Несмотря на позднее время и усталость, девушка замедлила ход, позволяя миру пропитать ее, словно губку. Звезды были похожи на серебряные заклепки в черном кожаном небе. Струны света, натянутые на старую ель, лениво подергивались, когда снег проходил через них темными пятнышками.
В ее голове уже стали складываться картины: черный хлопок, летящая белоснежная сова, спящий коттедж, похожий на коробку конфет, с белой крышей, лиса, исследующая сад, облака, разошедшиеся и обнажившие луковицу луны и мерцающие звезды. Кейт пошарила рукой в кармане. Черт. Она оставила блокнот для рисования в другом пальто. Пришлось ускорить шаг. Нужно было срочно раскрыть суть новой идеи в рисунке, ведь к утру это ощущение уже будет приглушено сном и работой, которую надо выполнить к завтрашнему дню.
Замерзшими пальцами она повернула ключ в замке и толкнула входную дверь, бросив взгляд внутрь. Дедушкины часы в прихожей показывали почти два часа ночи. Отчаянно хотелось рухнуть в постель. Но сначала Кейт придется набросать задуманные эскизы, а потом испечь пирожные. Тяжело вздохнув, она отправилась на кухню и включила духовку.
Взбодрив себя горячим шоколадом и согревшись теплом духовки, наполнившим комнату, она взяла альбом и уселась рисовать. Полтора часа спустя, когда пирожные остывали на противнях, а ночные шедевры были заботливо уложены в папку для последующих поколений, Кейт устало забралась в кровать.
9 декабря. Шестое рождественское свидание
Снег скрипел под сапогами Кейт. За ночь его нападало добрых три дюйма, и Кейт не была уверена, что сможет въехать наверх на машине.
Дрю написал ей сообщение, поблагодарил за прекрасный вечер. И пожаловался, что у него болят голени и не сгибаются суставы. Кейт рассказала ему о приключении с автомобилем.
«Господи, почему ты сразу не написала мне?»
– немедленно ответил Дрю.
А что ты мог сделать? Остановил бы мне поезд или вызвал эвакуатор?
Ты всегда так шутишь, когда у тебя нет мужчины?
Сурово, но честно. Хотя в итоге я все же получила свое свидание.
«Сыграла девочку, попавшую в беду?
– написал Дрю. –
Это по-сексистски. Держи меня в курсе своих похождений, секси-мамочка!»
Было почти девять, когда Кейт, нагруженная пирожными, пересекла улицу, ведущую от ее дома к деревенской площади. Ей нужен был кофе. Она уже выпила один, но ей требовалось больше. Будильник она установила на 8:30 утра, и, если бы не мелодия “Fairytale of New-York”, ее любимая рождественская песенка, установленная на телефоне, она бы зашвырнула в него тапком.
Кто-то решил украсить боярышник в сквере шариками и гирляндами, и идею поддержали. Уже на нескольких деревьях, включая рябину и остролист, красовались рождественские украшения, а снег на ветвях и земле, казалось, искрился волшебством. У Кейт возникло ощущение, что она вот-вот увидит деревянный домик с дымящей трубой и веселого бородатого Санта-Клауса, суетящегося с подарками.
Она даже решила позже вернуться сюда и сделать фото, чтобы использовать его для эскизов к следующему рождеству. В этом году ее ткани поступили в продажу с начала ноября. В сентябре она представила окончательные проекты, основная работа началась в июле, а идеи для дизайна она собирала еще задолго до этого. Рождественский дизайн был слабостью Кейт. В каждый сезон ткань должна была передавать особые чувства, гармоничное сочетание вдохновения и ощущений, которые привели к ее созданию, но в рождественские ткани она вкладывала всю душу; в них было что-то, что питало и согревало ее изнутри.
Начав работать в «Либерти» в качестве помощника арт-директора, она засыпала своего начальника таким количеством дизайнерских идей к Рождеству, что он позволил ей, наконец, разработать дизайн праздничных бумажных салфеток, только чтобы она отстала. Салфетки разошлись как горячие пирожки, и в следующем году директор стал выпускать их уже от своего имени. К счастью, она сумела сохранить права на дизайн рождественской ткани после того, как стала работать отдельно.
Кейт отряхнула ботинки от снега возле дверей кафе и вошла внутрь. «Грушевое дерево» было украшено к Рождеству по первому классу. Жужжание кофе-машины вплеталось в рождественскую музыку, Карла вместе с оживленными покупателями, стоя на стульях, крепили красные и зеленые игрушки к деревянным потолочным балкам.
Мэтт заметил Кейт и улыбнулся.
– Тем, кто помогает украшать, кусок горячего пирога бесплатно, – сказал он.
– Ах вот оно что! Это объясняет их энтузиазм.
– Капучино? – предложил он.
Кейт покачала головой.
– Эспрессо покрепче, двойной. Я спала всего четыре с половиной часа.
– Ничего себе! – воскликнул Мэтт, и, помолчав, добавил: – Не думаю, что сегодня ты загонишь свою машину наверх.
– Откуда ты знаешь, что моя машина внизу? – удивилась она.
Мэтт улыбнулся и постучал пальцем по носу.
– Как прошло свидание?
Кейт зевнула и тут же неудержимо зевнула еще раз.
– Кажется, неплохо, а? – усмехнулся Мэтт.
– Это не то, что ты думаешь, – ответила Кейт, с трудом подавляя очередной позыв зевнуть. – Машина не завелась. Меня случайно спасли.
– Кто?
– Парень, который не пришел на первое свидание.
Мэтт протянул ей кофе через прилавок, а Кейт передала ему пирожные. Положив в крепкую черную жижу три кусочка коричневого сахара, она с наслаждением сделала первый глоток.
– Это немного странно, – сказал Мэтт, осторожно перекладывая пирожные-ракушки на большую тарелку и протягивая их Фрейе, председательнице Ассоциации учителей, которая стояла рядом с лицом политика, подписывающего важные документы.
– Да, немного. Но в хорошем смысле.
Она наблюдала, как Фрейя ставит тарелку на стол. Члены Ассоциации отодвинули пустые тарелки с главным блюдом и накинулись на пирожные.
– А что насчет запланированного свидания? – спросил он.
– Что? – Кейт оторвалась от созерцания того, как женщина в полосатом джемпере шлепает по руке другую, покусившуюся на кусочек домашнего брауни. – О, он был великолепен! – Она повернулась к Мэтту.
– Ого!
– И при том стопроцентный гей, – продолжала она. – Но я определенно хочу встретиться с ним снова. И если повезет, увижусь еще раз с Ричардом, тем потеряшкой, а впоследствии моим автомобильным героем, но в более романтичной обстановке.
– Значит, успех со всех сторон, – подытожил Мэтт.
Кейт улыбнулась. Картонная коробка, полная украшений и мелодично звякающих колокольчиков, хлопнулась на пол, и елочные шарики брызнули во все стороны, разлетаясь по всему кафе.
