– Не туда пошло. – Джек откинулся на спинку стула и промокнул лицо салфеткой. – Ненавижу, когда такое случается.
Чарли пододвинул к нему стакан с водой. Джек потянулся за стаканом и в этот момент заметил, что Чарли не сводит с него своих голубых, как ледник, глаз.
Джек отпил немного воды, и спазмы в горле сразу ослабли.
– Простите.
– Ты меня напугал, – сказала Мэгги. – Повезло еще, что это было вино, а не кусок стейка.
«Да уж, везет так везет: Тэрин Мур решила преследовать мою жену».
Джек выпрямился и взял нож с вилкой, но аппетит уже пропал. Все, чего он хотел, – это свалить из-за стола подальше от внимательного взгляда тестя.
– Так о чем ты там говорила Мэгги? – спросил Чарли, отрезая от стейка очередной кусок. – О студентке Джека, кажется, да?
– Ах да. Ее зовут Тэрин Мур. Она просила передать тебе привет. Ты помнишь ее, Джек?
Джек кивнул с таким видом, как будто его больше интересует стейк или, допустим, вино.
Тэрин не случайно пошла на прием именно к его жене. Она намеренно ее выбрала. Это было сообщение для него. Так она давала знать, что еще с ним не закончила. То есть надвигались новые неприятности.
Джек отпил еще воды.
– Да, кажется, она ходит на мой семинар.
– Кажется? У тебя в этой группе всего пятнадцать студентов.
– Ну да. Тэрин… как там? Тэрин Мур. Помню такую.
– Еще бы, такую девушку трудно не запомнить. Такая красавица, легко могла бы моделью стать.
– Прям-таки моделью? – переспросил Чарли, а сам не сводил глаз с зятя.
Джек пожал плечами:
– Она определенно симпатичная. Симпатичная тихоня. – Джек отпил еще воды. – Я про себя зову ее «пугливая лань».
– Да? – удивилась Мэгги. – А на меня она произвела совсем другое впечатление. Мне показалось, что она открытая и, я бы даже сказала, бойкая девушка. И она считает, что лучше тебя профессора в жизни не встречала. Как тебе такой отзыв? Ты польщен?
Джек потянулся к бокалу с вином, и тут ему в голову пришла страшная мысль.
– Она ведь не будет твоей постоянной пациенткой?
– Нет. Она приходила на медосмотр, сказала, что для зачисления в магистратуру требуют.
Насколько было известно Джеку, у них в университете для поступления в магистратуру никогда не требовали пройти медосмотр. Значит, у Тэрин не было объективной причины для визита в больницу.
«Единственная причина – это я. Она целенаправленно меня мучает».
– Вернемся к имени для малыша. Тебе не кажется, что Тэрин – красивое имя и подходит как мальчику, так и девочке? Я поинтересовалась, Тэрин в переводе с уэльского означает «гром». – Мэгги положила ладонь на живот. – Может, у нас здесь малыш или малышка Тэрин? Как думаешь?
Да, просто великолепно!
– Я не в восторге от этого имени, – сказал Джек.
Ребенок, названный в честь любовницы, – это было бы его пожизненным наказанием. Джек вдруг понял, что, хоть они с Тэрин и были близки, насколько могут быть близки два человеческих тела, на самом деле он почти ничего о ней не знал. Она могла быть психически ненормальной. Она могла быть опасна.
Одно он знал наверняка: если Тэрин захочет, она сможет его уничтожить.
32. Джек
– Профессор Дориан? – спросил женский голос в телефоне.
– Да?
– Это Элизабет Сакко из офиса Девятого раздела. Я звоню узнать, не могли бы мы в ближайшее время еще раз побеседовать?
– Опять? – У Джека даже голос зазвучал на октаву выше. – О чем?
– Боюсь, на вас поступила еще одна жалоба. Найдется у вас свободное время сегодня или завтра, чтобы мы могли обсудить этот вопрос?
Джек почувствовал, как у него от паники кровь прилила к лицу.
– Какого рода жалоба?
– Я думаю, будет лучше, если мы обсудим это при личной встрече.
Это Тэрин. Наверняка она.
На часах половина девятого, от его офиса до корпуса, где располагается офис Элизабет Сакко, минут десять ходу. Но ему надо очухаться после такого удара и подготовиться к дальнейшему развитию событий.
– Сегодня я свободен. Смогу прийти к десяти. Десять вас устроит?
– Вполне. Это много времени не займет.
Да уж, сказать «вы уволены», точно много времени не займет.
Без пяти десять Джек стоял у двери с табличкой «Управление по вопросам равенства и соответствия требованиям университетов. „Раздел IX“, координатор д-р Сакко». Уже второй раз за семестр, хотя надеялся, что все обойдется одним визитом и это больше никогда не повторится.
Джек вошел в офис. Он старался держаться непринужденно, хотя на самом деле нервы у него были на пределе. Та же секретарша поздоровалась с ним с этой ее мягкой осуждающей улыбкой и проводила его в кабинет Элизабет Сакко.
Сакко пожала руку Джиму и села за стол, а он сел в кресло напротив. В этот раз обошлись без обмена любезностями, никаких дежурных шуток по поводу недавнего снегопада или великолепной игры «Бостон селтикс».
– Я понимаю, беседы офлайн уходят в прошлое, – сказала доктор Сакко, – но все-таки решила встретиться с вами лично.
– Нет проблем, – с мнимой беззаботностью ответил Джек. – По телефону вы сказали, что к вам поступила еще одна жалоба?
– Да. Я бы хотела ознакомить вас с ее содержанием и услышать ваше мнение по этому поводу.
Доктор Сакко так точно строила фразы, и у нее был такой неконфликтный тон. Возможно, она хотела, чтобы он расслабился и, как следствие, попался в силки?
– Хорошо. Я не против услышать, в чем там дело.
– Вчера мы получили анонимный звонок. Звонивший заявил, что у вас была сексуальная связь с одной из студенток.
У Джека как будто граната в груди разорвалась.
– Вот это да. Звучит довольно серьезно. Обвинение сопровождалось какими-нибудь подробностями?
– Никаких деталей, только это заявление. – Доктор Сакко сверилась со своими записями. – Цитирую дословно: «Я думаю, что у профессора Дориана любовные отношения с одной студенткой выпускного курса». Больше ничего, никаких имен или адресов.
– И как я должен реагировать на подобное заявление? Тут же нет ничего конкретного.
– И все же я не могу игнорировать данную жалобу. Признаюсь, я сама не знаю, что с этим делать.
– Может, следует проигнорировать.
– В любом случае я должна задокументировать ваш ответ.
– Вы сказали, что звонок был анонимный?
– Да. К нам временами поступают анонимные звонки от людей, которые боятся называть себя. Но у нас нет выбора, по протоколу мы должны информировать тех, на кого поступают жалобы. Поэтому скажите мне, профессор, в этой жалобе есть хоть слово правды?
