– Ну, дорогой, я бы так не сказала. Здесь речь совершенно о другом.
Она улыбнулась, как она считала, таинственно, но приобрела такое выражение лица, как будто страдала от запора.
Он взял кофе и подошел рассмотреть бумаги поближе, но не смог разобраться в словах. Даже сосредоточиться было сложно. Он не понимал, чему Вера так радуется. Холли и Чарли зашли вместе, смеясь над какой-то шуткой, и он снова почувствовал себя одиночкой, аутсайдером, загнанным между Верой и ее войсками. «Нужно двигаться дальше, – подумал он. – Я всегда буду в ее тени».
Вера снисходительно смотрела на опоздавших, ожидая, пока они нальют себе кофе, и начала представление. Видимо, по этим клочкам текста она вычленила какой-то смысл или мотив для убийств. Это бы объяснило ее хорошее настроение. В этот момент зависть Эшворта достигла такого накала, что он почти что возненавидел Веру.
Вера подвела итог событиям предыдущего дня: разговоры с Вероникой Элиот, Лизой, семьей Шоу, Фрейей и Морганом. Джо был вынужден признать, что она в этом чертовски хороша и могла увидеть связи, на которые он бы не обратил внимания. Она могла разложить факты так, что все становилось понятно.
– Я полагаю, что единственным преднамеренным убийством было убийство Дженни Листер, – сказала она. – По крайней мере вначале. Дэнни Шоу убили, потому что он что-то знал или что-то выяснил о первом убийстве. Тот факт, что в костре у него в саду нашли документы, принадлежавшие Листер, предполагает, что он обнаружил ее блокнот.
Она остановилась, чтобы перевести дыхание, и Холли воспользовалась возможностью поднять руку.
– Значит, Шоу мог убить Дженни? Иначе как к нему попал бы ее блокнот?
– Действительно, как? Похоже, у Дэнни и Ханны был романчик перед его отъездом в университет. Для него это, конечно, значило намного больше, чем для нее, но его мнение об этом мы уже не узнаем. Можно предположить, что фрагменты в костре были украдены в то же время, что и сумка Дженни, после убийства, но думаю, не нужно считать это конечной версией.
– Что ты имеешь в виду? – Чарли, сидевший сгорбившись со своим кофе, казался почти что бодрым.
– Возможно, Ханна говорит неправду, и Дэнни навещал ее, когда приехал из университета домой. – Вера посмотрела на свою аудиторию. – Может, она считает, что все же пока слишком молода, чтобы осесть.
– Нет! – в ужасе воскликнула Холли. – Она предана Саймону. Она ни за что не смогла бы ему изменить.
– Мы знаем, что Дэнни был в доме Листер пару лет назад, когда они с Ханной встречались, – продолжала Вера. – Но вряд ли он тогда мог украсть что-то у Дженни. Чего ради? Это было до смерти Элиаса, до шумихи, поднятой журналистами.
Эшворт поднял руку.
– Интересно было бы узнать, были ли Морган и Дэнни знакомы друг с другом до встречи в «Уиллоуз»?
– Действительно, интересно. – Было непонятно, приходила ей в голову эта идея раньше или нет. – Наверное, Карен упомянула бы о знакомстве с Морганом, когда мы говорили о нем, но она была сама не своя. Холли, можешь это выяснить? У матери и у приятелей Дэнни, если сможешь кого-нибудь найти.
Холли кивнула и сделала пометку в блокноте.
Вера повернулась к Чарли.
– Что там со свидетелями у дома Шоу в день смерти Дэнни?
– Ничего. Это просто спальный район. Большинство населения работает в Хексеме или Ньюкасле. В дневное время там тихо, как на кладбище. Я нашел пожилого мужчину, гулявшегос собакой примерно в это время. Он проходил мимо небольшой машины, которая показалась ему незнакомой, но она могла принадлежать кому угодно, и он даже цвет ее не смог вспомнить.
– У кого-нибудь еще есть свежие идеи? – Вера осмотрела комнату. Все молчали, только дождь шумел за окном. – Значит, действуем.
Она сделала эффектную паузу, но Эшворт посчитал, что она продумала все это, как только проснулась. Может, даже раньше. Кто знает, что ей снится по ночам?
– Холли проследит связь Дэнни Шоу с Майклом Морганом. Проверит возможные точки пересечения. Джо, я хочу, чтобы ты отправился в тюрьму Дарема и еще раз поговорил с Мэтти. Она вернулась, восстанавливается в больничном крыле. Ты знаешь подход к беспомощным женщинам. Мне нужны подробности визитов Дженни Листер. О чем именно они говорили? Чарли, посмотри, сможешь ли отыскать Конни Мастерс. Ее машина должна быть где-то, и спрятать четырехлетнюю девочку тоже непросто. Их не было дома со вчерашнего утра. Она оставила сообщение на телефон Джо о том, что с ней все в порядке и ей нужно отдохнуть, но он думает, дело нечисто. – Еще одна пауза, даже длиннее первой. – И я тоже. Я хочу с ней поговорить.
Эшворт не понял, что произошло. Она решила, что Конни в опасности? Если так, то зачем оставлять ее ненадежному Чарли?
Вера остановилась и махнула руками, словно выгоняя всех.
– Ну, идите. Это расследование убийства, а не встреча родительского комитета. У вас не так много времени.
– А ты что? – спросил Чарли почти грубо.
– Я? – Она снова самодовольно ухмыльнулась. – А я – начальство, я в дождь не выхожу. Займусь стратегическими размышлениями.
Джо Эшворту нравился Дарем. Всего двадцать минут по трассе А1, и попадаешь в совсем другой мир, непохожий на центр Ньюкасла. Дарем – старый город, элегантный, с огромным собором из известняка и замком, симпатичными магазинами и модными ресторанами, колледжами и студентами с надменными голосами. Как город с юга, только поднятый наверх и застрявший на Уире. Тюрьма же была совсем иным местом. Джо терпеть не мог большинство тюрем, но эта была одной из худших. Мрачная, старая, напоминавшая о подземельях и крысах. Она не вписывалась в картину Дарема. В тюрьме был блок для опасных заключенных, отбывающих длительные сроки.
Увидев Мэтти, сложно было счесть ее опасной. Джо говорил с ней в маленьком кабинете, из которого с неохотой ушли служащие, в больничном крыле. Она уже была там, когда он пришел, сопровождаемый мужчиной-офицером, который вел его от ворот. На ней был тюремный спортивный костюм и тапочки, и она казалась очень юной, напомнив Джо его дочь, когда та отходила ко сну. Ему хотелось что-нибудь ей привезти. Он всегда приезжал на встречу с заключенными с небольшим гостинцем – обычно с сигаретами, особенно если ехал встретиться с мужчиной. Сигареты выкуривались одна за другой во время беседы, потому что заключенным не разрешалось ничего забирать с собой. Большинство мужчин курили. Но при посещении больницы сигареты казались неуместными, и он купил небольшую коробку конфет, хотя и не был уверен, какие на этот счет в тюрьме правила.
Мэтти была чрезмерно благодарна и положила коробку в подарочной обертке себе на колени.
– Вас прислала та толстая полицейская?
Конечно, она говорила о Вере.
– Да, она подумала, что вам не помешает компания.
– Она очень спокойная.
«Не особенно, если хорошо ее знаешь».
