«В дни Отечественной войны показал себя как способного, умеющего организовать и нацелить массы на выполнение поставленных задач. Из младших командиров был выдвинут на партийную работу.
Политически и всесторонне грамотный товарищ. Умело организует и проводит политико-воспитательную работу среди личного состава. В боях в районе Синявино бойцы и командиры батареи проявляли мужество и отвагу в разгроме немецких оккупантов.
Активно участвует в партийной работе и как член партийного бюро систематически оказывает помощь низовым партийно-комсомольским организациям.
В бою проявлял мужество, решительность и повседневно осуществлял контроль за действиями своих подчинённых. С выходом приказа тов. СТАЛИНА настойчиво насаждает воинскую дисциплину и порядок. Неустанно работает над повышением и овладением личным составом своих специальностей, боевой сколоченности и готовности.
Упорно занимается над собой и успешно овладевает военными знаниями. Может выполнять обязанности командира огневого взвода.
Имеет желание быть строевым командиром.
Зам[еститель] ком[андира]
по полит[ической] части 334 КрАП
Майор /Зверев/ подпись
27.5.43 г.».
(ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 1. Д. 30. Л. 113, 127)
Таким образом, я должен был стать строевым артиллерийским офицером
[62].
Замечу, что именно с артиллерией было связано и моё «участие» в другой войне – Гражданской, против банд Петлюры.
Это случилось весной 1919 года. Мне было четыре года. Детвора, в том числе я, пасли овец. В том месте красноармейцы должны были установить орудие и стрелять через наше село Сенное по петлюровцам, двигавшимся по шляху из Котовска (Бирзула) на Балту.
Мы должны были освободить площадку от овец, а они, упрямые, не хотели уходить. Тогда старшие из нас, мальчишек, стали подбрасывать высоко в воздух шапки, имитируя полёты орлов, ворон. Овцы шарахались в стороны от места падения шапок. Так мы освободили площадку под огневые позиции пушек Красной армии.
В этом была моя помощь Красной армии громить врага, защищать завоевания Великой Октябрьской Социалистической революции 1917 года.
Раз уж зашла речь о том времени, не могу не вспомнить ещё один эпизод из Гражданской войны, связанный с моей семьёй.
Было это весной 1920 года. Мне уже было пять лет. Против банд Заболотного воевали красные партизаны отряда Дьячишина. Командир партизанского отряда Дьячишин Иван Кононович, 1890 года рождения, из села Берёзовки, раньше служил на флоте матросом. Партизанил и мой отец. В один из дней они со своей мамой (моей бабушкой) на улице у колодца отмывали зерно пшеницы от пыльной человни, затем зерно рассыпали на брезент для сушки и помола. К ним подъехали три всадника в форме красноармейцев, один из них спросил у отца:
– Где расположено войско врага?
Отец с радостью ответил:
– О, мы его отбросили далеко, за лес. Я забежал домой, чтобы помочь смолоть зерно: не из чего испечь хлеб. Сегодня же вернусь в лес, к партизанам.
Тогда один из всадников выхватил из ножен саблю и рубанул отца по капелюху (соломенной шляпе с широкими полями) так, что от капелюха отлетел верх (донышко), сабля прошла плашмя над головой отца, не задев головы.
– Оставь его, – сказал второй всадник, и все трое ускакали.
То были разведчики врага из банды Заболотного.
…Долго, лет десять, валялся в хате капелюх со срезанным верхом, напоминая об этом страшном эпизоде. Тогда не было музеев. «Экспонат» поэтому пропал. Об этом экспонате я писал в стенгазете Института, рассказываю внукам, людям, вам.
Прощай, любимый город!
Впереди – Чебаркуль и учёба на офицера-артиллериста. По дороге на Урал, как я уже вспоминал, у меня украли вещмешок со всем его содержимым, в том числе сапогами и дневниками, украли и часы «Павел Буре».
