Никита аж чуть не подпрыгнул на скамейке от радости.
– Слышь, Дунь, а тетю Феклу ты знаешь?
Дунька насторожилась. Насторожилась, или это показалось?
– Да кто ж ее не знает! Феклу-то, – нехотя ответила она.
– А живет-то Фекла где?
– Нечего шастать по поселку, – вдруг взвинтилась Дунька. – Работы полно!
Никита замер. Хм… Это уже интересно… Почему Дунька не хочет, чтобы он пошел к Фекле? Боится, что он что-то узнает? Что тетя Фекла скажет про нее что-то нехорошее? Так, выходит, вовсе не зря Арсений сказал поглядывать за Дунькой? Может, как раз в ней и кроется главный секрет этой странной игры?
Рита тоже насторожилась. В чем дело? Почему так дернулась Дунька? И что это за тетя Фекла?
До обеда Никите пришлось рубить дрова, носить воду, после обеда уже в который раз, убираться в стайке. Еще немного – и там будет стерильная, как в операционной, чистота.
Разговаривая с Темой, Никита замер от внезапно пронзившей его мысли. Ведь он правда балда! Для чего завел разговор с Дунькой о тете Фекле? Вполне и без нее можно обойтись – каждый в Берёзовке наверняка скажет, где эта тетя живет. Остается только улучить момент и рвануть в поселок.
– Вот так, Тема, – гладя теленка по ребристому боку, сказал Никита. – Думаю, вернусь с хорошими новостями. Пока-пока!
Он вышел из стайки, взглянул на дорогу, что вела от хохряковского дома к центру поселка и не поверил своим глазам: по ней со скоростью пули неслась простоволосая Дунька. Ошибиться было невозможно: ее рыжие волосы горели на солнце, как маленький костер. Куда она бежит? К тете Фекле? Предупредить, что сейчас, мол, придет паренек и…
Недолго думая, Никита бросился следом. Надежды проследить, куда же она рванула, не было никакой, но он все равно бежал до тех пор, пока горящая на солнце копна волос не исчезла за поворотом.
Глава 19
Готовить завтрак, потом – обед, мыть кучу посуды, полы, да еще одевать этих беспомощных хозяек, накрывать для них на стол… Что за жизнь? В сто раз хуже, чем в школе. Уж кому-кому, а Дуньке-то не позавидуешь. Может, от того такая она и нервная. Ведь у нее и точно – ни минуты свободной.
Впрочем, размышлять от тяготах Дунькиной жизни Рита не собиралась, у нее своих проблем хватает. Ей не давала покоя мысль об опасности, которая угрожает кому-то из Хохряковых.
И вдруг Дунька… исчезла. Вот была на кухне, распоряжалась, и – нет ее. Как будто бы растворилась. И хорошо, что растворилась.
Первым делом Рита забежала в гостиную – может сейчас удастся хоть что-нибудь узнать? Не удалось. Ни странных вздохов, ни ледяной стены.
А может ей и вовсе все это почудилось?
Чтобы обдумать, что же произошло за последнее время, Рита двинулась в сад. Хорошо бы, если б беседка была пуста. А она и оказалась пуста.
Расположившись на скамейке, Рита представила себя в роли Настены, расслабилась. Что бы такого заказать Дуньке? Пожалуй, арбуз! Конечно, арбузов еще нет, ну так пусть где-нибудь поищет! Какое ей дело! А не найдет – так завоет Рита пароходной сиреной.
И тут ее взгляд выхватил полыхающую на солнце ярко рыжую шевелюру! Дунька! Несется по улице, да как быстро! Та-ак… А следом – Никита! Только поотстал он сильно. Ага, Дунька завернула за угол, Никита – тоже. Интересненько! Куда же они рванули? Но долго рассуждать не пришлось: аромат цветущей яблони вдруг вытеснился ароматом дорогих духов. Матрена Ивановна! Вот она, вышла из-за кустов, зазвенел ее мелодичный, словно ручеек, голос:
– Прекрасная погода, не правда ли?
Теперь Рита могла разглядеть ее вблизи. До чего же хороша! Большие бирюзово-зеленые миндалевидные глаза смотрели ласково и внимательно, пухлые губы приветливо улыбались, а платье – умереть не встать! В тон глазам из какого-то особого шелка, с глубоким декольте и спадающими вниз воланами. Даже у ее мамы такого нет!
Марена Ивановна подошла к беседке.
– Отдыхаем?
– Да. Немного, – растерявшись, ответила Рита.
– А я вот вышла подышать воздухом. Надоедает все время сидеть в комнате.
Рита хотела спросить, а почему она не с Настеной, но Матрена Ивановна будто прочитала ее мысли:
– Сил нет даже с дочерью пообщаться. Выйдешь на минутку – потом полдня приходишь в себя.
Ну да, Рита еще вчера из реплики Хохрякова поняла, что Матрена Ивановна очень больна. Теперь понятно, почему она не разговаривала с Настеной за завтраком. Хотя, подумалось Рите, не очень-то она и похожа на больную.
– Недавно из-за границы приехала, там лечусь, – продолжала Матрена Ивановна. – Спасибо Митрофану Ильичу, денег на меня не жалеет. Вроде бы стало лучше, а тут – снова – приступ за приступом… Но поехать уже не получится. Наши же доктора – бессильны…
– Почему не получится?
– Дела не идут у Митрофана Ильича-то… Пришлось прислугу сократить, Настюшину гувернантку, повара… Вот Дунька за всех и отдувается.
По тому, как это было сказано, Рита поняла: Матрена Ивановна даже рада тому, что Дуньке за всех приходится отдуваться.
– Хотел Митрофан Ильич электричество провести – оказалось, средств не хватает. Вот и бегаем со свечками. А в Европе-то во всех городах лампочки горят. Красотища! – продолжала Матрена Ивановна. – А мы вот – как в деревне. Пойду, пожалуй… Пока сюда шла – уже устала.
Она сделала несколько шагов к дому, потом остановилась, словно размышляя, стоит ли говорить то, о чем она хочет сказать, потом решительно вернулась к беседке.
– Прошу тебя, девочка, не знаю, как бы выразиться… Волнуюсь я за Митрофана Ильича. Все хуже и хуже ему. Булдыгеров, который лечит Митрофана как-то сказал… В общем, пригляди за Дунькой. Мало ли что… Я бы сама занялась этим – но поверь, сил никаких.
Голос Матрены Ивановны ослаб, лицо стало белым, Рита испугалась, что она вот-вот упадет. И стыдно стало за те мысли, которые только что пронеслись в голове. Она, наверное, и в самом деле больна.
– Давайте доведу вас до дома!
– Нет-нет, я сама… Да, девочка, вот еще… все-таки кто вы? Откуда?
– Да… это, мы… – промычала Рита, и Матрена Ивановна, видимо, не в силах ждать, когда же получит ответ, повернулась и медленно пошла к дому.
«Надо же, – подумала Рита, – госпожа, а разговаривает со мной как на равных».
Глава 20
Никита остановился. У кого бы спросить про тетю Феклу? Он огляделся. В Берёзовке будто все вымерли. В поселке и в XXI веке на улице тоже не часто кого-нибудь встретишь, а здесь, похоже, и подавно. Никита заглядывал во дворы и огороды в надежде увидеть хоть одного березовца – бесполезно. «Да что, их всех уже упыри загубили, что ли?» – в отчаянье подумал он.
И тут вспомнился вчерашний снимок на месте районной администрации, кажется, возле какой-то амбулатории. Там толпился народ – было что-то наподобие митинга. Может, они там каждый день митингуют?
