— А ну покажи! — потребовал Митрич. Получив искомое, минуты три буравил карту глазами, а потом вернул Тарасу, — Офигеть! Это же теперь прокачка вдвое быстрее пойдет, без нездоровой суеты и поисков нужных мобов. Это же офигеть какое сокровище! Нет, давай-ка бумагу обратно. Пока дальше докладывать будешь, я как раз прикину, куда сейчас качаться пойдем.
— А насчет лука что? — не утерпела Семеновна. — Продал или сменял?
— Сменял! — гордо кивнул Тарас. — Чем-то ему этот лук приглянулся. Настолько, что за него он в итоге отдал полный комплект на хила пятого уровня — материл меня на чем свет стоит, но в итоге отдал-таки. Полный комплект — это реально полный: жезл, шмот и даже ювелирка. Всё — редкого качества, я тут быстренько посчитал — если брать грубо и в среднем, то Петька усилится примерно в четыре раза по сравнению с его теперешним нубовским облачением. В чем-то больше, в чем-то меньше, но в среднем так. Правда, ему еще пятый уровень выбить надо.
И на этом месте Митрич очень выразительно посмотрел на Петьку. Настолько выразительно, что Пара даже заерзал, как будто ему кнопку подложили.
— А я чо? — вдруг крикнул Петька. — Ну надо так надо, я же не отказываюсь.
— Во-о-от! — Митрич удовлетворенно кивнул и откинулся назад. — Чего сидим? Встали и выдвигаемся вот сюда, к солончаку.
И Митрич ткнул пальцем в карту.
— Свинюшек бить будем. Они вам как раз идеальны для прокачки — седьмой уровень, но социальность низкая. Будете таскать по одной, одну вы толпой без проблем разберете. А опыта за счет разницы в уровнях должны отсыпать неплохо. Кому сидим? Встали, встали!
— Тут это… — откашлялся Тарас, вновь привлекая к себе внимание. — Тут вот еще староста дал, не в качестве представителя власти, а чисто комплимент от деревни — за избавление от демона.
И Тарас вытащил какой-то кусок кожи.
— Чо это? — полюбопытствовал Петька.
— По-нашему говоря — вексель. — пояснил Тарас. — На банкет в деревенском трактире за счет общины.
— На сухую или как? — сразу заинтересовался Митрич.
— Обижаете, Сергей Дмитриевич. — оскорбился Тарас. — All inclusive на двадцать человек, включая все сорта местного пойла.
— Вот и отлично! — потер руки вояка. — Вот Турнир выиграете, сразу и отметим.
— Если Турнир выиграем, — мечтательно проговорила Ольга, — там не о деревенском трактире речь пойдет. Я думаю, родители на радостях нам хоть Государственный Кремлевский дворец снимут, если попросим.
— В общем, ладно, — отмахнулся Митрич. — Был бы повод, а где бухать — разберемся. Все, погнали, там свиньи, небось, уже волноваться начали — куда мы пропали, почему не идем.
— Как писал поэт, — не удержался и ввернул я, — «Мы вас ждем, товарищ птица, отчего вам не летится?»
[118].
— Этот поэт мне неведом, — тут же парировал Митрич, — а вот знакомый мне поэт писал: «Они лежат и бредят: „Ну что же он не едет, ну что же он не едет, Доктор Айболит?“
[119]». Все, хорош болтать, погнали свиноцид устраивать!
— Митя, — вдруг вмешалась Светлана. — А что тебе с нами идти? Ладно, Митрич с Андрюшкой военному делу будут обучать настоящим образом
[120]. Семеновна, понятно, свиней потрошить будет. Я травку в окрестностях подергаю и насчет тайников полюбопытствую. А тебе что там делать? Никакой рыбалкой на этом солончаке и не пахнет, что ты там будешь время терять? Ты лучше посиди в колледже в библиотеке, поройся там — может, какие мысли и появятся относительно темы Турнира.
— Хм… — я поскреб затылок. — Да мысли давно есть, мне, если честно, кое-что проверить бы надо…
— Тем более! — ухватилась за мои слова Светлана.
— И впрямь! — поддержал ее Митрич. — Сергевна дело говорит, нам ты там без надобности, а тут, глядишь, и польза будет. Заодно и миньону своему занятие найди. Здесь он нулевка, все равно ничего не прокачаешь, а в колледже-то все нормально. Пусть хотя бы вокруг библиотеки бегает, пока у библиотекарши голова не закружится. Ну да ладно, сообразишь. Все, чеши к порталу!
Пожав плечами, я двинулся обратно в колледж, а все остальные отправились качаться.
На территории колледжа я довольно уютно устроился в читальном зале. Вот чего не отнять у этой русской версии Хогварца — все в замке устроено по уму, для людей. Постарались олигархи для детишек. Библиотека в колледже была огромной, и работать можно было где угодно, главное, чтобы исследователю было удобно. Если тебе лучше работается в подвале — добро пожаловать в подземное хранилище, если на природе — велкам в зимний сад или на веранду. На веранде я и устроился. Выписал в электронном хранилище кучу книг, взял себе кофе и устроился так, чтобы видеть Цитамола, бегающего по кругу с камнем на плече. Всё как в старые добрые времена, прямо ностальгия взяла.
Мои предположения подтвердились довольно быстро, загадка, собственно, оказалась не такой уж и сложной. Другое дело, что ответ был довольно объемным, и я погрузился в изучение этих четырех пухлых томов. Их придется прочитать и хорошенько запомнить содержание, без этого пользы от отгадки было немного. Таким образом, на несколько дней я работой был обеспечен. Другое дело, что работа была практически идеальной. Сиди себе, да читай интересную книгу, прихлёбывая хороший кофе — можно ли придумать занятие лучше?
Один час сменялся другим, я сходил пообедал и намеревался к вечеру расправиться с первым томом. Но меня неожиданно прервали.
На веранду поднялась парочка, и мужчина (по-моему, один из охранников библиотеки) кивнул на меня своей спутнице:
— Вот он.
И ушёл.
Я приветственно улыбнулся даме, и, пока она решительно шла к моему столику, успел ее в подробностях рассмотреть.
Незнакомка чем-то неуловимо напоминала Алевтину Семеновну, директора нашей богадельни. Не внешностью, нет — типаж был абсолютно другим, разве что возраст близкий, около сорока. А так — никаких тебе сложных причесок, залитых лаком, никаких строгих костюмов, никакого кабинетного политеса
[121]. Если на секунду допустить, что у дамы мог бы быть кутюрье, занимающийся ее гардеробом, то девизом этого достойного мужа были бы всего два слова: «Практичность и удобство». Ну вы поняли — джинсы, немаркий свитер, прическа «дежурное каре» и полное отсутствие косметики. Вот! Я, кажется, понял, что объединяло их с Алевтиной — целеустремленность. Обе были из категории женщин, становится на пути которых категорически не рекомендуется — затопчут. Последнее слово можно было, кстати, понимать и в буквальном смысле — к моему столу незнакомка двигалась походкой Петра Первого на строительстве Петербурга. Помнится, незабвенная секретарша Верочка из «Служебного романа» описывала подобную походку как «вся отклячится, в узел вот здесь вот завяжется, вся скукожится, как старый рваный башмак, и вот — чешет на работу, как будто сваи вколачивает!». При этом сама по себе дама была вполне симпатичной, вот только крест на себе как на женщине она поставила лет десять назад минимум.
