Возможно, сумей они сегодня обнаружить пропавших, и маг не поехал бы через рынок. Не встретил бы бедно одетую молочницу и не купил бы столь ненавистное ему молоко. Но горечь и злость от проигрыша разъедали грудь, требуя сделать хоть что-то. И Шиан нашел выход. Пусть всего лишь одной бедной женщине, но он поможет, обеспечив возможность заработать. Почему-то маг не сомневался, что тот золотой не будет прокучен в ближайшем кабаке, а пойдет на благое дело. Эта мысль неожиданно отозвалась теплом в сердце и самую малость примирила с неудачей, чтобы можно было с новыми силами приняться за поиски.
Дома его поджидал немного сонный дворецкий. Приняв плащ, он хотел пожелать хозяину хорошо отдохнуть, когда тот ошарашил его рассказом о том, что нашел нового поставщика молока.
– Но… Как же так? – пробормотал растерянный дворецкий. – Зачем же вы…
– Опасался, что тора Вирк не вытерпит и пойдет лично разбираться с молочниками, – пошутил Шиан, поднимаясь на второй этаж. – Тогда за убийство в особо жестокой форме ее пришлось бы отдать под суд, и я мог лишиться отличного повара. Это не дело! Нет, не дело…
Дворецкий так и остался стоять у лестницы, бережно прижимая к себе плащ господина и вслушиваясь в затихающий голос, пока не раздался звук закрываемой двери. Только тогда престарелый слуга перевел дух. Он знал среднего сына министра Хайвера почитай лет пятнадцать, поэтому без труда догадался, что у господина препаршивейшее настроение. Только в таком состоянии глава отдела внутренних расследований мог совершать необдуманные и несвойственные ему поступки. Тихо повздыхав, дворецкий орлиным взором оглядел холл и мысленно сделал пометки для горничных. А то перила уже не так блестят, да и ковровую дорожку не мешало бы почистить. А в углу, около картины, изображавшей озеро Вздохов весенней порой, и вовсе паутина поселилась. Или показалось? Нет, точно висит!
Бормоча под нос, как распустилась младшая прислуга, старик направился в сторону кухни. Надо рассказать последние новости торе Вирк. Пусть приготовит для их молодого господина что-нибудь из его любимых блюд.
Эллария сидела в роскошной гостиной одного из столичных отелей и смиренно выслушивала рыдания тети Роринды вперемешку с обвинениями. Тетушка часто устраивала сцены с театральным заламыванием рук и красиво блестящими от слез глазами. Вот только сейчас ее нельзя было назвать утонченной и элегантной. Золотистые волосы растрепались, лицо опухло от слез, под глазами залегли тени. Исчезновение любимой дочери стало для нее сильнейшим ударом.
– Как ты могла? – сквозь всхлипы упрекала она. – Я доверила тебе свою дочь…
– Роринда, хватит, – не выдержала мать Элларии, приехавшая вместе с золовкой в столицу первым же экспрессом. – Вины моей дочери в том нет. Не нужно было идти на поводу у Энфарии и отпускать ее одну.
– Но Лали здесь тоже совершенно одна! – взвизгнула тора Сверк. – Так почему с ней все в порядке?
– Ты пытаешься обвинить мою дочь в том, что ее ни разу не похитили за это время? – холодно уточнила Сантра Резнак.
Вот она в отличие от золовки была просто воплощением великосветской дамы. Темно-каштановые волосы собраны в строгий пучок. Тонкие губы слегка тронуты полупрозрачной помадой, придающей им естественный розовый оттенок. Строгий кашемировый костюм винного цвета, прекрасно гармонирующий с ее бледной кожей, и тонкая золотая цепочка с подвеской-капелькой завершали совершенный образ торы Резнак.
– Нет, нет, я совсем не это имела в виду, – поспешила заверить Роринда. Даже пребывая в растрепанных чувствах, она понимала, что с женой брата лучше не ругаться. – Но Фафи всего семнадцать. Она совсем еще дитя!
По взгляду родительницы Эллария поняла, что той есть что сказать на этот счет. Но женщина сдержалась, приняв во внимание материнские переживания золовки.
– Тетушка, мне действительно искренне жаль, – заверила говорящая, чувствуя себя безмерно виноватой. – Наш район очень спокойный и тихий. Такое случилось впервые…
– Но почему именно с моей дочерью? – вопросила женщина и без сил откинулась на спинку кресла. – О Вечный, если бы я только знала, что так получится, в жизни бы не отпустила ее в столицу!
– Тор Хайвер обещал, что найдет ее, – попыталась успокоить тетю Эллария, умолчав, что с тех пор прошло уже два дня.
– Министр? – удивилась тора Сантра.
– Нет, что ты! – смутилась девушка. – С ним я не знакома. Это его сын… – Задумавшись, припомнила все, что слышала о семье Хайверов, и уточнила: – Средний сын.
– Шиан Хайвер? – выдохнула тетушка, кажется, на мгновение позабыв о своем горе. – Ты знакома с самим Ледяным драконом?
– Не совсем, – забормотала Эллария и поерзала на софе. – Он приходил в мое хранилище. За какими-то сведениями… Я как раз тогда работала. А когда он увидел меня в участке, был так добр, что пообещал помочь.
Под конец она уже практически шептала, чувствуя себя неуютно под оценивающим взглядом матери. Та словно решала весьма сложную задачу, а именно: подходит ли ее дочь на роль невесты такого влиятельного человека. Затем, правда, в глазах орехового цвета мелькнуло явное сомнение на этот счет.
«Хвала Вечному! – подумала Эллария, хотя ее немного задело пренебрежение внешними данными. – Но, конечно, если вспомнить, какие торы обычно бывают его спутницами, то да, я точно не подхожу. Зато Энфария…»
Вспомнив о кузине, девушка вновь почувствовала дискомфорт. Она ужасно переживала, и если бы могла, то с удовольствием отправилась бы на поиски.
– Ах, но почему до сих пор нет никаких новостей? – вновь принялась всхлипывать тора Роринда, поднося к лицу уже значительно намокший платок.
Вздохнув, тора Сантра подошла к мини-бару, открыла зеркальные дверцы и, прихватив с полки пузатый графин с двумя стаканами, решительно оповестила:
– Нам срочно нужно выпить!
Эллария, с самого детства не терпевшая запах алкоголя, еле заметно сморщила нос, но говорить ничего не стала. Все равно не послушали бы. Единственное, что она позволила себе сделать, так это отойти к окну. Проведя рукой по бархатной ткани портьеры, посмотрела в окно через легкую гардину. На улице было пасмурно, как и у нее на душе. Накрапывал мелкий дождик, готовясь в любую минуту хлынуть мощным потоком на мостовые и разогнать редких прохожих. Зябко поведя плечами, Эллария отвернулась и ничего не выражающим взглядом осмотрела гостиную. Конечно же, тора Сантра Резнак, баронесса Рейвская, не могла себе позволить остановиться в более скромном номере, не соответствующем ее аристократическому статусу. И пусть титул невысок, главное то, как ты пускаешь пыль в глаза остальным людям! Позолоченные настольные часы, громоздкая люстра на потолке, не менее вычурная мебель с гнутыми ножками, покрытыми все той же позолотой, дорогая обивочная ткань, а на полу мягчайший абюссейский ковер, прикрывающий часть золотистого паркета.
Обстановка давила и угнетала девушку, предпочитавшую уют этой кричащей роскоши. Хотелось сбежать, чтобы побродить по дорожкам парка, приводя мысли в порядок, и найти в себе силы поддерживать еле теплящуюся надежду в сердце.
