Что произошло в Лондоне, Сара так толком и не поняла. Бобби то ли не хотела, то ли не могла рассказать лучшей подруге всю правду. Она коротко, сухим равнодушным тоном, совершенно ей не свойственным, сообщила Саре, что полюбила одного выдающегося джентльмена, но он оказался помолвленным с другой леди и, судя по всему, даже не узнал, что похитил сердце рыжеволосой красавицы. Со своей обычной уверенностью Бобби прибавила, что никогда не сможет полюбить снова с той же силой, а потому постарается сделать счастливым человека, который давно влюблен в нее и к которому она действительно привязана.
Все время венчания лорд и леди Уэвертон выглядели несколько напряженными, и Сара разделяла их опасения. Бобби могла сотворить что угодно, например, передумать прямо у алтаря. Но мисс Уэвертон держалась с непривычным для нее достоинством, а мистер Ченсли сиял от радости, круглое лицо его напоминало большое серебряное блюдо Уэвертонов.
Сара едва не хихикнула в самый неподходящий момент, когда ей пришло в голову это сравнение. Она сдержалась, но обязательно решила рассказать о своих мыслях Бобби после свадьбы. Тогда они с подругой вместе посмеются над шуткой. Сара смутно чувствовала, что Роберте потребуется немало мужества, чтобы сохранять довольный вид на протяжении всего праздника.
«Как это — выходить замуж за кого-то, когда на самом деле любишь другого человека?» — думала Сара, стоя чуть позади Бобби в компании еще троих подружек невесты в одинаковых светло-зеленых платьях. Зеленый был любимым цветом Роберты, и она очень мало задумывалась о том, что выбранный оттенок идет далеко не всем девушкам. Светлокожая Сара в этом платье казалась бледной русалкой, но ради подруги она согласилась бы одеться во что угодно, если Бобби от этого станет чуть более счастливой. «Что, если мне сделает предложение Генри Коул? Он иногда так умоляюще на меня смотрит… Если дядя узнает, он будет уговаривать меня принять предложение, ведь Коулы довольно богаты… А если Артур никогда не станет относиться ко мне иначе, чем как к сестре? Что тогда?» — Сара уже много месяцев думала об этом и надеялась на наступающее лето — Артур приедет, и что-нибудь, наконец, разъяснится. Ведь он не может все время поддразнивать ее, как маленькую девочку, когда-нибудь придет пора говорить серьезно!
Дженни Коул, сестра Генри, стоявшая рядом с Сарой, ощутимо подтолкнула ее локтем под ребра, заставляя вспомнить, где они находятся, и та поспешила придать своему лицу выражение восторга и легкой зависти — именно это требовалось от подружек невесты.
Наконец обряд завершился, и мистер и миссис Ченсли приготовились принимать поздравления от родственников и друзей. Лень выдался холодным и дождливым, о том, чтобы устроить танцы в саду, не могло быть и речи. К счастью, бальная зала в доме мистера Ченсли позволяла вместить всех гостей. На следующий день лорд и леди Уэвертон собирались устроить прием и бал в честь молодоженов, а после них подобные празднества ожидались во всех окрестных поместьях, так что свадьба Бобби должна была растянуться на неделю, а то и дней на десять. Откровенно заметим, что Роберта Уэвертон заслужила такое внимание, как никто другой, ведь она столько лет развлекала соседей остроумными замечаниями и дерзкими выходками!
Сара чувствовала, что Бобби нуждается в обществе, и чем более обширным оно будет — тем лучше. Среди праздничного гула не так слышен внутренний голос, нашептывающий, какую ошибку ты совершила и как много у тебя впереди времени, чтобы понять, насколько тяжело терпеть рядом с собой близкого и родного, но нелюбимого мужчину.
Вскоре после свадьбы Сара спросила Роберту, почему она не желает поехать с мужем хотя бы ненадолго в Лондон или Уэймут, ведь свадебное путешествие непременно должно следовать за венчанием.
Бобби болезненно вжала голову в плечи.
— Я хочу веселиться здесь, среди моих друзей! — но тон ее был далек от радостного.
— Ты не больна? Все эти праздники могут принести к тому, что лодыжки опухнут от нескончаемых танцев, не говоря уж о несварении желудка.
— Я боюсь ехать в столицу или на курорт, — тихо пробормотала Бобби, не глядя в глаза подруге.
— Боишься? Но почему? — Сара села ближе и обняла поникшую Роберту. — Скажи мне, что с тобой происходит? Ты сожалеешь о свадьбе?
— О нет, нет! — горячность Бобби, очевидно, должна была заменить искренность в ее голосе. — Просто еще слишком рано. Я боюсь увидеть его…
Сара сразу поняла, что подруга говорит о своем возлюбленном, и постаралась не давить на Бобби, требуя откровенности, из опасения, что Роберта снова примет притворно-оживленный вид.
— Ну, конечно, дорогая, если ты не хочешь… — мягко ответила она.
— Мне страшно как-нибудь выдать себя и огорчить Джеффа, — вздохнула Бобби. — Я не должна причинять ему боль, а для этого нужно так много сил, Сара, так много!
— Все пройдет, милая, — Сара не знала, как утешить подругу сейчас. — Ты только подожди немного… И подумай и о себе, не только о Джеффри… Это лихорадочное веселье может навредить тебе.
— Пустяки, — привычно отмахнулась Бобби, похоже, она уже вполне овладела собой. — Если я начну жалеть себя, всем будет только хуже. А Джефф — это та дверь, за которой я могу спрятаться от себя самой. Одна бы я страдала гораздо больше.
Сара отнюдь не была в том уверена, ей казалось, что в одиночестве горе пусть и не уйдет быстрей, но хотя бы не нужно притворяться перед кем-то денно и нощно, что его и вовсе нет. Но она благоразумно не стала спорить с подругой, еще не зная, что скоро ей придется на себе проверить стойкость своих убеждений и, возможно, отказаться от них в пользу доводов Роберты.
Через две недели после венчания миссис Ченсли и мисс Мэйвуд завтракали в садовой беседке, специально обновленной мистером Ченсли в угоду супруге.
— Наконец-то мы вдвоем! — Бобби утомленно откинулась на спинку плетеного кресла. — Видеть не могу всех этих гостей, а от бесконечных свадебных пирогов меня просто тошнит!
— Давай я налью тебе еще чаю, — невпопад ответила Сара.
— Ты опять грустишь? — Роберта сделала вид, что сердится. — Я не просила чаю!
— Прости, я просто немного задумалась, — виновато потупилась ее подруга.
— Я попрошу Артура приехать сюда и объясниться, как он смеет так долго мучить тебя! — Бобби и в самом деле начала злиться.
— Пожалуйста, не надо! — взмолилась Сара. — Со мной все хорошо, только немного болит спина от нескончаемых танцев, но в этом виновата ты со своей свадьбой, а вовсе не Артур!
Отчасти Сара была права: мало кто способен пережить без ущерба для здоровья две недели балов, пикников и катаний на лодках. Погода сжалилась над юными супругами, и уже на третий день после венчания июньское солнце набрало силу и пробилось сквозь толстый слой туч подобно тому, как весной бесстрашные подснежники устремляются к нему через пласт промерзшей земли.
Бобби отказалась ехать в свадебное путешествие летом, всем, кроме Сары, она отговаривалась тем, что не готова еще так сильно изменить свою жизнь, достаточно того, что теперь она живет в доме своего супруга. Конечно же, Джеффри настроен во всем потакать своей обожаемой жене, и Рождество Ченсли собирались встретить в Италии, а пока же миссис Ченсли пригласила Сару погостить у них, не желая слушать никаких возражений.
