Собственно, так и случилось.
Здоровенная вывеска «Пей, как скотт!» встретилась мне очень скоро, а, мерцающая старомодным неоном, надпись навеяла романтические мысли. Выпить, нюхнуть, закинуться, потом ещё раз выпить. Повторить по необходимости.
Внутри меня ждал не менее олдовый интерьер. Куча дешёвых пластиковых столиков отвратительно коричневого-жёлтого цвета. Ящики из-под пива, поставленные друг на друга и скреплённые мононитью, использовались, как стулья. Раздолбанный музыкальный автомат, на каждое нажатие кнопки выдающий какое-то занудное мычание вместо музыки. И венец этого места — воняющая блевотой и прокисшим бухлом, её величество стойка.
Отлично! Всё, как я люблю!
Абсолютно не кривя душой, я произнёс эти слова про себя и, надев самую искреннюю из своих фальшивых улыбок, направился к бармену.
— Здрасте. Что у вас тут есть фирменного? — дружелюбно и вежливо начал я.
— Хер тебе на воротник, — хмуро бросил бармен.
— Чего?!
— Хер тебе на воротник. Наша специальная настойка.
— Ничего себе названице. А что в ней специального? Её вообще пить можно? — офигевши спросил я.
— Тебе не уверен. А наши хлебают за милую душу. Спирт настаивается на яйцах скотта. Вот и весь секрет.
— Кого? Что это за тварь такая и почему именно на её яйцах? — продолжал я сыпать вопросами.
Уж больно интересную рецептуру задвинул бармен.
— Скотт, это местный зверёк. Лет 50 назад на их выводок наткнулись, когда бурили новую шахту. Там сеть пещер и в них целая колония. Потом ещё находили.
Сейчас правда они на грани вымирания. Молодые особи скоттов со своей биохимией переваривают всё что угодно. Вот наши и подрядились их яйца использовать для создания всяких редких лекарств. Типа народная медицина.
Ну и параллельно оказалось, что, если спиртяге дать настояться на паре таких кругляшей, то похмелья и прочей лабуды, как не бывало.
Будто не бухал, а витаминизированную водичку пил, — подытожил свою мини-лекцию бармен.
Что ж, такую неведомую хрень грех не выпить.
— Уговорил. Наливай! — бодро рванулся я в бой.
Из-под стойки была извлечена здоровенная бутыль в которой плескалось чуть меньше половины тёмно-красной жидкости. Приятное бульканье усладило мои уши, а глаз радовался целому стакану необычного напитка передо мной.
Пододвинувшись ближе, я уже хотел хорошенько отхлебнуть, но мне под нос сунули переносной терминал.
— У нас оплата сразу. Кредит не выдаём. Бесплатно не поим, — заученно буркнул бармен.
Хмыкнув, я прикоснулся кредитным кольцом к сенсору и, дождавшись тихого писка, вернулся к дегустации.
Правду говорят: пей, что пьёт народ, и ты поймёшь его душу.
Осторожно принюхавшись, я с уважением отдёрнул голову. Пахло резко, грубо и непонятно. Что-то похожее на нашатырь вперемешку со слюной василиска. Так же упорото и сказочно.
Ладно, погнали.
За вашу марсианскую душу!
Глоток. И сразу ещё один.
Эх, хорошо пошла. И не горчит совсем. Будто «Кровавая Мэри» только с настоящей кровью.
Допиваю стакан. Ставлю его на стойку. Выдыхаю, хоть нужно было вдохнуть. И понимаю, почему настойку назвали «Хер тебе на воротник».
Вокруг моей шеи действительно обвился здоровенный такой, мясистый хер марсианского происхождения. Но он не душит, а так по-дружески приобнимает. Шепчет на ухо всякие приколы. И намекает, что нужно выпить ещё.
И как это не послушаться моего нового «красного» друга?
Бармен, будто ожидая моей отмашки, сразу же наливает полный стакан.
Пью и улыбаюсь.
Заказываю ещё. Угощаю других моих друзей. Приглашаю новых.
Тепло вокруг шеи медленно окутывает всё тело, и я понимаю, что люблю эту прекрасно-красную планету. Батька-Марс, как же я по тебе скучал!
Веселье длится долго. Далёкое солнце успевает встать и сесть, как минимум пару раз прежде чем я выныриваю из тусовочного кумара в скучную реальность.
Чья-то небритая рожа трётся о мою щёку, что-то мило щебеча о настоящей крепкой мужской дружбе. Уверенные руки нагло ощупывают меня опускаясь всё ниже и ниже.
Хм, вроде такого я не заказывал. Или здесь это жест гостеприимства?
Приставания становятся всё откровенней, и я понимаю, что если сейчас не скажу твёрдое «нет!», то меня банально изнасилуют. Вернее, используют. Всё-таки у этого мужеложца осталась капля такта, и он себя контролирует.
Ну или я его так оправдываю.
— Отвали, педрила! — срываюсь я.
Никакого эффекта.
— Отвали, педрила или я тебя вырублю!
Снова полный игнор.
Придётся действовать напрямую.
Резко дёргаю головой, стараясь попасть ему по лицу. Влажное хлюпание подтверждает точность моего прицела. Скорее всего, я разбил ему нос.
Приседаю и чуть свожу плечи, чтобы выскользнуть из уже обмякших объятий. Скрутка и, как учили в интернате для спецов, удар локтём с разворота.
Ух! Получилось жёстко.
Чувствую, как он от меня отлетел на несколько метров. Рука слегка онемела от такого необычного использования, а в голове появился тонкий звон. Последствия моих насильственных действий.
Хм, иронично.
— Я же предупреждал!
Прозвучало вроде круто.
Вокруг меня тишина. И темнота. А ещё холодно зараза. Ноги в каком-то липком дерьме.
Чёрт, да я и вправду стою по щиколотку в канаве. А судя по влажной одежде, ещё и полежал в ней.
Это что, я нажрался так, что и не помню, как здесь оказался? А схлёстка с любителем мужских попок — это галюны или реальность? Охренеть. Затусил так затусил.
Ощупав свои карманы, я понял, что лишился всех гаджетов и даже кредитное кольцо куда-то пропало. Ну или кто-то помог мне избавиться от лишних вещей.
В любом случае, выбираться из этого попадоса мне придётся самому. Ножками, ручками и головой.
Нещадно матерясь, я с трудом вылез из канализационного стока и, осмотревшись, понял, что нахожусь хер знает где.
То есть, я и до этого слабо ориентировался в планировке первого для меня марсианского СОЦа. А сейчас в полупьяном состоянии и при скудном свете Фобоса и Деймоса вообще будто попал в сказочный лабиринт.
Сказывалась и необычная архитектура.
Вместо привычного купола или чего-то подобного, метакоммунисты, как всегда, выбрали свой уникальный и дегенеративный путь. Ну, то есть, для них он, конечно, гениальный, но мне этот принцип строительства показался очень странным и неудобным.
