Рядом с ней Мэйзи все еще всхлипывала во сне, ее худенькие плечи вздрагивали, словно она видела это снова: потерявшийся ребенок – будто бы сама Мейзи – бежит вокруг сверкающего фонтана за своим корабликом, а затем оборачивается и видит вокруг только чужих людей.
Роуз не знала, как у нее это получилось. Когда рассказывала истории, никаких картинок не возникало – до сегодняшнего дня. Вроде бы все было как всегда, что же изменилось? Нельзя допустить, чтобы это случилось еще раз. Слишком ярко. Роуз была уверена, что все выдумала, – или почти уверена, но для Мэйзи это стало правдой. Она запомнит эту сцену на всю жизнь.
«Хотя, – подумала Роуз, наконец закрывая глаза, – если бы это было правдой, кораблик хранился бы у мисс Локвуд вместе с другими Реликвиями…» Значит, это выдумка. Это просто рассказ. Вот только ее рассказы никогда раньше не пугали ее саму.
Глава 2
Когда Роуз проснулась, ей было не так холодно, как обычно – в спальне всегда царил холод, кроме пары недель летом, когда стояла невыносимая жара. Она не могла сообразить, в чем дело, пока Мэйзи снова не пошевелилась у нее под боком и Роуз не поняла, что именно это ее и разбудило.
Ботиночки Мэйзи были под ее кроватью, куда Роуз аккуратно поставила их вечером. Она недоверчиво взглянула на них, опасаясь, как бы картинки не появились снова. «Наверное, придется избегать всего блестящего, – подумала Роуз. – От меня как горничной не будет никакого толку».
– Расскажешь историю еще раз? – Мэйзи приподнялась на локте и пристально смотрела на нее.
Роуз резко села, и одеяла свалились на пол.
– Нет! – Роуз вздрогнула и потянулась за ними, чтобы вернуть ночное тепло. – Конечно нет!
– Но почему? – начала умолять Мэйзи. – У тебя так здорово получается. Больше никто не умеет делать картинки, Роуз, это так красиво.
– Но ты же плакала, – напомнила ей Роуз, нахмурившись. – Плакала полночи.
Мэйзи пожала плечами.
– Это не значит, что мне не понравилось, – объяснила она так, как будто Роуз совсем дурочка, и вздохнула. – Наверное, сейчас уже нет времени, скоро все проснутся. Но было так чудесно. Мне и сон об этом приснился.
По понедельникам в приюте устраивали стирку, и Роуз все утро работала за себя и за Мэйзи. Казалось, что Мэйзи все еще спит – она засунула в гладильный каток собственную юбку. Хорошо, что Роуз заметила, после чего велела подруге спрятаться за большим медным котлом и сортировать чулки, пока не покалечилась. Следующие две недели все девочки в приюте носили разные чулки, однако случилось так, что Роуз это не коснулось.
Утро еще не закончилось, когда по прачечной пробежал заинтересованный шепоток. В дверях появилась мисс Локвуд вместе с незнакомой леди. Сотня девочек встала на цыпочки, притворяясь, что продолжают работать. Посетители были редкостью, и даже когда они всего лишь осматривали приют, это было целым событием. Одна из младших девочек, четырехлетняя Лили, от волнения свалилась в чан с бельем, и ее пришлось вытаскивать и прятать под кучей простыней, но она все не переставала хихикать.
– Как думаешь, это инспекция? – прошептал кто-то рядом с Роуз.
– Нет, никто не говорил, что будет инспекция. Перед инспекцией всегда заставляют надеть чистые передники, – заметила девочка постарше.
– Может быть, это благотворительница? – пропищала Мэйзи из-за котла. Эта мысль привела всех в восторг, поскольку предыдущая благотворительница подарила девочкам три букета шелковых роз и лошадку-качалку, которая обитала теперь в классной комнате. Кататься на ней разрешалось только самым маленьким, но гордились ею все – ее назвали Альбертом, в честь короля. Розы же таинственным образом исчезли.
– У нее чудесное платье. Черное, и шляпка с бархатными вставками.
– Если она в черном, значит, не благотворительница, значит, она делает Добрые Дела. Те, что в черном, всегда делают Добрые Дела. Хотя шляпки у них обычно поскромнее…
Шепот прекращался по мере того, как мисс Локвуд и неизвестная посетительница медленно шагали через прачечную. Все старались изображать бурную деятельность и одновременно прислушивались к их разговору.
– Конечно, мы обычно держим девочек, пока немного не подрастут… – объясняла мисс Локвуд.
– Прекрасно понимаю, однако я предпочитаю обучать своих горничных сама. Мне нужна девочка лет десяти-одиннадцати. Благоразумная.
У дамы в черной шляпке были очень живые глаза, заметила Роуз. Она как будто видела все на свете. Заметив Мэйзи, выглядывавшую из-за котла, улыбнулась ей. Мэйзи покраснела и спряталась опять.
Перешептывание возобновилось еще громче – девочки передавали друг другу восхитительную новость. Она хочет забрать кого-то! Роуз пожалела, что не знает, сколько именно ей лет. Она была почти уверена, что ей примерно десять. И она точно благоразумная. Она попыталась придать себе благоразумный вид, но тотчас заподозрила, что выглядит так, будто у нее запор.
Мисс Локвуд тем временем задумчиво оглядывала комнату:
– Люси. Рут. И ты, Элиза…
Роуз вздохнула. Ей не хватило благоразумия. Если бы только мисс Локвуд не поймала их вчера в кладовой! На секунду она возненавидела Мэйзи, но ее злость тут же пропала и она печально склонилась над гладильным катком, проталкивая между валиков еще один несчастный комок мокрого белья.
– И, пожалуй, Роуз, – добавила мисс Локвуд. – Ко мне в кабинет, девочки, пусть мисс Бриджес на вас посмотрит.
Роуз уставилась на них с открытым ртом, и Мэйзи с Эллен пришлось подтолкнуть ее, чтобы заставить идти вслед за остальными.
Роуз даже не показалось странным, когда леди в черной шляпке принялась осматривать ее так, как будто пришла в магазин. Роуз беспокоилась лишь о том, что коричневое платье ей маловато. Оно жало в подмышках. Эта леди еще подумает, будто Роуз слишком много ест. Она втянула щеки и изо всех сил старалась не думать о всяких историях. В кабинете мисс Локвуд было полно блестящих вещей, и Роуз всюду видела свое отражение в поношенном ситцевом платьице и белом чепце.
Мисс Бриджес вышагивала вдоль маленькой шеренги девочек-сирот. Она спросила у Элизы, сколько ей лет, и кивнула, когда та пробормотала: «Двенадцать». Роуз отметила про себя, что голос Элизы звучал своевольно. «А Люси не хочет быть горничной, а Рут только и умеет, что хихикать. Может быть, она выберет меня…»
Мисс Бриджес остановилась напротив Роуз:
– Тебе правда десять? Ты такая маленькая.
Роуз сглотнула.
– Кажется, правда, – ответила она с сомнением. – Я здесь уже девять лет, мисс, меня принесли сюда, когда мне был примерно годик. Я умею работать, – прибавила она. – Я очень сильная, правда. – Сама того не заметив, Роуз привстала на цыпочки.
– Разве ты не хочешь остаться в приюте? – полюбопытствовала мисс Бриджес и улыбнулась мисс Локвуд.
