Юджин медленно наклонил голову и после секундного раздумья сказал:
– Пожалуй, вы правы, мистер Хэрриот. Я как-то всего толком не взвесил.
– Во всяком случае, – продолжал я, – она женщина очень приятная, а на кошек не надышится. Он обретет чудесный дом. Будет жить у нее как султан.
Старик засмеялся:
– Отлично… отлично… И может быть, я не потеряю его из виду?
– Разумеется. Обещаю держать вас в курсе. – Убедившись, что удалось все уладить наилучшим образом, я решил переменить тему. – Да, кстати, я так и не сказал вам, что недавно впервые увидел вашего брата.
– Корнелия? – Старик посмотрел на меня непроницаемым взглядом. Никогда прежде мы о его брате не упоминали ни словом. – Ну и как он вам показался?
– Э… вид у него не слишком счастливый.
– Это естественно. Его нельзя назвать счастливым человеком.
– Именно такое впечатление он и производит. А казалось бы, у него столько всего!
Старик мягко улыбнулся:
– Да, но он и лишен очень многого.
– Совершенно справедливо. – Я отпил чай. – Например, у него нет Эмили.
– О да! Собственно, я сам хотел это сказать, но подумал, что вы сочтете меня смешным. – Он откинул голову и засмеялся веселым мальчишеским смехом. – Да, у меня есть Эмили, а это важнее всего! И я очень рад, что вы со мной согласны. Не возьмете ли еще булочку?
Волшебные уколы
– Ух! Ох! Ой-ой-ой! Подлая твоя душа, Хэрриот! Какую ты мне пакость подстроил?
Нат Бриггз прыгал на одной ноге по телятнику, держась за левую ягодицу, и свирепо сверкал на меня глазами.
– Извините, Нат, – сказал я, сжимая шприц с противобруцеллезной вакциной. – Боюсь, вы наткнулись на иглу.
– Наткнулся? Да ты всадил мне чертову штуку в задницу! Уж постарался.
Выражение лица этого дюжего детины никогда добродушием не отличалось, но сейчас оно стало прямо-таки кровожадным. Он держал голову теленка, которому я собирался сделать инъекцию, а теленок толкнул его на меня в самый неподходящий момент.
Я заискивающе улыбнулся:
– Ну что вы, Нат! Игла только чуть задела кожу.
– Как бы не так! – Он изогнулся, помял ягодицу и застонал. – Насквозь прошила, я же чувствую!
Хохот Рея и Фила, его товарищей, только подлил масла в огонь. Они все трое много лет работали на ферме сэра Юстаса Ламберна, и мы хорошо знали друг друга. Однако Нат всегда держался особняком. Рей и Фил были отъявленными весельчаками, то и дело сыпали шутками, а Нат супился и, казалось, был зол на весь мир.
Профилактические инъекции составляли значительную часть моей работы, и во время борцовских схваток с животными в стойлах или узких проходах моя игла нет-нет да и впивалась не в шкуру, а в человеческую одежду, если не в кожу. Чаще всего жертвой оказывался я сам, поскольку пациенты редко стояли смирно; когда же одной рукой зажимаешь складку кожи, а другой нацеливаешь шприц, ничего не стоит промахнуться и уколоть свой же палец. Ветеринар, допустив такую промашку или позволив отдавить себе ногу, со стороны несомненно выглядит очень потешно, и мои вопли и подпрыгивания всегда встречались веселым смехом. Не избежал той же участи и мрачный Нат, тем более что мишенью оказалась его ягодица.
– Смейтесь-смейтесь! – огрызнулся он. – Только что́ теперь со мной будет? От этой чертовой штуки выкидыши бывают, так мне она чего натворит?
– А ты, Нат, разве стельный ходишь? – хихикнул Фил. – От этой вакцины, говорят, вред только стельным коровам бывает, но ты-то теленка не сбросишь, а? – И он закатился хохотом, к которому присоединился и Рей.
Бриггз выставил подбородок.
– Вам-то легко языком трепать. А дрянь эта опасная, и неизвестно, какой мне от нее вред будет.
– Послушайте, Нат, – вмешался я, – в вас ни единой капельки не попало. – Я поднял шприц со всеми пятью кубиками вакцины. – Игла только чуть кольнула. Больно, не спорю… и прошу у вас извинения, но вреда от этого вам никакого не будет.
– Так ты, Хэрриот, ничего другого не скажешь. Это мы еще посмотрим! А к тебе я больше на шаг не подойду. Телят пусть кто другой держит.
Рей хлопнул его по плечу:
– Плюнь, Нат. Ты же у нас молодожен, так что есть кому за тобой поухаживать. Твоя хозяйка будет подушечку подкладывать, чуть тебе сесть захочется.
Бесспорно, это маленькое происшествие сильно развлекло Фила и Рея, но еще долго мне, когда я заезжал на ферму Ламберна, приходилось терпеть нападки их желчного товарища. По его утверждению, пострадавшая ягодица неимоверно распухла и продолжала болеть, причиняя всяческие неудобства еще недели и недели. Впрочем, не сомневаясь, что все это заметно преувеличено, я пропускал его выпады мимо ушей, пока он в один прекрасный день не выдвинул против меня куда более серьезное обвинение.
Нат Бриггз придвинул свою злобную физиономию почти к самому моему лицу.
– Я тебе вот что скажу, Хэрриот. Из-за тебя у меня никогда детей не будет.
– Что-о?
– Да уж. Мы с хозяйкой давно стараемся – и ни в какую! Доктор ничего понять не может, только я-то причину знаю. Все твой чертов укол!
– Ну послушайте, Нат, это же смешно. Ну каким образом такая царапинка могла привести к подобным последствиям?
– Я тебе растолкую, каким! Дрянь, которую ты в меня впрыснул, она ведь с беременностями связана, с выкидышами, так? Вот и выходит, что из-за тебя у нас с хозяйкой детей не будет!
Я не верил своим ушам. Но никакие объяснения и возражения не помогали. Нат твердо стоял на своем: я погубил его жизнь, и этого он мне никогда не простит.
Его товарищи не замедлили раздуть пожар.
– Да не слушайте вы его, мистер Хэрриот! – воскликнул Рей. – Просто он к этому неспособный, вот и ищет причины.
Новый взрыв хохота и очередные скабрезные насмешки.
Шутки шутками, но мне пришлось плохо. Ведь дело не ограничивалось фермой. Я никогда не знал, где наткнусь на Бриггза. Его укоризненные взгляды язвили меня на рыночной площади в Дарроуби и отравляли мой душевный мир в деревенских трактирах.
В течение долгих месяцев посещения фермы Ламберна оборачивались для меня пыткой. Рей и Фил давно угомонились, но я все время ощущал враждебность Бриггза. Он редко упоминал о том случае, но мнения своего не изменил. Из-за меня он не может стать отцом, и все тут.
Много времени спустя после злополучного происшествия мне пришлось заняться бычками с пневмонией. Обычное родео с двадцатью сильными молодыми животными в отгороженном углу скотного двора. Я держал наготове шприц с антибиотиком, а работники крутились в толчее. Бриггз повис на особенно буйном бычке спиной ко мне, и уж не знаю, то ли бычок швырнул его в мою сторону, то ли Фил или Рей подтолкнули меня под локоть, но, как бы то ни было, двор внезапно огласился страдальческим воплем.
