– Простите, – библиотекарь выдохнула и улыбнулась. – Просто это одна из самых моих любимых историй, и мне каждый раз становится обидно за этого безымянного студента.
– Расскажете?
– Это случилось пять веков назад. Одному из адептов академии подселили семя дьявольской сущности. Оно должно было прорасти и завладеть телом своего носителя. А все для того, чтобы совершить государственный переворот в пользу троюродного брата короля. И когда этот студент узнал правду о приготовленной ему участи, решил убить себя, а заодно и живущего в нем демона, спасая не только короля, но и множество невинных жителей страны.
– Разве демоническую сущность так легко уничтожить? – удивилась Эллария. – Я, конечно, не маг, но слышала, что избавиться от подселенца не так просто.
– Если бы семя проросло и укоренилось, подчинив себе того человека, тогда, конечно, было бы тяжело решить проблему. И я имею в виду убийство одержимого, ибо речь о спасении уже не идет. Нужно удалять, когда еще не зашло слишком далеко. По крайней мере так мне говорил преподаватель некромантии, специализирующийся на этом вопросе.
– А у него времени не осталось? – скорее утверждая, нежели спрашивая, сказала Эллария, вновь посмотрев на изображение сгорающей в бушующем пламени человеческой фигуры. – Действительно герой.
– Да, так и есть, – печально улыбнулась тори Агнес. – Он пожертвовал собой ради других. Кстати, жабранам невероятно повезло, – неожиданно произнесла она, – в их тела подселить семя нельзя. Оно там не приживается.
Вспомнив лупоглазых представителей вида, говорящая передернула плечами. Ее нельзя было назвать расисткой. Эллария никогда не призывала к насилию, не принижала достоинств другой расы. Просто само поведение жабранов вызывало отторжение. Крикливые, смовлюбленные, раздувающиеся от мысли о собственной значимости. Иногда они действительно напоминали земноводных.
– Фу-фу-фу, терпеть не могу надутых жаб! – скривилась одна из призрачных обитателей академии, словно сумела прочесть мысленное сравнение говорящей. – Мерзкие сластолюбцы!
Эллария даже не вздрогнула. Наоборот, спокойно разглядывала потолок, словно ничего не слышала. А привидения принялись живо обсуждать достоинства и недостатки жабранов.
– Да что в этих бездушниках может быть хорошего? – визгливо возмутилась немного растрепанная и ужасно худая тора, зависшая перед глазами говорящей. – Вы видели хоть одно привидение жабрана? Нет! А значит, они неугодны Вечному!
«Ого, какие тут любопытные дебаты происходят», – удивилась Эллария, продолжая разглядывать фрески.
– Но не будем о грустном! – звонким голосом воскликнула библиотекарь, выйдя из задумчивого состояния, в котором пребывала все это время, и прикрыла рот ладошкой. – Простите, что-то я расшумелась. Давайте пройдем к запретной зоне, где вам предстоит работать. Ключ от нее только у меня и у ректора.
– Мне говорили, что никому еще не удавалось туда проникнуть, – отвлеклась Эллария от назревающей в призрачном сообществе ссоры. – Неужели никто так и не сумел украсть ключи?
– Нет, – хихикнула тора Агнес, – хотя их очень старались найти. – Перехватив вопросительный взгляд, она пояснила, похлопав себя по левому запястью. – Ключ не совсем обычный. Скоро сами все увидите.
Проведя Элларию по заглушающей звук шагов мягкой ковровой дорожке между длинными рядами стеллажей, тори Агнес остановилась у ничем не примечательной каменной стены. Став боком к говорящей, она подтянула рукав платья, освобождая тонкое белое запястье с просвечивающими сквозь кожу синими венами. Неожиданно эта синь начала расширяться, и Эллария испуганно охнула. Но, увидев спокойное лицо библиотекаря, догадалась, что это и есть ключ. Магическая метка, которую невозможно украсть. Даже если срезать кожу, воспользоваться ключом не получится. Эллария видела подобный у управляющего банком, в котором бабушка открыла счет на ее имя.
Приложив запястье к ромбовидной выемке в дверном полотне, тори Агнес дождалась тихого щелчка и довольно улыбнулась, распахнула дверь и приглашающе махнула рукой.
Говорящая переступала порог с некоторой долей трепета. До носа сразу же донесся неповторимый аромат исписанной чернилами бумаги. Ему не помешали даже бытовые артефакты, обычно не только вычищающие пыль, но и ионизирующие воздух. Поэтому обычно в помещениях еле заметно пахло озоном, как после грозы. Академическое хранилище запретной литературы оказалось маленьким, максимум три на три метра. Стены полностью скрыты за высокими стеллажами, в центре стояли квадратный стол и стул с высокой спинкой.
Эллария медленно прошлась по кругу, подмечая как знакомые ей фолианты, копии которых находились в королевском архиве, так и иные, о которых девушка не слышала.
«Справлюсь быстро, – подумала говорящая, проводя кончиками пальцев в воздухе у самых корешков книг. – Недели три упорного труда, и все будет готово».
– Это же настоящая сокровищница! – восхищенно прошептала она и, оглянувшись, вскрикнула.
Погрузившись в осмотр книг, Эллария непозволительно расслабилась. Только это могло объяснить ее испуг, когда девушка столкнулась лицом к лицу с одной из призрачных обитательниц здешних мест.
– Что случилось? – всполошилась тори Агнес.
– Этого не может быть! – воскликнула говорящая, не успев все хорошо обдумать.
– Что именно? – Библиотекарь недоуменно посмотрела на один из стеллажей. – Ничего не понимаю…
Этих секунд Элларии хватило, чтобы прийти в себя и найти достойное оправдание своему поведению.
– Это же «Демоника»! – Говорящая стремительно прошла сквозь призрачное тело и протянула руки к фолианту.
– Стойте! – вскрикнула тори Агнес и перехватила девушку за запястья. – Вы что, не знаете, из чего сделана обложка книги?
Поморщившись, Эллария виновато кивнула. Знать-то она знала, но из-за своей оплошности совершенно позабыла об этой немаловажной детали. Сам манускрипт был написан кровью автора на бумаге из листьев парисова дерева. Ее легко было зачаровать на многовековую сохранность, но и стоила она баснословно дорого, ибо парисовых деревьев в мире было крайне мало. А вот обложка… Историки расходились во мнениях, какому именно ребенку не повезло попасться в руки сумасшедшего чернокнижника. Кто-то утверждал, что это был сын вдовы, жившей по соседству, кто-то – что это просто незнакомый ребенок, которого выкрали специально для создания книги. Но существовала и самая распространенная версия – о родном сыне автора «Демоники», которого он зачал и растил пять лет специально для создания обложки. Мнения специалистов сходилось в одном: это действительно человеческая кожа, сохранившая в себе отпечаток мучений малыша. Поэтому брать книгу голыми руками не рекомендовалось.
– В ящике стола лежат перчатки. – Тори Агнес качнула головой, указывая направление.
– Но как она… – Эллария поспешила воспользоваться нужной вещью и наконец добралась до книги. – Невероятно! Здесь еще и изображения к каждому описанию есть. Книга поистине уникальна!
