– Ладно, продолжай, – сдалась Кейт, – я слушаю.
– Она рассказала мне, как это работает. Для каждого свидания можно выбрать одно из трех мест. Когда ты выберешь место встречи, тебе назначат кандидата, лучше всего соответствующего твоему профилю.
– А если никто моему профилю не соответствует? – спросила Кейт. – Так и придется скрести по сусекам из того, что осталось?
Кейт посмотрела на Лауру. Ее щеки покраснели, губы сжались, а бушующие гормоны давали о себе знать: в глазах вспыхнули огоньки. Надвигалась буря. Кейт улыбнулась своей лучшей успокаивающей улыбкой.
– Давай отложим этот разговор, – предложила она, обнимая взбудораженную беременную подругу. – Обещаю, что серьезно подумаю над этим.
С того разговора прошел уже год, а Кейт до сих пор думала. Все это время Лаура работала над материально-техническим обеспечением свиданий, которые были запланированы в поместье, и ее энтузиазм по поводу причастности Кейт к этому проекту рос в геометрической прогрессии. И вот время на раздумья истекло. Этот дождливый октябрьский день стал тем сроком, когда она должна была решить, стоит ли посвятить бо́льшую часть декабря, период и без того загруженный делами и приготовлениями, походам на свидания с нескончаемым потоком идеальных (если верить рекламе “Lightning Strikes”) незнакомцев.
Навязчивой идеи об отношениях у нее не было; она была не из тех женщин, что нуждаются в присутствии мужчины рядом. В то же время она считала, что вполне может влюбиться. С тех пор как прервались ее последние долгие отношения, она не была на свиданиях в основном из-за лени. Кейт полагала, что она могла бы встретиться с мужчиной, пока жила в Лондоне, но это значило, что нужно будет пойти куда-то, поддерживать диалог, а ей после работы больше всего хотелось дойти до дома и слопать кусок пирога перед телевизором. А что касается свиданий в Блексфорде… Люди переезжают сюда либо когда заводят семью, либо выйдя на пенсию. Отсутствие холостяков, желающих купить собственность в этой дремлющей деревушке, прямо-таки бросалось в глаза.
Кейт вынуждена была признать, что ее пижамно-тостерный режим, продолжающийся каждый вечер перед телевизором ровно с 19:30, не способствует созданию счастливой сексуальной жизни. Но как бы ей ни хотелось встретиться с кем-то, в одиночестве было гораздо комфортнее. Свидание с самой собой было самым лучшим.
– Нужно уже определиться, – сказала Лаура, открывая застекленную входную дверь и впуская потрепанного полосатого кота. Один из сливных желобов забился опавшими листьями, и дождевая вода струилась по стеклу, словно водопад. – Ты не можешь не ходить на свидания и при этом торчать постоянно на сайтах знакомств. А за этим проектом будущее.
– Откуда тебе знать, миссис Замужем-с-детьми? – спросила Кейт.
– Я читаю «Космо», – уверенно ответила Лаура. – Там ерунду писать не будут.
– Может, у них есть каталог женихов? Я бы просто выбрала. А что, если это еще один бастион сексуального неравенства, который нам предстоит взять? – спросила Кейт.
Лаура сильным движением подтолкнула ноутбук в сторону Кейт. Наклейка с брокколи отслаивалась по краям. На кухне везде были разбросаны наклейки с разными овощами. Лаура пыталась приучить свою смышленую четырехлетнюю дочку Мину играть с ними. Но больше ими увлекся ее девятимесячный брат Чарли. Особенно ему нравилось лепить наклейки себе на голову.
Палец Кейт завис над кнопкой регистрации.
– Ты бы сделала это на моем месте? – спросила она.
Лаура в отчаянии вскинула руки.
– Конечно, – воскликнула она, – если, не дай бог, с Беном что-то случится, именно так я и найду себе нового мужа! – Она сделала паузу. – Хотя Бен сказал, что если умрет раньше меня, я должна отнести его в спальню и положить с собой на кровать, – продолжила она. – Он считает, что тот, кто сможет переспать со мной в таких условиях, будет считаться действительно достойным.
Лаура мечтательно улыбнулась. Кейт вздрогнула.
– Ладно, я подумаю и потом вернусь, – сказала она.
– Нет времени! – возразила Лаура. – У меня есть серьезные основания опасаться, что если ты не изменишь свой образ жизни, то впадешь в сырно-крекерную кому, и я обнаружу тебя в обмороке, с лицом, застрявшим в банке с маринованным луком. Действуй, – уговаривала она, – двенадцать свиданий, причем тебе даже не нужно никого искать. Поживи хоть немного.
Курсор скользнул по кнопке регистрации. Кейт чувствовала, как большие глаза Лауры сверлят в ней дыру, а ее колено нетерпеливо подергивается. «Что мне терять? – подумала Кейт, – разве что время, деньги и собственное достоинство».
Колено Лауры ускорилось. Кейт глубоко вздохнула. Она позволила курсору еще несколько секунд повисеть, прежде чем кликнуть по мерцающей кнопке регистрации.
1 декабря. Первое рождественское свидание
Кейт Тернер осторожно наступила на хрустящие, покрытые льдом листья, стараясь не поскользнуться и не рухнуть на спину. Дороги перед собой она не видела из-за больших пластиковых контейнеров, которые держала в руках. Это был один из тех прекрасных зимних дней, когда легкие наполняются чистым морозным воздухом, а небо такой синевы, словно на картинке в детской книжке, и дыхание вырывается густыми клубами пара, поднимающимися вверх, к солнцу.
Кейт толкнула дверь кафе «Грушевое дерево», и та отворилась с дружелюбным перезвоном колокольчиков над головой, знаменовавших прибытие посетителя. В кафе было людно, тепло и шумно, в воздухе витал запах свежемолотого кофе. По запотевшим стеклам стекал конденсат, затрудняя обзор застывшего зимнего пейзажа снаружи.
Несколько человек оторвались от своих капучино и помахали ей. Кейт, улыбаясь, кивнула им. Мэтт оторвался от дымящейся черно-серебряной кофемашины и тоже улыбнулся.
– Слава богу, – сказал он, когда черный эспрессо заструился в очередную чашку, – у нас закончились карамельные брауни утром, а то я думал, здесь будет бунт.
Волосы Мэтта всегда были взлохмачены, и сейчас они стояли торчком, как в рекламируемых модных прическах. У него была привычка ерошить их руками, когда волновался, и от этого делалось только хуже. Кто-то называл его шевелюру лохматой рыжей шваброй, сам же ее обладатель предпочитал выражение «земляничный блонд». Кожа у него была бледная, особенно по сравнению с оливковой кожей Кейт, и покрыта веснушками, проступающими на солнце. Мэтт их ненавидел, хотя они придавали ему некоторую моложавость, которую женщины, похоже, считали очень милой. В общем-то как и глубоко посаженные карие глаза, которые, как говорила его девушка Сара, делают его взгляд значительным и умным, хотя Кейт предпочитала, когда он немного щурился, словно бы от солнца.
Из зала раздался голос:
– Кто там говорит о брауни?
Мэтт очистил место на стойке, и Кейт с облегчением опустила на нее тяжелые ящики. От жары ее щеки пылали, и, когда она размотала шарф, ее волосы мгновенно распушились в душной комнате.
