Может, ей как раз это и нужно, чтобы смирится со смертью сестры?
– Согласен, – сказал Мэтт. – Я тоже всегда старался по возможности осмотреть все место преступления. Но тогда его жертвой не была ваша сестра. Вы действительно хотите увидеть все своими глазами?
– Мы сделаем это вместе, – рука Бри на животе сжалась в кулак, и Мэтт прочувствовал в нем жжение так, словно это у него болел живот.
– Вы все еще не доверяете мне? – спросил он.
– Не до конца… – Бри двинулась по коридору к кухне. – Но дело не в этом. Вы ранее упомянули об исчезновении походного снаряжения Джастина. Вы бывали прежде в доме Джастина. А я нет. Только вы сможете заметить пропажу других вещей.
– Ваши слова не лишены смысла, – нагнал Бри Мэтт.
Вдвоем они обыскали кухню, открывая шкафчики и выдвигая ящики. Бри заглянула в холодильник. Дотронулась до коробки с пиццей, стоявшей на полке:
– Эрин любила пиццу…
У Бри снова перехватило дыхание, и ей пришлось сделать глубокий вдох, чтобы двинуться дальше.
Мэтт прошел в рабочий кабинет:
– Отсутствует игровая приставка Джастина.
Подошедшая Бри встала рядом.
Мэтт указал ей на не запыленный прямоугольник на тумбочке для телевизора.
– Все остальное в этой комнате вроде на месте.
– Тогда давайте осмотрим спальню, – Бри двинулась по коридору к месту преступления.
Глава четырнадцатая
Бри решительно прошагала по коридору. Уступи она своим колебаниям, и ее нервы сдали бы. Бри ступила на порог спальни Джастина. В лежавшем на полу ковре был вырезан большой квадрат. Криминалисты увезли с собой пропитанный кровью кусок. Но на фанере под ним осталось темно-красное пятно. Кровопотеря Эрин была настолько большой, что кровь просочилась сквозь ковер на половой настил. Внутри Бри вспыхнула ярость – острая, обжигающая все нутро. Поле зрения сузилось, по краям поплыли красные блики.
А в следующий миг Бри ощутила на своих руках чужие руки, увлекавшие ее из комнаты. Еще миг – и ее грудная клетка расслабилась, в легкие хлынул воздух. Бри попыталась стряхнуть руки Мэтта:
– Мне нужно все увидеть самой.
– Нет, не нужно, – лишь крепче сжав ее локти, Мэтт вывел Бри из дома на улицу.
Бри глотнула свежего воздуха, холод остудил ее гнев, но она все еще задыхалась. Оказавшись возле внедорожника, Бри развернулась и прислонилась спиною к машине.
– Мне нужно знать, что там случилось, – почти выкрикнула она, как будто истово хотела, чтобы эти слова отпечатались в ее памяти, и разум больше не позволил ей их забыть.
– Зачем? – вопрос Мэтта ее потряс. – Зачем вам нужно так себя истязать?
Бри покосилась на дом. Образы сестры, истекающей кровью на бежевом ковре, замелькали перед глазами как кадры страшного кинофильма. Не в силах их остановить, Бри просмотрела всю «пленку» и передернулась, когда последний кадр поблек.
Зачем она хотела это знать? Зачем ей так необходимо было увидеть, где умерла Эрин? Почему это было так важно для нее?
– Вы разжигаете в себе тлеющую в глубине души жажду мести? – спросил Мэтт.
– Нет. Я действительно жажду возмездия за Эрин, но возмездия заслуженного! Я не линчевательница и никогда не одобряла самосуд, – но подсознательно Бри понимала, что за ее потребностью пережить смерть сестры таилась не только жажда справедливости.
– Но есть же снимки места преступления; вы можете посмотреть их, – не отступал Мэтт. – Почему вы так стремитесь причинить себе ненужную боль? Вы ведь этого хотите, так? – в глазах Мэтта мелькнуло понимание. – Вы хотите себя наказать?
Бри отвернулась. Вывод Мэтта был верным! Она желала себя наказать, извести себя болью. Боль казалась ей благом, своего рода освобождением, даже очищением…
Мэтт прислонился к машине рядом с Бри, слегка касаясь своим плечом ее плеча:
– Вы в порядке?
Бри подставила лицо зимнему солнцу. Его лучи (или ее смущение?) обдали жаром.
– Мне надо понять, чем жила и о чем думала Эрин. Жизнь сестры не должна остаться для меня тайной.
– Попав в беду, Эрин обратилась за помощью именно к вам. Но кто-то ее убил прежде, чем вы смогли ей помочь. И в этом нет вашей вины. Вы бросили все, поспешив на зов Эрин. Потому что беспокоились за нее, – Бри вскинула на Мэтта глаза, а тот продолжил: – Вы очень сильная и мужественная женщина. Но все-таки вы – человек. Дайте себе передышку. Это дело не такое, как те, что вы прежде расследовали. У вас не получится абстрагироваться. И смотреть на все объективно тоже не выйдет. Не потому ли мы решили работать вместе? Помните? – сглотнув, Бри кивнула. – Хотите опросить соседей?
– Да! – ей было необходимо что-нибудь делать. Но квартал Джастина был длинным. – Давайте разделимся, – предложила она Мэтту: – На улице двадцать домов. Я обойду жильцов по этой стороне, а вы по другой.
– Хорошо, – Мэтт развернулся и направился к первому дому по той же стороне улицы, на которой стоял и дом Джастина.
Бри перебежала проезжую часть. В первых двух домах на ее стук никто не ответил. Бри приблизилась к белому дому, стоявшему прямо напротив дома Джастина. Обойдя заледеневшую лужу на пешеходной дорожке, она нажала на кнопку звонка. От входной двери отражался тусклый свет оттенка обгорелой кожи. А за дверью уши Бри различили шаги. В узком окошке рядом с ней шевельнулась занавеска.
Секундой позже дверь открылась. Застывший на пороге молодой человек провел рукою по растрепанным во сне волосам:
– Что вам угодно?
– Здравствуйте, – Бри пожалела, что не может сверкнуть полицейским жетоном. – Я расследую убийство, которое произошло в доме напротив, во вторник вечером. Можно мне задать вам несколько вопросов?
Откинув голову, парень попятился назад, как будто собрался захлопнуть дверь:
– Вы из полиции?
Н-да, пожалуй, даже хорошо, что она не помахала перед его носом жетоном. Бри помотала головой:
– Это не официальный визит. Убитая была моей сестрой.
Парень расслабился:
– Ох, простите… Это хреново…
– Вы были дома во вторник вечером?
Парень кивнул.
– Меня зовут Бри.
– А я – Портер Райан.
– Вы знакомы с его жильцом, Портер? – указала Бри на дом Джастина.
Райан повел плечом:
– Не то, чтобы близко. Но махал ему рукой при встрече.
– Вы не заметили никакой подозрительной активности в доме в тот вечер?
Портер покачал головой:
– Я работал допоздна. Но я заметил кое-что странное вчера, – лоб парня наморщился: – В доме горел фонарик.
