– С его подходом, это будет уже не наш журнал, – пожал плечами Фредерик. – Что ты предлагаешь?
– Ну, либо вы согласитесь отдать все на откуп моему папочке, либо мы найдем других инвесторов.
– Мы?
– Я хочу видеть ваш журнал у себя на родине в том виде, в каком он есть. Кроме того, я тоже могу думать и у меня есть кое-какие финансовые выкладки. Я полагаю, он хорошо пойдет.
– Если ты пошлешь отца к черту?
– Точно.
Фредерик посмотрел на Винсента, но тот только пожал плечами.
– Хорошо.
– И все? – удивился Кросби. – Давайте рассмотрим те ваши данные для инвесторов, возможно, стоит что-то подкорректировать. И у меня на примете есть кое-кто…
Винсент поднялся так резко, что ножки его стула противно скрипнули по плиткам пола.
– Простите. Я готов хоть сам впаривать проект этим вашим инвесторам – но пожалуйста, не сегодня.
Он вышел из комнаты, и Фредерик дернулся, как будто хотел пойти за ним, но остался на месте. Кросби проводил Винсента взглядом и залпом осушил свой стаканчик с водой.
– Он все утро сам не свой, – сказал он. – Может, так напиваться накануне было плохой идеей.
Фредерик посмотрел на стаканчик с кофе и увидел, что Винсент к нему не притронулся. Никогда такого не бывало, чтобы Винсент даже не попробовал кофе.
Поднявшись, Фредерик все-таки вышел вслед за братом. Но комната, следующая за залом, уже была пуста. Уэйнфилд подошел к следующей двери, чтобы отыскать Винсента, но в этот момент из зала появился Кросби.
– Рик, давай все-таки обсудим пару вопросов. Это важно.
Вздохнув, Фредерик кивнул и вернулся в комнату для совещаний. В конце концов, если Винсент не хочет с ним говорить, то пусть идет.
На взгляд Офелии, издательство походило на большой муравейник. Иногда кое-кто тыкал в него палочкой, и тогда муравьи двигались с безумной скоростью и по немыслимым траекториям – обычно «кое-кем» был один из Уэйнфилдов. Но и в остальное время атмосфера царила суетливая и деловая.
Она нравилась Офелии. И ей пришлось по вкусу ощущать себя частью чего-то большего, чего-то почти живого и уж точно осязаемого.
Вместе с Анабель и другими Офелия занималась текстами. Некоторое время назад Морган окончательно ушла из издательства, и работы прибавилось. Из-за того, что Фредерик накануне заявил, что заголовки половины статей никуда не годятся, все утро Офелия пыталась уладить эти вопросы. То, что Анабель именно сегодня оказалась задумчива и рассеянна, не очень-то помогало Офелии.
Ко всему прочему, ей требовалось, чтобы Фредерик утвердил все новые заголовки, которые прислали редакторы. Она знала, что днем Уэйнфилды закрылись с Кросби в комнате для совещаний, поэтому терпеливо ждала, надеясь, что встреча не окажется уж слишком разрушительной, что окончательно испортит настроение Фредерика.
Собрав бумаги, Офелия решила ненавязчиво пройти мимо комнаты для совещаний, но по пути встретила Миранду, одну из сотрудниц, которая сказала, что разговоры еще продолжаются.
– Придется подождать, – вздохнула Офелия, перекладывая бумаги из одной руки в другую.
– Да, но…
Миранда всегда отчаянно смущалась, так было и в этот раз.
– Что случилось?
– Я встретила второго мистера Уэйнфилда. Он… мне показалось, он расстроен. Возможно, вам лучше поговорить с ним?
Офелия нахмурилась и направилась в сторону комнаты, указанной Мирандой. Она старалась никогда не заострять внимание на том, что близко знакома с близнецами и живет в их доме. И даже требовала, чтобы к ней на работе было такое же отношение, как и к прочим сотрудникам. И хотя Офелия подозревала, что сплетни искоренить невозможно, но по личным вопросам Уэйнфилдов к ней никогда не обращались.
Значит, в этот раз что-то серьезное.
– Винсент?
Она приоткрыла дверь и вошла в небольшую комнату для отдыха, которой пользовались те или иные сотрудники. Сама Офелия не очень любила место. Сейчас же помещение оказалось пустым, только рядом с занавешенным окном сидел на диване Винсент.
Он поднял голову, смотря на Офелию, но почти сразу поморщился и стиснул виски руками.
– Голова болит?
Он вовсе не был расстроен, как сразу поняла Офелия. Тут совсем другое.
– Да. И… я не знаю…
Винсент закашлялся, и Офелия поняла, что дело не в очередных призраках, сводящих с ума, и возможно, даже не в плохих снах. Аккуратно закрыв за собой дверь, она подошла к Винсенту и прикоснулась к нему рукой.
– Да ты весь горишь. Похоже, гулять под дождем не пошло на пользу.
– На этот раз сон был так реален, – пробормотал Винсент.
– Еще бы.
Офелия отвезла Винсента в пентхаус Уэйнфилдов, решив, что уж точно не стоит возвращаться в место, которое они называли Домом. Правда, идти в свою комнату Винсент отказался, но Офелия настояла, чтобы он в любом случае лег в постель, поэтому он устроился прямо в гостиной. Офелия принесла ему одеяло, а после этого устроилась на кухне.
Усевшись на высоком барном стуле, она уперлась локтями в блестящую поверхность стола и набрала на телефоне сообщение для Фэй. Потом, не раздумывая, набрала номер Фредерика. Тот ответил не сразу, а когда наконец-то поднял трубку, его голос звучал раздраженно:
– Здравствуй, Эффи. Что такое?
– Твой брат болен. Вряд ли что-то серьезное, но пусть отлежится денек.
– Где он?
– Дома. У нас дома.
– Я…
– Ты приедешь сюда. Хватит делать вид, что вам друг на друга плевать.
5
Фредерик проснулся рано. Не то чтобы обычно он спал допоздна, особенно в рабочий день, но тут было рано даже для него. К его удивлению, Офелии рядом не оказалось. Когда же Фредерик вышел в гостиную, то увидел, что Винсента тоже нет – накануне он проспал почти весь день.
Но Фредерик точно знал, что Винсента нет в квартире – и это начинало беспокоить. Но дом был тих, и Уэйнфилд подумал, что возможно, это просто его паранойя.
Каждая из комнат оборудована собственной ванной, поэтому Фредрик вернулся в свою и наполнил ее теплой водой. Вообще-то он делал подобное крайне редко, но раз уж сегодня он поднялся в такую рань, то можно позволить себе чуточку больше удовольствий. Раз он их хочет.
Хотя по правде говоря, опускаясь в теплую воду, Фредерик подумал, что на самом деле он хотел поговорить с Винсентом этим утром. И очень жаль, что того не оказалось в пентхаусе. Не мог же он вернуться обратно в Дом?
Фредерику показалось, чьи-то сильные руки нажали на него сверху, заставили уйти под воду. Он забарахтался, пытаясь подняться, но не мог. И только когда показалось, что легкие сейчас разорвутся, а в рот вместо воздуха хлынет вода, напряжение отпустило, Фредерик вынырнул и отчаянно задышал, откашливаясь. Рядом с ним в ванной, конечно же, никого не было.
