— Я… я полюбила тебя…
— Ты лжешь, продажная тварь! — Его голос был полон злости. — Как только у тебя духу достает стоять здесь и разыгрывать из себя невинность после всей лжи! — Он подошел ближе к девушке. — А я-то считал, что твой отец сумасшедший, потому что он обвинял тебя в разврате. Скажи-ка мне, Диана, скажи, сколько у тебя было мужчин? Или, может, их было так много, что и не сосчитать?! Сколько раз ты потешалась надо мной со своими дружками, надо мной, безмозглым идиотом?! Ты все время работала на графа де Везеля, скажи мне, все?! — выкрикивал Джерваз исступленно. — Или ты познакомилась с ним и, узнав о его предложении, обрадовалась возможности скомпрометировать меня еще и на службе?!
— В том, что ты говоришь, нет ни слова правды! — вскричала Диана. — Никто, даже Мадлен и Эдит, не знают, что мы женаты! Я никогда не отдавалась графу де Везелю! У меня не было других мужчин! Лишь ты, мой муж! И в первый раз не я отдалась тебе, а ты… ты взял меня силой!
— Неужели ты и правда считаешь, что я поверю хоть одному твоему слову после того, как ты обманывала меня с первой минуты?! — недоверчиво спросил виконт. — Лишь слепая страсть помешала мне распознать твою натуру! Хотя я всегда подозревал, что уж больно ты хороша, и считал, что что-то не так! Но я так хотел тебе верить! — Голос Джерваза сорвался. — Господи, я так хотел верить… — повторил он.
— Да, сначала я обманывала тебя, — призналась Диана. — Разве ты не помнишь, что грозил лишить меня содержания, если я посмею приблизиться к твоим владениям или использую твое имя?
— Ах да, я и забыл, что всеми твоими поступками правят деньги, — язвительно произнес виконт. — Хотя, должен признаться, ты довольно удачно прикидывалась, что совсем не такая, как подобные тебе особы. :
— Да-да, именно поэтому я отказывалась, чтобы ты постоянно перечислял мне деньги, — промолвила Диана, надеясь, что, вспомнив о ее поступке, Джерваз поверит в ее бескорыстие. — Мне казалось, что я не должна брать у тебя денег дважды — ведь ты не знал, кто я такая.
— Ну да, вместо того, чтобы взять деньги самой, ты подослала ко мне Мадлен! Якобы ты об этом ничего не знала!
— Не понимаю, о чем ты говоришь?
Сент-Обен цинично усмехнулся:
— Прекрати строить из себя святую невинность.
Этот номер больше не пройдет.
— Джерваз, у меня есть лишь годовой доход в тысячу фунтов, — оторопело произнесла Диана. — Я стараюсь тратить как можно меньше, чтобы скопить хоть что-то Джеффри на будущее.
— Ах да, есть еще Джеффри, — елейным голосом проговорил виконт. — Ты хоть знаешь, кто отец твоего незаконнорожденного сына?
Не успел Джерваз опомниться, как Диана ударила его. Ее ладонь с такой силой опустилась на щеку виконта, что тот покачнулся. Диана в ужасе смотрела на него: она не столько боялась гнева Джерваза, как испугалась того, что смогла ударить любимого человека Поначалу ей казалось, что он ответит ей тем же, но виконт держался совершенно спокойно.
— Ну вот, еще один покров снят, — сардонически промолвил он. — Я считал тебя честной, доброй, умной, нежной. Теперь от моих иллюзий остался лишь прах.
Покачав головой, Диана прошептала:
— Джерваз, мне правда очень жаль. Но как ты мог сказать такое о собственном сыне? Виконт недоверчиво приподнял брови.
— Ты хочешь выдать незаконного ребенка за моего сына? Впрочем, не исключено, что тебе это и удастся: он так похож на тебя, что ты можешь назвать его отцом любого. Впрочем, любой и мог быть его отцом.
— Да неужели ты вообще на него не смотрел?! — сердито выкрикнула Диана. — Если бы ты повнимательнее взглянул на Джеффри, то сразу бы увидел, как он похож на тебя! Кстати, в этом одна из причин того, что я не хотела тебе его показывать. Но ты ничего не заметил и не узнал собственного сына, как и меня.
Джерваз лихорадочно вспоминал, как выглядит ребенок, пытаясь найти у него общие черты с собой.
— Он слишком мал. Моему ребенку было бы восемь лет, а Джеффри сколько? Шесть? Или лет семь?
Сжав судорожно руки, Диана четко произнесла:
— Он родился десятого февраля тысяча восьмисотого года — ровно через девять месяцев после нелепой женитьбы. Да, он маловат для своего возраста, но ему уже восемь с половиной лет. Я не рискнула назвать его в честь отца, поэтому выбрала имя Джеффри — оно начинается на ту же букву Может, ты хочешь увидеть запись о рождении?
У виконта был растерянный вид. Диана внезапно поняла, как он хотел иметь сына, хоть и утверждал, что недостоин воспитывать ребенка.
— Это ничего не докажет, — возразил он. — Ты могла родить ребенка, который потом умер в младенчестве. А теперь выдаешь за него Джеффри.
Диана закрыла лицо руками. Она предполагала, что раскрытие тайны будет тяжелым, но ей и в голову не приходило, что Джерваз вообще не захочет поверить ей. А если у него нет желания верить, то доказывать что-либо бессмысленно.
Не обращая внимания на ее расстроенный вид, виконт спросил:
— Скажи, сколько ты заплатила той девушке в гостинице, чтобы она ушла? Мне всегда было интересно, какого же на самом деле дурака я свалял в ту ночь?
Диана устало уронила руки.
— Ты все еще не понял? — промолвила она, бессмысленно глядя перед собой. — Ты вошел в мою комнату. Поскольку ты был пьян, то заблудился в коридоре.
— Я так и знал: просить тебя сказать правду не имеет смысла, — язвительно проговорил Джерваз. — Я не мог войти в твою комнату, потому что отпер дверь своим ключом.
Рядом с Дианой стоял стул, и она упала на него, не в силах больше стоять. Когда Джеффри был маленьким, она кормила его, сидя на этом самом стуле.
— Там были старые поломанные замки, — объяснила она. — Одним ключом можно было открыть любую дверь.
Виконт промолчал.
— А ты умная лгунья, — наконец вымолвил он, — знаешь, как вызвать сомнения.
Девушка безнадежно посмотрела на него, спрашивая себя, можно ли хоть чем-нибудь убедить его. Может, она хотела слишком многого?
— А ты никогда не спрашивал себя, где твой багаж? Его не было в моей комнате.
Виконт нетерпеливо посмотрел на нее, а потом повернулся, чтобы уйти.
— Джерваз, погоди! — вскричала Диана. — Что ты хочешь делать?
Его холодный взгляд удержал Диану на месте, хотя она хотела было броситься к нему.
— Я? Хочу вернуться в Лондон. Если мне очень повезет, то я никогда больше не увижу тебя и ничего о тебе не услышу.
Диана приподняла и тут же бессильно уронила правую руку:
— Но как ты можешь просто так уехать? Мы женаты, у нас есть сын.
Сент-Обен горько рассмеялся:
— Ты и впрямь необыкновенная женщина. Неужели ты считаешь, что после твоего заявления, после того, как я узнал, что наши отношения с первой до последней минуты строились на лжи, я приму тебя как жену и буду представлять всем как леди Сент-Обен? — Горькие складки залегли вокруг его рта. — А знаешь ли ты, что господа, которые платят сейчас за твои услуги, не захотят и знать тебя, как только ты станешь леди Сент-Обен?
