Джерваз протянул ей бокал.
— Надеюсь, — промолвил он, — ты была с Джеффри не из-за очередного припадка?
— Нет. Я читала ему книжку, и нам обоим очень хотелось знать, чем там кончится дело. Прости, что заставила тебя ждать.
— Это не важно.
Сент-Обен провел рукой по груди Дианы, и блаженное тепло стало постепенно разливаться по всему ее телу. Расстегнув верхние пуговицы на его рубашке, девушка принялась ласкать грудь Джерваза.
— Подумываю о том, чтобы купить Джеффри пони, — прошептала она. — У него на прошлой неделе был день рождения, и он настаивает на том, что ему пора иметь собственную лошадку.
Сент-Обен усмехнулся;
— Все правильно, так и должно быть. Я прикажу привезти ему того самого пони, на котором он ездил в Обенвуде. Это замечательное животное, к тому же дети фермера уже выросли, и он им больше не нужен.
Диана провела рукой вниз по животу Джерваза и почувствовала, как мгновенно напряглись его мышцы.
— Он будет рад. Сколько это будет стоить?
— Я сам заплачу, — пожал плечами виконт. Взглянув ему прямо в глаза, Диана настойчиво произнесла:
— Нет, платить буду я.
Молодой человек осуждающе посмотрел на нее:
— Диана, что-то ты плохо справляешься со своей ролью любовницы. Ты должна с восторгом принимать подарки и с нетерпением ждать новых.
— Ты предпочитаешь, чтобы я именно так себя вела? — ядовито бросила она. Виконт потеребил мочку уха.
— М-м-м… Вообще-то ты мне и такой нравишься.
— В таком случае позволь мне заплатить за пони. В конце концов, он — для Джеффри, а не для меня. — Диане было очень трудно говорить о своих принципах, когда рука виконта нежно ласкала ее тело.
— Ты хочешь сказать, что я могу делать подарки для тебя, а не для твоего сына? — Помолчав, он добавил:
— Ты же знаешь, что мне очень нравится Джеффри.
Его слова обрадовали Диану. Глубоко вздохнув, она промолвила:
— Ну что ж, тогда я приму подарок от имени Джеффри. Он будет в восторге — ведь он просто влюбился в пони.
— Отлично. Сомневаюсь, что он смог бы оценить этот подарок. — Он протянул Диане маленький плоский сверток. — Я нашел это в Дублине.
Развернув, девушка ахнула от восхищения:
— Джерваз! Какая прелесть! Я видела «Книгу часов» только в детстве и не могла с тех пор забыть ее!
В руках Диана держала средневековый молитвенник, в котором были отмечены все циклы дня и времен года. Каждая такая книга была настоящим произведением искусства с написанным от руки текстом и великолепно выполненными миниатюрными иллюстрациями. Девушка открыла страничку с картиной «Благовещение» и с трепетом погладила изображение девы Марии.
— Я рад, что тебе нравится, — промолвил виконт. — Торговец сказал мне, что это фламандская работа, ей больше четырех сотен лет. — Допив бренди, виконт поставил бокал на стол.
Диана смотрела на него сверкающими глазами.
— Надо же, ты находишь такие необыкновенные, замечательные вещи. Не знаю, как и благодарить тебя!
Джерваз улыбнулся.
— Кажется, я знаю как. — Взяв Диану за голову, он припал к ее губам долгим поцелуем.
Разговор, начатый ими из вежливости, был окончен, и они оба были готовы к тому, чтобы перейти от слов к делу.
Они занимались любовью со стремительностью, сравнимой лишь с тропическим ливнем. А потом они отдыхали, наслаждаясь удовлетворенностью и с радостью думая о том, что вся ночь еще впереди.
В комнате горели три свечи — Джерваз настоял на том, чтобы не гасить их, потому что хотел видеть Диану. Да и сама девушка была не против: ей нравилось наблюдать за сильным телом своего любовника, слушать его низкий голос. Виконт лежал, положив голову ей на грудь, его дыхание было ровным и спокойным.
Их покой был нарушен внезапно. Какой-то маленький комочек вспрыгнул на кровать. Джерваз мгновенно вскочил — недаром ведь он столько лет провел на военной службе. Он умел подниматься в одно мгновение при малейшей тревоге. Но, заметив котенка Джеффри, виконт успокоился. Диана хотела сесть, но виконт удержал ее.
— Прости, пожалуйста, — пробормотала она. — Я и не знала, что Тигр пробрался сюда.
— Он вошел вместе с тобой. — Молодой человек почесал у кота за ушком, и в благодарность по комнате разнеслось громкое мурлыканье. — Я совсем не против, если, конечно, ты сама не возражаешь. Я люблю кошек. Очень занятные твари, вечно все делают наоборот. Думаю, кстати, Тигр не спит с Джеффри именно потому, что мальчишка зовет его к себе.
Тигр тем временем развалился на спинке, позволяя Джервазу гладить свое брюшко и продолжая что есть силы мурлыкать.
— Да нет, он обычно спит с Джеффри, — возразила Диана, — но, боюсь, это я во всем виновата, а не мой сын. Дело в том, что с тех пор как мы приехали из Обенвуда, я сама зазывала котенка к себе. Мне было так одиноко.
Удовлетворенно улыбнувшись, виконт стал поглаживать уже не Тигра, а Диану. Девушке было до того приятно, что, умей — Диана тут же сама замурлыкала бы от удовольствия.
— Что же ты за мать такая, если забираешь у ребенка его любимца? — поддразнил ее Джерваз.
Несмотря на то что виконт явно шутил, тело Дианы напряглось.
— Пожалуйста, никогда не говори таких вещей; даже в шутку, — попросила она. — А то я и так все время мучаюсь от сознания того, что мало делаю для него.
— Прости меня. Действительно, не стоит шутить над тем, что нам обоим дорого. — Приподнявшись, Сент-Обен продолжал ласкать Диану. — Но, признаюсь, мне казалось, что ты прекрасно ладишь с мальчиком. Джеффри — умный, счастливый, уверенный в себе ребенок. — Помолчав, Джерваз добавил:
— И он совсем тебя не боится.
Хоть последнее замечание и было, с точки зрения Дианы, совершенно нелепым, она решила сейчас не заводить на эту тему разговор.
— Я стараюсь делать как можно больше для него. Кстати, это одна из причин нашего приезда в Лондон.
— А есть и другие причины? — поинтересовался виконт.
Диана заглянула в его глубокие серые глаза, которые могли и полыхать от страсти, и быть холодными, как ледышки.
— Хм! Конечно! Я должна была встретить тебя… Обиженный на невнимание, Тигр встал и направился по груди девушки к ее лицу. Она погладила спинку котенка.
— Джерваз, а ты никогда не рассматривал вблизи кошачьих волосков?
— Боюсь, что нет.
Диана поднесла к глазам два длинных волоска, прилипших к ее руке.
— Посмотри, какие они разноцветные! — воскликнула она.
Джерваз с любопытством поглядел на волоски. На одном явно можно было различить пять цветов, а другой был почти весь темный, лишь у кончика светлела белая полоска.
