С ног до головы вывалявшаяся в грязи, Элис была настолько занята, что не только не могла позволить себе вернуться домой и переодеться — у нее не хватило времени даже на ленч. Хорошо хоть Мерри прислала ей немного дорсетского сыра, зля и несколько булочек. Элис перекусила, не слезая с лошади, по пути на пастбище — необходимо было узнать, поправились ли ягнята, внезапно захворавшие накануне, К концу дня зубоскалы-работники все же вынуждены были признать, что механическая сеялка — вещь полезная и значительно ускоряет посевные работы. И все-таки машина вызывала у них раздражение. Элис с трудом сдерживалась, чтобы не вспылить. Ей стоило титанических усилий заставить их выполнять указания. Даже теперь, после четырех лет ее работы управляющим, в течение которых, казалось бы, хватало возможностей убедиться, что современные методы ведения сельского хозяйства, которые отстаивала Элис, полностью себя оправдывают и что во всем Дорсете нет более доходного поместья, а в графстве не найдется другого землевладельца или управляющего, который обеспечил бы занятость стольким сельскохозяйственным рабочим, каждая новая ее идея встречалась в штыки.
— Черт бы их всех побрал, — выругалась Элис, поворачивая лошадь к дому.
Солнце зашло, и сразу резко похолодало. Когда Элис вошла в дом, Мерри, чинно сидя в гостиной, вышивала. Мальчики еще не вернулись из школы. Элис приняла ванну и переоделась в синее шерстяное платье. Рассказав воспитаннице о неприятностях с сеялкой, выпила бокал хереса и принялась просматривать почту. Среди других конвертов лежало письмо от хозяина имения, графа Уоргрейва.
Нахмурившись, Элис сорвала печать. Она не привыкла получать письма от графа — по делам имения Элис состояла в переписке с его адвокатом по фамилии Челмсфорд. Ни тот ни другой ее, разумеется, ни разу в глаза не видели — если бы эти джентльмены обнаружили, что имением управляет женщина, Элис наверняка тут же лишилась бы должности.
Старый граф никогда не покидал пределов своего имения в Глостершире, однако его наследник был молод, энергичен и по-хорошему въедлив, потому Элис опасалась, что в один прекрасный день он объявится в Стрикленде. К счастью, он заранее известил управляющего о своем первом и пока единственном визите в имение, и Элис сочла за благо уехать вместе с детьми из Стрикленда, сославшись на болезнь одного из членов семьи и строжайшим образом наказав работникам не проговориться графу о том, что она женщина.
Элис провела неделю на морском побережье, в Лайн-Реджис, а вернувшись в имение, обнаружила, что ее никто не выдал, что вся отчетность самым тщательным образом проверена и что Уоргрейв оставил для нее письмо, где высоко отозвался о ее (а точнее, мистера Уэстона) деятельности, а также предложил на ее рассмотрение несколько весьма толковых идей касательно управления Стриклендом. Ей сразу стало ясно, что, хотя граф большую часть жизни отдал армии, он был человеком неглупым. Если не считать этого посещения, Уоргрейв предоставил ей полную свободу в управлении имением. Для Элис это был идеальный вариант отношений с хозяином.
Теперь, читая письмо молодого графа, она невольно вздохнула, поняв, что все это может рухнуть. Услышав ее вздох, Мерри подняла голову от вышивания:
— Что-то случилось?
Элис вымученно улыбнулась:
— Я знала, что сегодня мне не следует вставать с постели. Мерри сложила нитки в шкатулку и подошла к приемной матери.
— Так что же произошло? — спросила она. Элис молча протянула ей письмо. Лорд Уоргрейв сообщал мистеру Уэстону, что имение Стрикленд передано во владение его двоюродному брату, Реджинальду Дэвенпорту, и что графу Уоргрейву неизвестно о том, какие действия в отношении своей новой собственности намерен предпринять его кузен. Граф счел нужным еще раз отметить, что на него произвели большое впечатление деловые качества мистера Уэстона и в случае, если тот по каким-либо причинам не поладит с новым владельцем поместья, Уоргрейв, со своей стороны, будет рад предложить ему должность управляющего другим имением — возможно, самим Уоргрейв-Парком. Далее следовали извинения за причиненное беспокойство и так далее и тому подобное.
— О Боже, — прошептала Мерри. — Это может все осложнить. А может, все останется по-прежнему… — с надеждой добавила Мерри. — Кажется, я что-то читала в газетах о мистере Дэвенпорте. Если не ошибаюсь, он ведет светский образ жизни. Возможно, он предпочтет жить в Лондоне, получая ренту, и никогда здесь не появится.
— Одно дело лорд Уоргрейв, который никогда не бывал в Стрикленде по той простой причине, что в его владении находится еще добрая дюжина поместий, — возразила Элис, — и совсем другое — Реджинальд Дэвенпорт, у которого, кроме этого имения, никакой собственности нет. Скорее всего он время от времени будет сюда наезжать — на праздники, на охоту, да хотя бы для того, чтобы устроить вечеринку для друзей. Не исключено, что он вообще решит периодически жить здесь, а не сидеть круглый год в Лондоне. — Элис остановилась перед камином и уставилась на желтые языки пламени. — Не могу же я вечно от него скрываться, ссылаясь на болезнь кого-то из мифических родственников.
— Но ведь у вас есть контракт, — нахмурилась Мерри. Элис пожала плечами и взяла с медной подставки кочергу.
— Контракт — вещь хорошая, но Дэвенпорт в состоянии сделать мою жизнь невыносимой, тогда я сама не захочу здесь оставаться.
— Неужели вы даже не допускаете мысли, что он захочет, чтобы вы остались? Ведь в этом поместье вы совершили настоящее чудо — это все говорят.
— Я проделала значительную часть самой тяжелой и неприятной работы. — Элис поворошила кочергой тлеющие уголья. — Теперь любой толковый управляющий сможет получать от этого имения прибыль.
— Мистер Дэвенпорт не найдет более компетентного человека, чем вы. И более честного! — выпалила Мерри.
— Возможно, ты и права. Но это все равно не означает, что он меня не уволит, — мрачно сказала Элис. То, что она слышала о Реджинальде Дэвенпорте, свидетельствовало не в его пользу. Она была почти уверена: такой повеса, как Дэвенпорт, вряд ли согласится доверить управление своей собственностью женщине.
— Если мистер Дэвенпорт решит, что вы ему не подходите в качестве управляющего, вы сможете занять ту же должность в каком-нибудь другом имении графа. Уоргрейв-Парк — прекрасное место, — заметила Мерри, роясь в своей шкатулке с принадлежностями для вышивания.
— Ты думаешь, его предложение будет оставаться в силе после того, как граф узнает, что я женщина? — с горечью спросила Элис.
— Мне кажется, вы могли бы выдать себя за мужчину. — В глазах Мерри мелькнул озорной огонек. — Рост у вас для этого вполне подходящий.
Элис бросила на нее сердитый взгляд, подавляя искушение оттрепать воспитанницу за уши, но вскоре присущее ей чувство юмора Взяло верх.
— И долго, по-твоему, я смогу водить нового владельца поместья за нос? — осведомилась она с улыбкой;
— Ну-у… наверное, минуты полторы, — задумчиво протянула Мерри. — При условии, что освещение будет не слишком хорошее.
