– Как все прошло?
– Препаршиво. Где остальные?
– В комнатах, на кухне… я сначала хотел сам с тобой поговорить.
– Я надеялся узнать о Лиллиан, но этот засранец ничего толком не сказал. Зато почти не скрывал, что хочет убить меня.
– Зачем?
Винсент посмотрел на Фредерика:
– Скажи-ка, братик, ты когда-нибудь составлял завещание?
– Нет.
– Вот и я нет. А как твой банковский счет и доля в издательстве?
– Отлично.
– Вот и мои. И к кому перейдут все деньги и акции, если ты или я умрем?
– Гм, – нахмурился Фредерик. – Ко второму из нас.
– Но, если один из нас умрет, второй станет легкой добычей. Стивенсон знал об этом – знал, потому что Лиллиан когда-то говорила. Много рассказывала о близнецах. А если мы умрем оба?
– Анабель.
– Еще проще. Ее даже не надо убивать, просто жениться. Или объявить недееспособным психом, кому как не доктору проще всего это устроить? Если же так, то у нас нет жен или детей, родители мертвы, это всем известно. Тетя тоже, а вот ее дочь – Лиллиан, тоже Уэйнфилд. Не важно, жива она или нет. Стивенсон – ее муж по закону.
– Вряд ли он бы получил все.
– Ему хватило. Хотя подозреваю, он просто хотел устранить нас и жениться на Ани.
– Почему же было нас не убить?
– Он и хотел. Заманить в Хартвуд Хилл, выяснить о нас все, пока мы бы пытались узнать про Лиллиан… уверен, в этом здании он смог покрыть что угодно. И когда я начал наводить справки о Лиллиан, в его голове созрел этот «чудесный» план. Он и подослал Мартина, чтобы мы точно знали, куда идти.
Фредерик покачал головой и тоже налил себе виски.
– И он всерьез задумывал это провернуть? Убить нас, забрать деньги?
– Вот к чему приводит жадность, Рик, – назидательно сказал Винсент и чокнулся своим виски со стаканом брата.
– У меня только один вопрос: где же на самом деле Лиллиан?
– Это нам и предстоит выяснить. Иначе призраки не оставят в покое.
11
Заранее сложно предположить, кого из обитателей пентхауса можно встретить на кухне рано утром. Иногда это бывала Анабель, чаще всего с маленькими наушниками-капельками, в которых она слушала аудиокниги или лекции. Она обычно мало обращала внимания на окружающих.
Иногда бывал Фредерик, который читал с планшета новости и делал кофе, ожидая, когда проснется Винсент. Офелия редко завтракала, Фэй заходила за кофе, но предпочитала пить его в одиночестве в комнате. Кросби, который пока часто оставался в последней свободной комнате для гостей сразу куда-то убегал – и задерживался на кухне, только если у него бывало похмелье.
В это утро, как ни странно, первым встал Винсент. Одетый только в джинсы, он решил приготовить завтрак. Из маленьких колонок в углу комнаты раздавалась негромкая мелодия Depeche mode, и Винсент вполголоса ей подпевал, пританцовывая над плитой.
Так его и застала бесшумно вошедшая Фэй. Она улыбнулась:
– Эй, можешь петь и погромче.
Винсент крутанулся на месте от неожиданности и погрозил девушке деревянной лопаткой для блинов:
– Не пугай так больше!
– Хорошо, извини. Продолжай.
– Надеюсь, ты про блинчики. Первый раз их делаю.
– И про них тоже.
Фэй сделала себе кофе, стараясь не мешать Винсенту, и уселась за стол.
– Не знала, что ты умеешь готовить.
– Никогда не говорил, что умею. Но без готовой еды как-нибудь проживу. Просто обычно нет времени на готовку.
– Пахнет вкусно.
– Вот увидишь, сейчас все на блинчики набегут.
– А ты сегодня рано, – заметила Фэй.
– Да я не ложился.
Похоже, Винсент спиной почувствовал недоуменный взгляд Фэй. Поэтому перевернув очередной блинчик, он обернулся к ней, одновременно пожимая плечами.
– Это не то, что ты подумала, на самом деле. Хотя если ты про амфетамины, и это предложение…
– Кошмары?
– Они никуда не исчезли. Но по правде говоря, я просто хотел доделать один отчет. Только Рику не говори. А то еще решит, что у меня вошло в привычку.
Он снова вернулся к блинчикам, успев как раз вовремя, пока один не подгорел.
– Вы с Риком еще не ездили в дом Стивенсона?
Винсент, не оборачиваясь, покачал головой:
– Если ты о том, не взломали ли мы дом Стивенсона, чтобы узнать побольше о Лиллиан, то нет, еще не успели.
– Он арестован?
– Ага. Этот гавнюк вел дела чисто, но показания Мари многого стоят. А за ней, вроде, и еще кто-то из медсестер подтянулся. И бывших пациентов. Честно говоря, пусть этим занимается полиция.
– Ну конечно. Вам-то предстоит взлом дома.
– Вдруг узнаем что о Лиллиан.
– Полиция же не узнала. Наверняка его дом обыскали.
Винсент повернулся и наставительно погрозил Фэй лопаткой:
– Они не были ее кузенами.
– Это все меняет, – проворчала Фэй. – Безусловно.
Хотя по правде говоря, она верила, что братья могут найти что-то, чего не заметила полиция. Или чему не придала значения. Хотя она сама понятия не имела, что бы это могло быть.
Запах блинчиков становился все более соблазнительным, но Фэй терпеливо ждала, попивая свой кофе. И вскоре на кухню действительно начали подтягиваться люди – первым пришел Фредерик. В темных штанах и белой рубашке, как всегда аккуратный, в отличие от взъерошенного Винсента. Казалось, ему стоит только накинуть пиджак, и он будет готов работать.
Но вместо того, чтобы усесться рядом с Фэй, Фредерик осторожно подошел к Винсенту и стащил у того почти из-под руки верхний блинчик.
– Ай-яй! – завопил Винсент и шлепнул брата по руке лопаткой. – Нечего воровать раньше времени!
Но Фредерик свою добычу не выпустил, хотя поспешил отойти подальше и устроился рядом с Фэй.
– Да ладно тебе, Винс.
– Вот нечего, сначала сам сделай, потом тащи.
– Готовка – твой конек, а не мой.
– Ничего не знаю.
Фэй не удивилась бы, если Фредерик показал язык, но вместо этого он просто состроил гримасу в спину Винсента. Тот сказал, не поворачиваясь:
– Я все вижу!
– Тоже мне, шпион, – проворчал Фредерик. – Как отчет?
– Готов. Но увидишь его уже в офисе.
– Тебе он нужен больше, чем мне.
– Так, давай о делах поговорим в офисе. А сейчас – блинчики!
