Ребята вернулись, когда уже темнело. Все явно устали, но были на удивление довольными. Как выяснилось, все очень неплохо поднялись сегодня — не исключая Андрюшку, который, несмотря на штраф за смерть, вплотную подобрался к седьмому уровню. Но «апнулся»
[71], как здесь говорят, только я, что и сделало меня героем дня. Митрич с Семеновной, правда, чуть не померли со смеху, пока я рассказывал про приключение с золотой рыбкой — чувствую, впереди меня ждет немало издевательств на тему мечтателей.
Настроение подняло еще и то, что при потрошении одного из заваленных Андреем волков прямо в руки Семеновне выпала «шмутка» — широкополая фетровая шляпа с +2 к интеллекту. Поскольку никому из нас, кроме Андрюшки, мана
[72] и даром не нужна, а у Андрюшки уже был шлем, общим голосованием было решено шляпку выставить на аукцион — глядишь, и заработаем копеечку.
Вместе со шляпой на аукцион торжественно выставили всю сегодняшнюю добычу — а ее, особенно с учетом набитых Андреем «красных» мобов, оказалось немало. И тут слово взяла Семеновна.
— В общем, так, деды и дети. Я сегодня целый день на аукционе проторчала — благо в полях часто сижу-жду, когда мне наши убивцы фронт работ обеспечат. Вот что поняла — на спекуляциях действительно можно заработать. За две копейки рублевые вещи, конечно, никто не выставляет — всеобщее среднее образование многочисленных дураков слегка облагородило. Но поиграть на разнице цен можно — «горячие» вещи скупать, которые срочно продают, потом на «длинных» продажах вложения отбивать и копеечку наваривать. Немного, конечно, но в нашей ситуации и пять процентов навара — хлеб с изюмом. Некоторые бараны, кстати, похоже, вообще вещи выставляют, цены не изучив. В общем, возможности для прироста капитала есть.
Но это будут, во-первых, «длинные деньги», а во-вторых, чтобы начать работу, мне нужен тот самый оборотный капитал. В кланхране у нас хотя бы панамка валяется, а в клановой казне — голый пол, даже без мусора. А деньги нужны еще вчера — вон, сегодня Валентыныч уровень взял, ему скоро наверняка новый инструмент понадобится. По-хорошему, конечно, нам бы вложиться в общую копилку кто сколько может, но мы в Пограничье, где вложенные денежки почти наверняка свиснут и улетят, а нас опять с голой задницей в цивилизованный мир выкинет. Поэтому денег с вас я не прошу, но и вам хрен что дам — имейте в виду. Запомните новое правило — весь доход с добычи поступает в общую копилку, а уж как казну прирастить — моя забота. Я, если что, в нашей больничке была замом по хозчасти, так что деньги зажимать умею, и из воздуха выжимать — тоже. Отчитываться буду раз в неделю, в ближайшие две недели ко мне за деньгами не подходить — пошлю матом. Все понятно?
Мы миролюбиво кивнули, и врачиха продолжила:
— Мить, к тебе личная просьба — когда будешь выбирать, в какую сторону дальше развиваться — ориентируйся на крупную рыбу. Я, скорее всего, завтра уровень возьму…
— Ниче се у тебя быстро! Тоже, что ли, золотую рыбку поймала? — перебил Митрич.
— Я, голова твоя фуражка, и за тобой, и за Андрейкой добычу потрошу, вот и качаюсь вдвое быстрее тебя. А когда уровень возьму, хочу еще абилку
[73] на разделку рыбы получить. Во-первых, рыбное филе втрое дороже, во-вторых, обслуживая вас троих, я прокачаюсь очень быстро, что опять-таки несет большую общественную пользу.
— А как это твое личное мастерство способствует общественной пользе? — продолжил задирать подругу Митрич.
— А потому, мой недалекий строевой друг, что чем выше уровень разделывающего, тем больше шансов вытащить ценный лут. На пятом уровне мастерства — примерно плюс 50 % к базовому показателю. Ты вообще экипировываться собираешься, или так и будешь по кустам скакать в дырявых нубских штанах?
— Во дает немчура! — восхитился Митрич. — Все посчитала! Вот ведь народ — из любой ситуации свою пфенишку вытащит, ототрет, и снова в дело вложит. Не то что наш брат-русак, мы только тратить хорошо умеем: в кабак зашел — зарплаты нет. А немцы — бывал я в ихней ГДР — сидят в пивнушке, и весь вечер одну кружку пива мусолят. Потому и живут богато — вот что я вам скажу!
— Все понятно, — вступил в разговор я, — вопросов нет. Я, если честно, между абилками на закидушки и верши выбирал, чтобы и ночью рыбалка не прерывалась, но теперь все понятно. Будет время — присмотрись к закидушкам на аукционе, хотя бы штуки три надо будет купить, я из своих рассчитаюсь. Будут тебе, Семеновна, сомы со щуками, еще упаришься потрошить.
— Народ, а жизнь-то налаживается! — разулыбался Митрич. — Я вот еще апнусь, возьму себе капканы или силки, при здешнем обилии зверья каждое утро добычу как грибы собирать буду! Живем, товарищи офицеры, живем, не киснем!
— Живем-то живем, вот только недолго, — ко всеобщему удивлению заговорил привычно молчаливый, но непривычно насупленный Андрюшка.
— Что случилось? — немедленно поинтересовалась Светлана.
— Да… — наш «сын полка» в сердцах махнул рукой. — Я вам не хотел говорить, настроение портить… В общем, когда я к вам после возрождения бежал — увидел… В общем…
Он, наконец, собрался с силами и выпалил:
— У нас данж
[74] на участке!
Повисло молчание.
— И что это значит? — осторожно поинтересовался я.
— Это значит, — ответила за Андрюшку Сергеевна, — что нас вынесут отсюда, как только спадет защита. Даже выплаты денег дожидаться не будут.
Прода 6
— Поясни, — сухо спросил Митрич.
— Да просто все, — отмахнулась Светлана. — Данжи в «Альтернативном мире» редки, это огромная ценность. Поскольку весь «Альтернативный мир» построен на праве частной собственности на территорию, попасть в подземелье можно только с дозволения владельца земель, на которых этот данж расположен. Разрешение это, естественно, дается не бесплатно. Сами понимаете, подземелья становятся для своих хозяев источником стабильного — и весьма немалого — дохода. Поэтому за право контролировать данж даже в цивилизованных землях периодически случаются военные конфликты с использованием армии, «танковых» клиньев и ковровых бомбардировок посредством летающих маунтов. А уж в Пограничье на участке с данжем идет непрекращающаяся резня от начала войны и до победы. Так что можете быть уверены — в ночь накануне падения защиты вокруг нашего участка соберутся едва ли не все боеспособные войска нашего сектора. И удержать участок у нас нет никаких шансов, даже самых мизерных. Без вариантов.
