Его напарники пытаются навалиться, затормозить меня, но слишком уж неуклюже и несработанно. Выскальзываю из их «объятий» и двумя короткими тычками, пониже копчика, отправляю их немного отдохнуть. Ближайший час ходить они не смогут.
А вот и оставшаяся шестёрка. Увидев, что произошло с их товарищами, они изменили тактику. Теперь бросались не всем скопом, а, кружа вокруг, по очереди делали выпады, отвлекая внимание, чтобы другие могли напасть со спины.
Знакомо. Такие штуки любили использовать медвейли при охоте на какую-нибудь опасную и большую живность.
Но с эльфами такое не срабатывает. Всё же мы немного поумней зверей в лесу.
Так что, дав им напоследок почувствовать себя хитрыми и почти победившими, я сделал вид, что действительно потерял концентрацию. Парни воодушевились и стали проводить атаки всё более бесшабашные и наглые.
Вот и пришло время расплаты.
Тот, кто шёл со спины, получает размашистый удар носком в челюсть и сразу, продолжая движение, бью двух стоявших впереди. Импульс настолько силён, что они катятся кубарем, хватаясь один за другого.
Дальше рывок в сторону и каждый из оставшихся получает укол в нервный узел. За ухом, в подмышку и прямиком в солнечное сплетение.
Корчась, отходят, пытаясь понять, что же произошло.
Из дальнего конца зала кто-то начинает насмешливо хлопать в ладоши. Уже не глядя туда, знаю, что это Пострегаев. Кто ещё мог прийти сюда, чтобы лично наблюдать за экзекуцией? Правильно, только майор с излишне хрупким мужским достоинством.
Усмехнувшись про себя от двойственного каламбура, я, отряхнувшись, направился к нему навстречу.
— Значит, каратист у нас появился. А пулю ногами отобьёшь? — сказал он, выходя на крохотный пятачок света от уличного фонаря.
В руках майор действительно держал пистолет. И мне сразу вспомнился другой кгбшник, который спрашивал тоже самое.
Мне и самому стало интересно, успею ли уклониться от пули.
Но проверять это сейчас совсем не хотелось.
Вот успокою Стригу и в более комфортной обстановке проведу эксперимент. От обычных стрел уворачиваться приходилось, ничего сложного. Даже, если их летит по пять сразу. Против гномьих огнестрелов тоже опыт имеется. Но там полегче. Бородачи сами не очень поворотливые, да и сама конструкция оружия у них такая, что перед выстрелом, нужно ещё кучу движений совершить.
Так что людское оружие, вещь особенная. И узнать свой предел по работе с ним, не просто интересно, но и жизненно важно.
Тем временем, майор поставил пистолет на предохранитель и вернул его в кобуру.
— Конечно, пристрелить тебя сейчас, плёвое дело, ядрёна вошь. Спишу потом на неосторожность при обращении или нелепую случайность. Но не по-мужски это как-то. Верно, драть тебя в гузно? Так что давай посмотрим, как ты машешься против равного себе. А то молокососов раскидал и рад, — он расстегнул портупею и положил её на пол.
Потом повел плечами и сделал несколько ударов по воздуху, разминаясь. И сразу же без остановки рванул вперёд.
Признаюсь, он почти поймал меня на неожиданности. Такой скорости движений у людей, я ещё не видел. Особенно, старшего поколения. У майора уже существенно пробивалась седина.
Но факт налицо, он уже в одном шаге от меня с занесённой для удара рукой, вторая умело прикрывает челюсть и бок.
Сразу видно, профессионал, прошедший не одну сотню боёв.
Отступаю назад, ставя блок и пока присматриваюсь к манере боя кгбшника. Бился он скупо, умело. Не делая размашистых движений, особо не открываясь, и всегда заходил в атаку резко и с нестандартных углов.
Ммм, да. Это, по крайне мере, будет любопытно.
Оценив потенциал майора, я, выйдя из защиты, сам перешёл в атаку. И тут меня снова ждало удивление. Пострегаев уходил почти от всех моих ударов. Я пока не мог понять, делает он это инстинктивно или у него близкая к моей реакция. Но два из трёх моих ударов приходились на блок. Двигаясь, будто танцуя, он напоминал мне одного из моих учителей. Полукровка, смесь Тёмного эльфа и орка, он был невероятно проворен и уникален в своём стиле ведения битвы. Гретхаль Кромсающий, так, вроде, его звали.
Вот и здесь быстрые, экономные движения, плавно перетекающие стойки и мгновенные переходы в контратаку, если видит, что противник хоть немного открылся.
Помнится, тогда, Гретхаль сказал, что против таких необычных бойцов, как он, хорошо работает что-то примитивное, почти предсказуемое.
Тогда, у меня так и не получилось его победить в честной схватке. Опять разгорячившись, я использовал магию. Но сейчас его слова мне вспомнились, и я, наконец, понял, что он имеет в виду.
Начинаю работать классическими «двойками», левой, правой и снова повтор, только по немного другой траектории. Держу ритм, изредка уходя в защиту. Постепенно Стрига привыкает и, уже не задумываясь, блокирует только голову и верхнюю часть туловища.
Тут-то и срабатывает «примитив».
После очередной пары, левый прямо, правый боковой, обрываю движение наполовину и бросаюсь ему в ноги, обхватывая бёдра и заваливая на спину.
Ошеломленный Пострегаев не успевает среагировать и, молотя меня по позвоночнику кулаками, падает вниз.
Ну, тут уже ничего выдумывать не нужно. Оказавшись сверху, без остановки вбиваю Стригу в пол. Он ещё пытается защищаться, взбрыкивает, словно заправский жеребец, пытаясь меня скинуть. Но вес и доминирующее положение дают о себе знать.
Крепкий мужик.
Бьётся до последнего и ещё даже успевает материться на своём особом военном жаргоне.
Но вскоре и его силам приходит конец. Он обмякает и, залитый кровью рот, перестаёт изрыгать ругательства.
На всякий случай, прощупываю пульс. Не хочется вот так убивать человека. Наказать, да. Убийство же — это крайняя мера.
Жилка бьётся, сердце стучит. Значит жив, просто в отключке.
Слышу за спиной восторженный шёпот.
— Надо же, Стригу положил. Такого ещё никто не делал.
— Ага, он нас пятерых раскидывал, как котят.
— А тут, этот ушастый, и нам навалял и его уработал. Вот это уровень!
Поднимаюсь, игнорируя восхищённые возгласы, иду к двери.
— Спасибо, за отличную тренировку, товарищ Миндарис, — слышу дружный хор уже на выходе.
Поворачиваюсь и козыряю, видел этот жест у многих военных. Мол, так и задумано, никто не в обиде.
Уже в коридоре замечаю, что за окнами наступает рассвет.
Да уж… вот и выспался хорошенько.
А теперь — труба зовёт!
Глава 25
К посёлку подъезжал, так толком и не выспавшись. Причём, не я один. Уж не знаю, что в эту ночь делал Гаврилов с такими красными глазами, но вот Савелич определённо пил. Плотный запах перегара стоял на всю машину. Даже извечный табачный дым не мог его извести.
