Но не знаю как, и это меня вконец убивает.
Черты его лица стали резко меняться, словно невидимый скульптор вознамерился слепить из него нечто, похожее на звериную морду. Кожа за секунды покрывалась тёмной шерстью. Невольно я отпрянула, когда он выгнулся, ревя от боли. Изогнутые когти вонзились в пол, оставляя на паркете пять глубоких следов. Мамочки! Его зубы заострились, а клыки выросли в несколько раз!
Маришке было не до этого. Рас загонял её в гостиную.
— Оля, уйди от него! Он опасен!
Я сразу догадалась, что она имела в виду Тео. В другой ситуации я бы возразила, только попробуй оставаться на месте, когда на изменяющемся перед тобой человеке уже рвётся одежда! Даже смотреть на это мучительно, не то что испытывать на себе.
Тео, пожалуйста, не теряй рассудок. Ты справишься. Ты же сильный.
Превращение ускорилось, и в следующее мгновение на меня смотрело человекоподобное существо с головой волка. Эта сволочь Николис воспользовалась стереотипным образом метаморфа, чтобы поиздеваться студентом-менталистом по полной программе!
Приподнявшись, Тео скинул с себя обрывки одежды. Какой же он огромный! Более чем уверена, что под густой шерстью скрываются стальные мышцы.
Только глаза у него остались прежними. Зелёными. Разве что радужка увеличилась, теряя сходство с человеческим обликом.
Ноздри чёрного носа расширились, и превращённый по-собачьи фыркнул.
— Тео. Тео, всё будет хорошо. Мы расколдуем тебя.
Приподнятые в оскале губы явно намекали на то, что он не разделяет моего мнения.
— Тео, — я трусливо сделала шаг назад, — прошу тебя, успокойся.
Давай же, ты менталист! Ты должен оставаться самим собой! Ты не чудовище!
Взвизгнула Маришка. Подхватив с крючка зонт, я бросилась в гостиную. Либо отвлеку Раса, либо…
Седьмое чувство подсказало, что нужно делать.
Я выбросила вперёд зонт и перекинулась в оцелота. Надо мной раздался оскорблённый рык.
Меня чуть не схватил Тео!
Не скидывая Образ, я пулей влетела в комнату, где Маришка возилась с Расом. Эти двое успели разнести всё вокруг, даже торшер напополам сломали. Удивительно, как они не задели спящего на диване Бартоса. Вон подушку одну в клочья порезали.
Шаги Тео побуждали меня бежать быстрее.
— Оля! — рявкнула подруга. В её крике прозвучало столько ярости, будто я специально привела сюда человека-волка.
Что я за дура! Надо было прорваться на улицу и позвать на помощь!
Обратно в коридор путь был закрыт. Оборотень, сгорбившись, стоял на пороге и тяжело дышал. Почти по-человечески вцепился когтистой лапой в косяк, будто размышляя, что ему делать дальше. Интересно, он хоть на капельку осознаёт, что происходит?
«Тео, хватит, пожалуйста!»
Как будто услышал меня. Маришка умудрилась отправить Раса в угол новым колдовством, а он как не видел. Зато уставился на меня дикими глазами. От этого взгляда у меня шерсть встала дыбом.
«Тео, не надо, я же тебя люблю! Сильно-сильно люблю!»
Я не ожидала, что он растрогается и превратится обратно в человека, но если у меня получиться его усмирить, это будет просто фантастика!
Ответа я не получила. Тео опустился на четвереньки, и, подобно гигантскому псу, двинулся в мою сторону. Не зная, как это понимать, я метнулась на спинку кресла, а с него — на самую верхнюю полку. Расшифровывать намерения оборотня лучше в безопасном месте.
Поджав под себя лапы, я тревожно оглядела комнату. Похоже, последние чары Маришки оглушили Раса. Тот сидел неподвижно на полу, уронив голову на грудь. Вместо нормальных рук у него до сих пор были жуткие ножницы, отчего общий вид оставался довольно зловещим. Тео пока не делал новых попыток наброситься, только следил за мной, но уже начал недовольно порыкивать. Бартос продолжал спать заколдованным сном. И посреди этого ужаса бледная Маришка старалась не упускать из виду обоих парней.
Вот влипли…
Из коридора послышались чьи-то тяжёлые шаги. Боже, вдруг это вернулась Гнездо? Неужели ей мало!?
Маришка инстинктивно обернулась.
— Руди!
Её возглас практически слился с протяжным воем оборотня. Я не поверила своим глазам, когда увидела Рудольфа, взъерошенного и в незаправленной рубашке. Мощным потоком магии он прижал Тео к полу. Маришка перелезла через перевёрнутый журнальный столик и подошла к парню поближе.
— Руди, ты как здесь оказался?
Парень соизволил ответить только тогда, когда зверь притих и перестал скрести когтями по ковру.
— Думали, я совсем дебил и не понимаю, что в нашей школке творится что-то неладное? Бартос, пропал, вы пропали. Рас намекал, что знает слишком много.
Я шумно спрыгнула на пол. Смогла самостоятельно расколдоваться.
— Надо помочь Расу, — выпалила я, едва приняв свой облик. — Его разум под ментальным влиянием, он нас чуть не убил.
Рудольф огляделся в поисках друга и неподдельно вздрогнул, заметив Бартоса. Ах, ну да, он же в курсе…
— Всё в порядке, он на нашей стороне, — вывела его из ступора Маришка.
— Тогда откуда у вас оборотень?
Рас застонал, его руки-ножницы устрашающе дёрнулись.
Рудольф без лишних слов подошёл к нему и опустился перед ним на колени.
— Кто ж его так?
— Осторожней, он на людей кидается, — предупредила Маришка, но сама присела рядом. Провела рукой по волосам Раса.
Парень вскинул голову и широко распахнул глаза. Отсутствующим взглядом уставился вдаль. Он попытался встать, но Рудольф, крепко схватил его за плечи.
— Сидеть!
Несчастный на секунду присмирел, потом стал вырываться с удвоенной силой. Маришка тоже навалилась на Раса, не давая ему встать. Рудольф недовольно цокнул языком.
— Угораздило же тебя. Сейчас лечить будем. Ольга, — я мигом подскочила к однокурснику. — Достань у меня из кармана флакон и попробуй его напоить. Не бойся, мы его подержим… Сидеть, сказал!
Я, недолго думая, сунула руку в карман его брюк.
— Там два флакона.
— Достань оба, но сейчас тебе нужен тот, который больше.
Гранёная бутылочка была до самого горлышка заполнена желтоватой жидкостью. Не зная, чем это поможет Расу, я откупорила пробку и поднесла зелье к его рту.
— Пей давай, — велел Рудольф.
Тот неожиданно послушно сделал пару судорожных глотков.
— У него сейчас путаное сознание. Разговаривать с ним надо чётко, иначе не поймёт, — Рудольф как будто извинялся за свою грубость.
