— Ага. Сейчас. Он списал всё на дефект программы. Типа, новое лицо загрузил, нанитам задачу поставил. Микро-ребятки дело сделали, но где-то что-то пошло не так. Получился вот такой уродец.
Попытались вернуть всё как было, а алгоритм самовосстановления противится. Возвращает, как задано было.
В общем, хватит об этом. Вспоминать неприятно, — он достал из кармана «веселяшку» и смачно затянулся.
— Окей, окей. Выдыхай. Для меня ты всё равно красавчик, — попытался я его подбодрить.
— Сто процентов. Как и ты, — заржал Усатый.
Я не выдержал и тоже засмеялся. Нервно, но искренне.
— Кстати, у тебя вроде фейс нормализовался. Во всяком случае, очень похоже на тебя прошлого. Дай-ка пощупаю, — он шутливо потянулся к моему лицу.
— Э, стой! Сейчас сам проверю. Сними-ка ещё разок.
Через минуту я удовлетворённо разглядывал видео, снятое в формате 360 градусов. Хух, теперь и мне можно выдохнуть. Со всех сторон я вернулся к своему прежнему облику.
Лунный хирург оказался нормальным парнем и хорошим специалистом.
— Вот, а ты парился. Кстати, как тебе волна? — похлопал меня по плечу Йося и задал странный вопрос.
— Какая волна? — не понял я.
— Которая от сердца расходится. Каждый удар запускает новый кровяной вал. Он мчится по океану твоего тела, усиливаясь, сливаясь и возвращаясь обратно к своему прародителю.
Чувствуешь?
Знаешь?
Улетаешь. Скрываешь и проникаешь.
Удар — волна. Всплеск — красная вода.
Цунами начнётся, если не будешь контролировать. Помни ты царь своего океана. Посейдон всех своих жидкостей.
Он говорил и говорил, продолжая без остановки сплетать одну фразу с другой. Я слушал, растворяясь и наслаждаясь. Сердце действительно планомерно и качественно гнало ритмичные волны по всему меня.
Что?
Мну. Меня. Как правильно сказать?
Мой внутренний голос неспешно пробирался сквозь дебри грамматики, не мешая мне наслаждаться необычными ощущениями тела и сознания.
Время будто застыло, и я с головой окунулся в самого себя. Клеточки, ядрышки, митохондрии мои любимые. Органеллы мои ненаглядные. Как бы я без вас жил? Да никак.
Поглажу вас, приголублю. Обниму и поцелую. Буду вас холить и лелеять. Заботиться о вас мои крохотули-люблюли. Никому не отдам. Вы мои половинки, а я ваша. Большая и важная. Но тоже нежная и ранимая.
Ох, ну вы и баловники. Щекотно же.
Я проникал сам в себя, всё больше растворяясь в микромире собственного тела. И мне это нравилось. Дико. Ярко. Мощно.
Кажется, те, кто жаловались на одиночество, никогда не пытались заглянуть внутрь. Ведь там миллиарды любящих и родственных им существ. Нужно только открыть им путь. Создать связь. И тогда никто и никогда в этой Вселенной больше не будет один.
— Эй, Ал! Ал! Посмотри на меня. Сконцентрируйся! Отвечай! Ты слышишь меня?! — откуда-то издалека прилетел голос ещё одной вселенной по имени Йося.
Я знал его. Или её?
Опять запутался.
Стало как-то мокро. И зябко. Может, я и вправду окунулся? Во рту плещется вода, дышать становиться трудно. Я кашляю и возвращаюсь.
— Вот это ты, конечно, дал! Сижу такой говорю с тобой, смотрю залип брачо, кайфанул. Я подождал. Час, второй, ещё парочку. Успел вздремнуть, перекусить, а ты всё так же сидишь и втыкаешь.
Ну я слегка запаниковал. Может, передознулся или ещё что. Начал тебя тормошить и водичкой поливать. Реакция сразу пошла, — говорил он и бил меня по спине, помогая откашляться.
Я не уверен, что именно этот способ помог мне избавиться от лишней жидкости в лёгких, но, спустя минуту, дышать стало легче. Да и вообще всё стало легче. Ушла куда-то нервозность, волнение, которое постоянно давит размытым фоном. С плеч будто реально исчез невидимый груз, а грудь перестало сдавливать невидимое кольцо.
Вдох, задерживаю дыхание и прислушиваюсь к своим ощущениям.
Дзен. Умиротворение.
Йося что-то бормочет. Наверное, продолжает рассказывать, как он переволновался и что я слабенький для такой жести. Не обращаю внимания. Мне хорошо.
Хорошо и спокойно.
— Тебя что ещё не отпустило? Ты опять будто залипший сидишь? — наконец, достучался до меня Усатый.
— Да нет. Все по кайфу. Просто я впервые никуда не тороплюсь, ничего никому не должен и не обязан. Внешнее и внутреннее уравновесилось во мне. Поймал свою мини-нирвану, — расслабленно ответил ему я.
— Оу, тогда реально по кайфу. У меня такое было, когда я разные варианты микса делал. Пока надегустировался здорово навалило. И вот после отходняк типа такого, как ты описал случился.
Правда всё скоро вернётся на свои места. Там эффект на полчаса, не больше.
— А мне кажется, что я буду ощущать это вечно, — блаженно произнёс я.
* * *
Скотт неспешно бежал рядом. Иногда он ускорялся и уходил вперёд, будто на разведку. После возвращался и показывал, что путь чист.
Мог покрутиться возле ног и сорваться в какой-нибудь боковой тоннель, чтобы вернуться и хитро выскочить из-за спин. Наверное, он так играл. Ну или действительно волновался о моём благополучии.
Мне сложно было думать о поведении зверька. Слишком много внимания приходилось уделять, чтобы не потерять сознание.
Вокруг сжимались каменные стены, и я понимал, что пережить пещерный рейв мне будет очень сложно.
Нежданно появившаяся фобия нарушила все мои планы.
Если на плантации в катакомбах Владимира Секретовича я мог подумать, что это разовый случай и такого больше не повторится, то сейчас установилась чёткая последовательность.
Я в маленьком замкнутом пространстве. Мне плохо, скачет температура, в глазах плывёт и другие всякие не очень приятные плюшки. Но терпимо. Пью витаминизированную водичку, закусываю тгк-жвачкой и держусь.
Пункт следующий.
Такое же замкнутое пространство, но гораздо больших размеров.
Тут уже хуже. Шансов остаться в нормальном состоянии почти нет. Пройдёт минута, другая, может даже полчаса, и я вырублюсь.
Что сказать? Херово.
Варианты?
Собственно, есть один вменяемый. Но рисковый. Так, во всяком случае, сказал Йося. Ну, а если он так говорит, то там вообще на грани фаталити всё будет.
В общем, стоит попробовать. Обратного пути, как говорится, нет. Не для этого я прилетел на Марс, чтобы отказаться от пещерного рейва из-за какого-то дебильного отклонения. Пусть и носящего замысловатое имя «троглофобия».
— Давай остановимся. Нужен перекур. Ок? — попросил я Усатого.
