Я не стал препятствовать. Это заняло всего несколько секунд. Время ещё оставалось.
Наконец Резано прыгнул со скалы. Почему-то я был уверен, что он справится.
Выждав пару мгновений, прыгнул за ним следом. Но не стал падать, а притянул себя к поверхности. Встав поудобнее, перехватил копье и приготовил его для броска.
Когда рыжая показалась у края с натянутым луком и повела его вниз, чтобы прицелиться, её глаза расширились от осознания, но было уже поздно. Со всей доступной силой я метнул копье.
Оно попало в лук, разбило его на части, прошло через руку и коснулось лица. Лезвие разрезало губы, чиркнуло по носу и лбу, скользнуло выше. Жрица отшатнулась и скрылась из виду, а я перестал себя удерживать и упал вниз.
Глава 15. Вернувшиеся
Неожиданно я открыл в себе способность игнорировать звуки пробуждающегося лагеря. Рядом кричали, шумели, звенел металл, что-то громыхало, солдаты опять кричали, ругались и так по кругу, с самого рассвета.
Я же в это время беззаботно спал, насколько это вообще было возможно. Пока меня не разбудили. В палатку проникла чужая руку, схватила меня за пятку и потащила к себе.
— Чего тебе? — недовольно зажмурился я от лучей солнца, когда меня вытащили.
— Мастер Давид зовёт. Сказал, если ты сейчас же не придёшь, он тебе цену на обучение в десять раз повысит.
— Передай ему, что, если так угрожать будет, я сам начну учить пустым техникам и разорю его.
— Так и передать?
Глаза наконец-то привыкли к свету, и я разглядел довольную рожу Резано. Улыбался он во всю ширь, демонстрируя идеальные зубы. Повезло же кому-то с наследственностью.
А ещё с богатством. Никак иначе я не могу объяснить его свежий вид. Словно и не было безумной ночи. Спустившись с горы, мы обошлись без дальнейших приключений. Дороманцы преследовали нас, но у подножья скал встретили отряд прикрытия, который и проводил нас до лагеря.
Я чувствовал себя ещё более-менее, а вот Резано вчера откровенно сдал. Что за специи он принял, чтобы вернуть себе бодрость? Я тоже хочу.
Поднявшись, отряхнулся от земли. Парень, когда тащил меня, особо не церемонился. Выдернул из палатки и оставил валяться прямо возле неё.
— Я тебе кое-что принёс, — протянул он флягу. — Выпей, взбодрись.
— Опять твои аристократические снадобья?
— Лучше.
— Что может быть лучше? — спросил я и сделал глоток.
Который тут же выплюнул, прямо на ноги Резано, на что он возмущенно заорал и отпрыгнул от меня.
— Неблагодарная деревенщина! Да ты знаешь, сколько я травы для этого собирал!
— Ты это ещё и сам сделал?! Тогда понятно, откуда гадкий вкус!
— Да один глоток этого снадобья стоит от десяти золотых!
— Серьезно? — удивился я и принюхался.
Нос уловил от силы половину знакомых запахов.
Резано нацепил маску высокомерия, попытался выхватить флягу, но я не отдал.
— Так и быть. Попробую твоё пойло. Но если меня пронесет, я тебе этого не прощу.
— Не хочешь, не пей. Для тебя старался, — обиделся он.
— Будь проще, — ткнул я его кулаком в плечо. — Так что там с мастером?
— Созывает всех.
— А Кристиан? Есть новости?
— Вернулся. Мы много чего пропустили, пока ночью бегали.
— Что именно?
Ночка вышла что надо. И предательство, и внезапные появления как врагов, так и союзников, и спасение в последний момент.
— Ночью армия атаковала крепость.
От этой новости я аж поперхнулся. Откашлявшись, недоверчиво посмотрел на Резано, и тот кивнул, подтверждая, что я не ослышался.
— Пока дороманцы думали, что главная задача не дать нам получить эссенции, пока они ловили Кристиана, пока их лучшие воины дрались против него… Отряд защитников подошёл к крепости и нанёс удар.
— Удачно?
— Это как посмотреть.
— Крепость-то устояла?
— Конечно. Остальное — лишь догадки.
Интересно, сильно ли дороманцы удивились такой наглости. Надеюсь, что очень сильно.
Пока говорили, дошли до палатки Дарвина. Он сидел на бочке и смотрел пустым взглядом в никуда.
— Мастер, — поклонился я, а когда не помогло, подошёл к нему и помахал рукой перед лицом. — Хотите золотой?
— А? — дернулся он. — Конечно, хочу!
— Так заработайте честным трудом!
Глаза Давида расширились. Рот открылся, и он вылупился на меня, забыв, как дышать. Сделав мощный вдох, мужчина возьми и заори на всю округу:
— Да как ты смеешь, сопляк?!
Его глаза исчезли. Поблекли, зрачок потерял свет и плотность, а из тела выскочили две прозрачные руки. Температура резко упала, и меня обдало холодом.
— Так вот, значит, как выглядят следующие шаги? — заинтересовался я, впечатлившись гневом мастера.
— Ты… — задохнулся он от бешенства.
Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы не смех. Со стороны штаба Кристиана к нам бодрой походкой шагал один из командиров армии. Я видел его впервые. Широкие плечи, пухлые щёки и хриплый, пропитый смех.
— Давид, а как мальчишка тебя уел! Хорош! Хорош! Назначь ему десяток плетей за неуважение к старшим офицерам! — смеялся он.
Давит на это быстро успокоился.
— Нельзя ему плетей. Хотя я над этим обязательно подумаю. Если не выучит за сегодня следующий шаг, точно наказание обеспечу.
— А ты суров, — хохотнул щекастый. — За день пока никто не учил.
— Первый шаг он выучил за вечер и ночь, — нехотя признал Давид. — Поэтому он на особом счету. Талант. Да и вчера выделился.
— Наслышан, наслышан, — окинул меня взглядом мужчина.
Что-то меня в нём смущало. Какая-то тайна. Её легкий флер манил и дразнил, но не показывался. А что, если….
— Мастер Церен, — поклонился я. — А я как раз шёл к вам, чтобы записаться в ученики.
— Парень, ты ошибся, — хохотнул он. — С чего ты взял, что я сам Скрытный?
— На то много причин. Если возьмете в ученики, так и быть, расскажу, чем вы выдали себя, — ударил я по его гордости.
На этот раз рассмеялся Давид. Резано же, который притих и медленно отходил от меня, видимо, не желая попасть под общую раздачу, закатил глаза и сделал ещё один шаг назад.
— А он хорош. Но с каждым словом у него всё меньше шансов дожить до конца месяца, — со злорадством добавил Давид Пустой.
— Твоя правда. Но я не Церен, парень.
