Наутро обе леди отправились в наемной карете и соседний Норткомб, известный жительницам Сент-Клементса модными лавками.
Сара выбрала ткань модного синего оттенка, напоминающего море в Уэймуте в солнечный лень, и отделку из кремового кружева, а миссис Фоскер не смогла оторваться от вишневого шелка, к которому собиралась добавить серые атласные ленты, подходящие по цвету к ее глазам. Сара одобрила выбор тетки, хотя ткань показалась ей чересчур яркой для желтоватого цвета лица миссис Фоскер. С годами тетушка Мери утратила свежесть, пленившую когда-то мистера Фоскера, а постоянное завистливо-обиженное выражение лица привело к тому, что кончики губ ее постоянно были опущены, придавая миссис Фоскер сходство с ее матушкой.
Платья обещали доставить накануне бала у леди Уэвертон, и миссис Фоскер решила устроить обед для своих друзей в тот день, когда племянницы не будет дома. Удачный случай похвалиться новым платьем и вдоволь посплетничать об Уэвертонах. В церкви уже два раза видели молодого мистера Уэвертона с супругой, и каждый раз она вызывала восхищенное перешептывание своими туалетами и модной прической.
Сара поднялась по лестнице на террасу, такую пустынную сейчас, когда кадки с пальмами и апельсиновыми деревьями вновь заняли свое место в оранжерее до следующей весны.
На мгновение девушка задержалась на террасе, в задумчивости постояла, прежде чем двинуться дальше. Сколько раз она входила в эти высокие двери, сколько раз весело вбегала через французское окно прямо в гостиную или пробиралась вместе с Бобби через вход для слуг на кухню, чтобы выпросить у кухарки сладких пирожков! Никогда еще она не приходила сюда с таким тяжелым сердцем, но Роберта права — нельзя отказаться от приглашения и дать повод для пересудов. Такое поведение может бросить тень не только на нее, но и на Артура. Невозможно допустить, чтобы до его жены дошли какие-то сплетни — нет, Сара не сделает сегодня ничего такого, что могло бы огорчить ее дорогую покровительницу, леди Уэвертон. Гости уже толпились в холле, спускались по парадной лестнице, беседовали на площадке второго этажа. Сару тотчас заметили, комплименты по поводу ее внешности перемежались вопросами — почему этим летом ее так мало видели в обществе? Конечно, маленький кузен требовал заботы, и помочь тетушке — ее непременная обязанность, но так ли уж необходимо было скрываться от всех? Дженни Коул не без ехидства сообщила ей, что Генри Коул намерен последовать за сестрой и вскоре объявить о помолвке с одной молодой леди, чье приданое составляет пятнадцать тысяч фунтов. Ничуть не задетая тем, что бывший поклонник направил свои устремления в другую сторону, Сара от души поздравила Дженни и выразила надежду, что и она, и ее брат будут очень счастливы со своими избранниками. Все как подобает, мило, с улыбкой и тяжестью на сердце.
Постепенно перемещаясь вместе с другими гостями в бальную залу, Сара с трепетом ожидала встречи, избегать которой старалась все последние недели. Она подошла к леди Уэвертон, принимающей поздравления в центре залы, и постаралась улыбнуться как можно более беззаботно, едва только заметила тень тревоги в ее глазах. Лорд Уэвертон также внимательно посмотрел на Сару и, видимо, успокоенный относительно ее душевного состояния, повернулся, чтобы подозвать сына и невестку.
— Артур, посмотри, кто навестил нас наконец-то! Наша заблудшая овечка отбилась от стада и теперь возвращается туда, где ей надлежит быть! — лорд действительно радовался Саре.
Роберта говорила подруге, что лорд и леди Уэвертон были бы очень довольны, если б она подолгу гостила у них, когда обоих их детей не будет рядом. Роберта вскоре вовсе не станет покидать дом своего мужа, Артур, скорее всего, отправится с женой в Лондон на всю зиму, и общество Сары поможет вернуть опустевшему дому очарование молодости. Сара обещала подруге, что не оставит лорда и леди Уэвертон своим вниманием, но только после того, как Артур и в самом деле уедет. Сейчас же она терпеливо ждала, когда тот представит ей свою супругу.
«Он повзрослел, но все такой же красивый», подумалось ей. Артур подвел к ней изящную девушку, маленького роста, но пропорционально сложенную.
— Сара, как же я рад тебя снова увидеть! — он, как и все Уэвертоны и Сара, играл в игру под на званием «У нас все просто прекрасно, лучше и быть не может». — Позволь, я представлю тебе свою женушку. Люси, это Сара Мэйвуд, конечно же, ты о ней слышала, они с моей сестрой неразлучны вот уже семь или восемь лет.
— Ну разумеется, мисс Мэйвуд! В этом доме ваше имя произносят так же часто, как имя Роберты. Странно, что вы не присутствовали на нашей свадьбе! — жизнерадостно обратилась к Саре Люси.
— У моей тетки недавно родился ребенок, миссис Уэвертон, — заученно начала объяснять Сара. — А поскольку тетушка уже не так молода, чтобы справляться со всем самой, мне приходится много помогать ей…
— Да, я слышала, конечно, и очень рада наконец-то познакомиться с вами!
«Пожалуй, Бобби права насчет того, что от ее болтовни может заболеть голова», — отстранение подумала Сара, разглядывая Люси.
Смуглая кожа, темные волосы и голубые глаза — все эти черты можно встретить едва ли не у каждой второй леди, и Сара, признаться, не могла понять, что в этой женщине заставило Артура лишиться покоя и сна до тех пор, пока она не стала принадлежать ему. Но любовь еще никто не смог перехитрить, и та настигла Артура в образе очаровательной мисс Маннер.
Люси продолжала что-то говорить, лорд и леди Уэвертон повернулись к вновь прибывшим гостям, а Сара смотрела на Артура и не находила в себе тех чувств, которых боялась. Ей не хотелось ни плакать, ни укорять его, ни броситься бежать прочь из зала — ничего этого не было. Она еще не успела разобраться, что же именно она испытывает, когда Люси кивком головы указала ей на темноволосого мужчину, стоявшего поодаль с бокалом вина.
— Теперь, когда Артур перезнакомил меня со всеми своими сестрами, я хочу представить вам моего брата. Лоренс!
Мужчина обернулся на этот призыв и тут же подошел к ним. Одежда в темно-синих тонах придавала смуглому лицу мрачноватый оттенок, но черты лица можно было назвать красивыми, в то время как его сестре вполне подходило определение «очень хорошенькая». Хотя они, несомненно, походили друг на друга: вздернутый, чуть раздвоенный на самом кончике носик Люси лишал ее черты благородства, заменяя его пикантным лукавством, в то время как прямой нос мистера Лоренса Маннера придавал его лицу оттенок благородной простоты, чему способствовала и простая аккуратная прическа.
— Познакомься, Лоренс, это мисс Сара Мэйвуд, подруга Роберты, почти сестра, как говорят хором они с Артуром. Сара — вы ведь позволите называть вас Сара, — это мой брат, Лоренс, однажды ему пришла в голову охота стать доктором, и теперь он зовется «доктор Маннер».
— Рад встрече с вами, мисс Мэйвуд, — послушно произнес мистер Маннер, словно бездумно выподнял волю сестры, не имея собственного мнения.
— Я тоже рада знакомству, — столь же бесцветным голосом ответила Сара, и в этот момент к ним пробралась через толпу Роберта.
