В некоторых из этих документов указывалось подразделение, должность, партийность и полное имя воина, в других – лишь фамилия и звание. В ряде случаев (когда это было возможно) имена, отчества и место службы удалось установить по другим полковым документам, содержащим сведения о личном составе. Подразделение указывается на момент составления уточняющего документа. В этом случае дополнения и уточнения особым образом не выделяются. В тех же случаях, когда отсутствующие в «Списках» данные и после уточнения оставляют вопросы, они выделяются курсивом.
Аналогичные списки истребителей имеются и по другим частям 142-й стрелковой дивизии.
«Список» на 24.11.42 г. был структурирован не по убыванию боевого счёта, а по подразделениям, и значились там только бойцы, уничтожившие от 5 неприятелей и выше. Бойцы, имевшие от 1 до 4 побед, в списке указаны не были. Следует отметить, что по каким-то причинам в него не попал целый ряд воинов-истребителей, отмеченных в предыдущих аналогичных документах.
Этот «Список» – последний по хронологии, подобных документов за более поздний период обнаружить пока не удалось. Поэтому приведённые здесь данные надо считать промежуточными. Возможно, некоторые боевые счета окажутся довольно близкими к окончательным (в первую очередь это может относиться к ведущим снайперам). Этот вид боевой работы был характерен для действий наших войск в период позиционной обороны начиная с конца 1941 и до начала 1943 года. Потом полк участвовал в боях под Синявином, а затем (после отдыха и пополнения) вернулся на прежний участок фронта. Позиционная война продолжилась, но установить, как обстояло дело с истреблением живой силы противника из ручного оружия, на данный момент не представилось возможным.
Каков был размах «истребительной деятельности» в период с ноября 1942 по февраль 1943 и с конца весны 1943 по июнь 1944 года (начало нашего наступления), можно лишь предполагать. А то, что этот вид боевой работы продолжал существовать, известно. Так, только за 17 дней января 1943 года (с 1 по 18-е) и только воинам 1-й батареи было засчитано 11 уничтоженных финнов. В политдонесении штаба 334-го ап отмечалось, что «бойцы и командиры 1-й батареи развернули социалистическое соревнование на наибольшее истребление врага к 25-й годовщине Красной армии». При этом упоминались фамилии только трёх истребителей, застреливших шестерых солдат противника («бело-финских холопов», как они именовались в документе)
[89]. Ещё один боец «снял» трёх неприятелей летом этого года.
С уверенностью можно утверждать, что количество истребителей, уничтоживших до 5 вражеских солдат и офицеров, должно быть заметно выше. Также вполне возможно, что некоторые бойцы (из числа тех, на чьём счету тут значатся от 1 до 4 неприятелей) преодолели планку в 5 «побед». И хочется надеяться, что документы, подтверждающие это (при их наличии), будут найдены.
На основании наличествующих документов можно частично проследить вехи истребительного движения. На январь 1942 года в 334-м ап числилось 18 воинов-истребителей, к концу первой декады февраля – 47, к 16 февраля – 71. К марту их было уже 98, из них 15 человек имели на своём официальном счету от 10 уничтоженных финнов и более. К 24 ноября 1942 года истребителей, чьи фамилии установлены, стало уже 115. Из них 57 истребителей имели на своём боевом счету от 5 уничтоженных солдат и офицеров противника и больше. За 1943 год к числу истребителей добавилось как минимум ещё четверо. Итого 119.
Всего же, как следует из приведённого выше документа «Роль полка в обороне Ленинграда», с начала истребительного движения и до октября 1943 года в 334-м ап состоялось свыше 300 истребителей. Сопоставление этих цифр (119 и более 300) наглядно показывает, что работа по установлению фамилий и боевых счетов всех воинов-истребителей предстоит немалая.
В ходе работы приходилось сталкиваться с информацией о некоторых воинах полка, уничтоживших из личного оружия неприятелей (финнов и немцев) не в качестве истребителей, а в ходе боёв. Вот они.
Список воинов 334-го ап, имевших на своём счету уничтоженных солдат и офицеров противника (из личного оружия)
Примечания:
1* – из них один офицер (уничтожен гранатой);
2* – вдвоём уничтожили до 16 вражеских солдат, в том числе врукопашную;
3* – во время службы в 946-м сп (орудийным номером артиллерийской батареи) из автомата и гранатами уничтожил 10 финнов. Таким образом, его личный боевой счёт составит не менее 13 неприятелей;
4* – трёх немцев в бою уничтожил и трёх взял в плен;
5* – уничтожены в рукопашной схватке;
6* – выносил с передовой линии раненого командира взвода управления батареи, лейтенанта Метельченко (хотя сам тоже был ранен в ногу). Натолкнулся на немца, убил его, забрал его винтовку и вернулся к своим, доставив и раненого командира, и трофейное оружие. ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 1. Д. 30. Л. 21;
7* – а также вынес с поля боя раненого бойца;
8* – уничтожил ручной пулемёт с прислугой;
9* – из них шесть офицеров.
Разумеется, эти сведения отрывочны. Сюда включены всего лишь некоторые военнослужащие, о которых встретилась информация, тогда как количество воинов, уничтожавших неприятеля в разведках, в оборонительных и наступательных боях, наверняка должно быть больше. Работа ещё впереди. Как можно убедиться, наиболее яростные схватки пришлись на период прорыва финских укреплений в июле 1944 года и освобождения Польши (январь – март 1945 года), особенно мартовских боёв за Данциг.
