– Потерялась? – прозвучал насмешливый голос у нее над ухом. – Ты уже сто лет здесь стоишь.
Роуз пискнула и шлепнулась на ступеньку. Она могла поклясться, что светловолосый мальчишка появился из ниоткуда. Ведь только что рядом никого не было?
– А ты кто? – выдохнула она, от удивления забыв, что прислуге не полагается задавать дерзкие вопросы.
Мальчик приподнял светлые брови и холодно ответил:
– Я – Фредерик Пэкстон.
Роуз быстро встала; его резкий тон напомнил ей, где она и кто она.
– Прошу прощения, сэр, вы меня напугали, – пробормотала она, делая реверанс. – Я только сегодня пришла в этот дом и… и почему-то не могу найти дорогу обратно на кухню. – Она в замешательстве оглянулась. Лестница как будто менялась каждый раз, когда она моргала.
– Спустись по этой лестнице, а потом по черной лестнице, которая для прислуги, она слева, – сказал мальчик. Роуз не привыкла к тому, чтобы к ней так холодно обращался ее ровесник, которого она легко одолела бы в драке.
– Спасибо, сэр. – Роуз снова сделала реверанс и поспешно убежала, оглянувшись лишь раз. Мальчик пристально смотрел ей вслед с непонятным выражением лица. Как будто он увидел какого-то противного жука – но было и кое-что еще. Она была почти уверена, что он глядел на нее с любопытством. И – возможно – со страхом…
Глава 4
Роуз не знала, чего ожидать от новой работы. Будет ли здесь тяжелее, чем в приюте? Там сироты работали каждый день, почти с утра до вечера, с небольшими перерывами на уроки. Считалось, что девочкам достаточно уметь немного читать и писать, а дальше их учили шить или чистить камины. В конце концов, именно этим им предстояло заниматься всю оставшуюся жизнь. Грамотность пригодилась бы им разве что для списка покупок.
В первый день Роуз сказала себе, что ей все равно, насколько тяжелой окажется работа. Она свободна! И ей даже будут платить – в это все еще было трудно поверить. Если ей взбредет в голову, она сможет бросить работу и уйти из дома, и никто не сможет ее остановить. Ничего такого, конечно же, не случится, но сама мысль была приятной.
На следующее утро в шесть часов Сьюзен разбудила ее, резко распахнув дверь и рявкнув:
– Просыпайся, ты! Опоздаешь.
Роуз вздохнула. Она не знала, куда может опоздать, и не представляла, чем она могла так разозлить Сьюзен, но решила не обращать на это внимания. Она улыбнулась вслед старшей горничной, которая протопала обратно к себе в комнату, встала и подошла к кувшину с водой, чтобы умыться. Сиреневое ситцевое платье все еще было идеально чистым, а прошлым вечером они с Сарой и мисс Бриджес почти дошили хлопковое в розовую полоску.
Чтобы избежать проблемы раскачивающихся лестниц, Роуз решила смотреть только себе под ноги, проходя по хозяйским этажам. Она надеялась, что на этот раз ее не будет смущать пляшущая мебель, если, конечно, ковер не станет ей подыгрывать – узор на нем был слишком пестрым. Ей удалось добраться до двери, которая вела на черную лестницу, лишь изредка поглядывая по сторонам, хотя она чуть не напоролась на декоративный меч, висевший на стене на уровне живота – вчера он точно не торчал так сильно. Она скатилась вниз по лестнице и влетела на кухню, радуясь, что добралась туда целой и невредимой.
– Господи, деточка, что с тобой такое? – всплеснула руками миссис Джонс и пролила чай на блюдце мисс Бриджес. – Ох, Сара, принеси тряпку, будь добра.
– Простите, миссис Джонс. – Роуз машинально присела в полуреверансе. Миссис Джонс немного успокоилась, но явно ожидала ответа. – Я… звучит глупо… но там, наверху, все движется… Я просто пыталась спуститься по лестнице, пока она не исчезла, – добавила она извиняющимся тоном.
Мисс Бриджес пристально посмотрела на нее:
– Что там движется, Роуз?
– Стены. И лестницы… И один из мечей на меня набросился!
– Да ты смеешься! – брезгливо воскликнул Билл, стоявший у задней двери с ведром для отбросов. – При мне эти лестницы никогда не двигались.
– Двигались! – взволнованно утверждала Роуз. Ей не хотелось, чтобы Билл считал ее такой же глупой, как Фредди, с его болтовней о полетах над ступеньками.
– Не удивлюсь, что так и было, в этом-то доме, – мрачно сказала миссис Джонс. – Хотя со мной лестницы ведут себя тихо.
Билл ухмыльнулся, а Роуз еле подавила смешок. Лестница бы не посмела. Легко представить, как миссис Джонс управилась бы с волшебной мебелью: «А ну-ка поставь меня на землю немедленно, а то я по тебе метелкой пройдусь!» Миссис Джонс с магией не церемонилась. Роуз подумала, что так безопаснее всего. Вот бы она тоже могла с ней не церемониться! Но волшебство как будто подкрадывалось к ней исподтишка. Она решила игнорировать его выходки. Если что-нибудь начнет вихляться, она просто закроет глаза.
– Ты правда ни разу не видел ничего странного? – тихо спросила Роуз у Билла, пока он показывал ей, где найти все необходимое для разведения огня в каминах.
Билл пожал плечами:
– Не-а. Ну, иногда взорвется что-нибудь. Обычно это когда Фредди где-нибудь напортачит. Не очень-то у него выходят все эти магические штуки, по-моему. Ну а с лестницами тебе почудилось. Это обычный дом. Из кирпичей и… всего такого. Как он может двигаться?
Роуз печально кивнула. Ей бы хотелось ему верить, но ведь она видела это собственными глазами. Если все время смотреть только себе под ноги, ей придется туго.
– Начни с комнаты мисс Анструдер, гувернантки, это в конце коридора на третьем этаже. Напротив картины с толстой девчонкой на лошади. Потом иди к мистеру Фредди и мисс Изабелле, а потом – к мистеру Фаунтину. На нижних этажах огонь разводит Сьюзен. И поторопись, а не то пропустишь завтрак.
Роуз взяла тяжелое ведро с углем, щетки и тряпки.
– Не болтай ты его так! – заворчал Билл. – Тебе надо быть тише мыши, чтобы не разбудить их, не поняла, что ли?
Роуз обеспокоенно на него посмотрела. Она умела разводить огонь, но как это сделать бесшумно? Уголь – шумная штука, это же камни!
– Ну ладно, – пожал плечами Билл. – Они все равно спят как убитые. Но хотя бы постарайся!
Мисс Анструдер точно спала мертвецким сном. Она лишь перевернулась на другой бок и крякнула, когда Роуз уронила целую кучу угля в камин и произнесла нечто такое, за что в приюте Святой Бриджет ей бы вымыли рот с мылом.
Мистер Фредди проснулся и сердито посмотрел на нее, как лохматая белая мышь, когда она открыла дверь, но Роуз решила, что лучше будет не обращать на него внимания. Уходя, она взглянула на него через плечо. Он все еще наблюдал за ней, хотя, увидев, что она смотрит, сразу же закрыл глаза. И о чем он только думает? Роуз подозревала, что ему хочется превратить ее в жука.
Роуз мало что знала о мальчишках. Кажется, до Билла она даже никогда с ними не разговаривала. Надзирательницы в приюте придерживались мнения, что нравственность сирот придет в полный упадок, если они будут хотя бы дышать одним воздухом с мальчиком. Они видели мальчиков из приюта Святого Бартоломью в церкви по воскресеньям, и только. Кроме того, сироты-мальчики сидели строго по другую сторону прохода. Тем не менее Роуз знала, что сказали бы в приюте об этом мальчишке – что он избалованный задавака, который в жизни палец о палец не ударил. Приютские девчонки с удовольствием подбили бы ему глаз. А по возможности оба.
