Что происходит тогда со всем, что составляло повседневную жизнь границы: с более или менее законными перемещениями, с беженцами, с железнодорожниками, рыбаками, пастухами и почтальонами, регулярно пересекающими границу? Руководствуясь одновременно логикой чекистов и военных, пограничники стремились во имя более эффективного контроля положить конец любым перемещениям. Так на повестку дня встало тотальное закрытие границ. Оно подразумевало суровые репрессии в отношении любых форм нелегального перехода рубежей. Это создавало настоящую дипломатическую головоломку для Наркомата иностранных дел, а порой даже ставило под сомнение его роль как двустороннего регулятора международных обменов. Мы увидим, до какой степени дойдет асимметрия в отношениях между соседями.
Между депортацией и эвакуацией: создание фронтовой полосы
Граница стала видимым, осязаемым элементом пейзажа еще до того, как в 1939–1940 годах аннексии полностью изменили ситуацию на западных рубежах. Для материализации границы служили колючая проволока, рогатки, сторожевые вышки. Выступая в роли «садовников границы», пограничники ухаживали за контрольно-следовой полосой (КСП) – взрыхленной граблями полоской земли, которая позволяла увидеть следы нарушителей. Широкие работы по материальному обустройству границы начались в 1935 году. Так, в Белоруссии власти в тот год запросили 1,5 млн рублей на колючую проволоку, электрифицированные ограждения, стройматериалы для сооружения наблюдательных вышек. Эти средства должны были также пойти на строительство новых казарм и продолжение обустройства дозорных дорог. Уже в 1936 году 44 % нарушителей границы в Белоруссии были задержаны благодаря наблюдательным вышкам
[566]. Укрепление границы должно было также повысить уровень защищенности территории. Как писал Ворошилов Молотову в начале 1936 года, защита Карельского перешейка и прикрытие Ленинграда требовали строительства вдоль всей границы непрерывного проволочного заграждения и зачистки территории площадью 6 тысяч гектаров
[567]. Укрепления находились и под землей. Не скрывая своего торжества, Сталин и Ворошилов так описывают их в обращении к красноармейцам:
Мы покрыли сетью укреплений нашу западную границу от Ладожского озера до Черного моря, а также наиболее открытые участки Дальнего Востока и Восточной Сибири. Представьте себе пустынное поле с разбросанными тут и там деревьями. Не будучи посвященным, вы ничего не заметите, ни единого признака жизни. Однако, это необычное поле. Там под землей находится укрепленный район, заключенный в панцирь из стали и бетона, населенный пулеметами и стволами пушек, а также людьми в касках с красной звездой. Здесь отслеживается каждый клочок земли…
[568]
К этому моменту вдоль границ уже почти не оставалось гражданского населения. Зачистка пограничья от жителей осуществлялась с помощью принудительных переселений, высылок, депортаций, арестов. От масштаба операций может закружиться голова. Тошнота подступает при чтении отчетов с подробным описанием того, как – подобно мешкам с картошкой – загружали и выгружали мужчин, женщин, детей. Как мы увидим, в приграничной зоне задачи военной безопасности и социальной чистки населения настолько смешивались, что невозможно отделить репрессивную политику и меры, направленные на военную подготовку фронта. В 1939–1940 годах, однако, этот огромный проект по созданию острова социализма, отделенного от соседей как в человеческом, так и в географическом отношении, на западных рубежах был сведен на нет. Отныне в результате переноса границы на запад все предстояло создавать заново. Что же оставалось тогда от рубежей 1939 года?
Изобретение запретной зоны на западе СССР
15 апреля 1935 года в Пскове, неподалеку от эстонской границы, сотрудники НКВД арестовали Ивана Николаевича Недопюскина и выслали его вместе с семьей на Урал. Через две недели в качестве «трудпоселенца» он поступил работать на стройку в Свердловске. Считая, что его с кем-то перепутали, И. Н. Недопюскин пытался оспорить решение о высылке: «Я никогда не лишался прав, служил в Красной Армии… родился в бедной семье, в доме с одним окном, но стал середняком, наемный труд не использовал… Из колхоза не бежал, так как еще в 1926 году передал свое хозяйство коммуне им. Сталина и переехал в город, являясь ее [коммуны] почетным членом»
[569]. Но никакой ошибки не было. Его обвинили в том, что он служил в полиции до революции и поддерживал «кулацкую» организацию Станислава Булак-Балаховича. Все дело было построено на том факте, что он «неоднократно поднимал вопрос об официальном выезде за границу к родственникам»
[570].
И. Н. Недопюскин стал одной из многочисленных жертв введения особого режима в пограничной зоне. Из приграничных районов Псковского округа на Урал, в Казахстан и в северные районы РСФСР было выслано 1308 семей (5500 человек). В приграничных районах Ленинградской области высылке подверглось 3500 семей
[571]. Судьбу Недопюскиных разделило более 14 тысяч семей, проживавших вдоль западных границ СССР. Правда, одним больше повезло с местом переселения, чем другим. Чем ближе было до места ссылки, тем больше было шансов вернуться назад или получить помощь от близких.
Осенью того же года родные дома пришлось покинуть 71 жителю (18 семьям) деревни Букаты, расположенной в 300 метрах от латвийской границы. Их переселили в колхоз, находившийся на расстоянии нескольких километров в глубь советской территории. Помимо них, было переселено еще четыре хутора, входивших в состав Бигосовского сельсовета. В общей сложности в Дриссенском районе переселению подлежало 23 населенных пункта, включавших 131 двор с 613 жителями, 80 % из которых были колхозниками. В масштабах всей Белоруссии этот процесс затронул 887 дворов (4095 человек) в 115 населенных пунктах, расположенных на расстоянии менее 500 метров от границы
[572].
В первом случае речь шла о высылке на несколько сотен или даже тысяч километров, во втором – о переселении на несколько километров. К трудпоселенцам зачастую относились как к ссыльным, лишенным прав лицам, тогда как подвергшиеся переселению колхозники не имели оснований считать себя наказанными. Однако решения о переселениях обоих типов принимались в рамках одних и тех же постановлений и декретов, связанных с введением особого режима, созданием запретной зоны и усиленной охраной границы.
