Фелицита бросила эльфийскую пыльцу. Кубик стал расти, пока вновь не принял нормальные размеры. Благодаря профессору они теперь знали, что заточённый в серебристом блеске действительно словно спит.
Фелицита кивнула.
– Завтра я соберу с грозовых туч немного тёмной эльфийской пыльцы. Тогда мы сможем её освободить.
– Ты слышала? – Рани постучал по серебристому блеску. – Мы скоро тебя оттуда вытащим.
Элла опустилась на колени рядом с меноком и принялась его гладить. Рани для видимости несколько секунд протестовал, но затем довольно замурлыкал.
Они ещё немного посидели в тишине, допивая чай.
Их ждали новые приключения. Лукас знал, что им ещё нужно очень много сделать. Они совершили ошибку и освободили тёмного мага. Теперь им придётся как-то это исправить.
Профессор ответил на многие их вопросы, но не на все. Им предстоит найти недостающие ответы и снова заточить тёмного мага в темницу.
После того как были сделаны последние глотки, Фелицита наколдовала Лукасу и Элле нормальные уши и попрощалась. Скоро в пансионе объявят отбой, а она ещё хотела отправить послание матери. Пунхи, как всегда, держалась рядом с эльфийкой.
Лукас спрашивал себя, что вообще Педора Улинда Нафтет фон Хибалка знает обо всём этом. Спутница эльфийской принцессы оставалась для мальчика загадкой.
Но всему своё время.
Элла широко зевнула, и Лукас тут же вспомнил, что тоже хочет спать.
– Нам тоже пора идти.
– Но мы не можем оставить её здесь. – Рани указал хвостом на глыбу серебристого блеска. – Что, если её кто-то найдёт?!
– Мы отнесём её в кабинет профессора, – предложил Лукас. – Там она будет в безопасности, пока Фелицита не сможет её освободить.
Рани ненадолго задумался.
– Ладно. Но вы должны быть осторожны. Я вас провожу. Элла, берись за верхний конец.
Лукас закатил глаза, но всё же выполнил указания Рани. К его удивлению, глыба серебристого блеска была очень лёгкой. Лукас мог бы справиться и сам, но Рани из соображений безопасности настаивал, чтобы он нёс её вместе с Эллой.
Портал в напольных часах открылся, и они прыгнули в него. В потайной комнате профессора Рани проследил, чтобы они аккуратно положили глыбу на пол и запретил им снова к ней притрагиваться. Мол, никогда не знаешь, что может случиться.
После этого менок прыгнул в портал и вернулся в домик на дереве.
– Ты слышишь? – спросил Лукас.
Элла огляделась.
– Нет, что?
– Моя кровать. Она громко меня зовёт.
Девочка хихикнула.
– Моя тоже. Как насчёт пирожных с какао завтра? Ты мне должен ещё один поход в кафе.
Лукас тут же согласился.
Они покинули потайной кабинет. И уже через несколько минут Лукас закутался в одеяло и заснул.
Пирожные с какао
Лукас с Эллой зашли в кафе в старой части Винтерштайна. В первое же мгновение мальчику показалось, что они стоят в гостиной прошлого века. Посетителей здесь ждали мягкие кресла, и до самого потолка поднимались стеллажи, битком набитые книгами.
Элла хитро улыбнулась.
– Здесь обещают путешествие во времени. В каждом зале представлена другая эпоха.
Только теперь Лукас заметил пёстрые краски в соседнем зале. Там было красное кресло-гамак, подвешенное к потолку. За ним – белые обои с разноцветными точками.
– Стильно, – сказал мальчик.
Здесь также были небольшие телевизоры с выпуклыми экранами и длинными антеннами.
Когда они пошли дальше, Лукас заметил, что книги на полках подобраны под стать эпохе. Переплёты были выцветшие, местами потёртые. Мальчик едва сдерживался, чтобы не взять какой-нибудь томик и не погрузиться в чтение.
Почти в каждом зале было полно посетителей.
– Свободных мест нет, – вздохнул Лукас.
– Ты меня плохо знаешь, – ухмыльнулась Элла.
Они прошли через несколько залов к стойке.
– О, солнышко, привет. – Высокая светловолосая женщина поприветствовала Эллу широкой улыбкой. – А ты, значит, Лукас.
То, как она это сказала, не требовало дальнейших объяснений. Перед ними стояла мама Эллы.
– Здравствуйте, – поздоровался мальчик и вдруг почувствовал себя насекомым под лупой.
– Приятно познакомиться. Я оставила для вас столик, как вы и просили. – Мама бросила на Эллу испытующий взгляд. – В следующий раз можно об этом сказать, а не писать записки.
– Но ты так рано встаёшь.
– А ты слишком поздно ложишься, ведь вечером записки ещё не было. А ещё, – она посмотрела на часы, – ты спишь до полудня.
Лукас Элле завидовал. Его субботнее утро прошло совсем по-другому.
Сначала его разбудил стук в дверь, потому что мама хотела взять его с собой на рынок. Она, похоже, всё надеялась, что он полюбит походы за покупками ранним утром в выходные. Задвижка на двери не дала ей войти в комнату, поэтому Лукас просто накрыл голову одеялом и продолжил спать.
Но уже через несколько минут в дверь стал барабанить папа, крича, что в их доме не должно быть запертых дверей. Он заявил, что личное пространство у них уважается и без замков и что он не перестанет стучать, пока Лукас не откроет.
Мальчику пришлось покориться.
Как только отец спустился на первый этаж, Лукас снова закутался в одеяло. Он надеялся, что теперь его оставят в покое.
К сожалению, личное пространство в их доме уважали не все. Когда Лукас в следующий раз открыл глаза, на него смотрел плюшевый заяц сестрёнки Лизы. Мальчик отшатнулся от испуга и упал с кровати.
Разумеется, на его «ай» у Лизы был заготовлен ответ:
– Ну вот, опять.
Лукас вскочил и погнался за сестрой. Она, как всегда, оказалась на удивление проворной и достигла спасительных объятий отца, прежде чем Лукас смог её поймать.
К сожалению, мама как раз вернулась с рынка. Она сказала, что, раз Лукас прибежал на кухню, он должен помочь распаковать сумки и оставить Лизу в покое.
Мальчик невольно дал втянуть себя в спор. Казалось, мама получала от этого удовольствие. Но, услышав в какой-то момент слова «половое созревание», Лукас понял, что проиграл.
А за завтраком мальчик, жуя булочку, прикусил щеку. День начался как сплошная катастрофа.
Но теперь всё стало налаживаться.
