– И какой? – спросила Офелия.
– Там много странного. Все ее симптомы подробно описаны, все лечение, на протяжении многих лет. Но никакого диагноза.
– Так ты все затеял ради куска бумаги? – спросил Фредерик.
– Мне не очень-то хотелось сходить с ума, – огрызнулся Винсент.
Офелия, не торопясь, поднялась и оправила юбку платья, как будто это действительно требовалось.
– Мы с Фэй подождем вас снаружи, – сказала она и кивнула сестре.
Когда близнецы остались наедине, Винсенту начало казаться, что большие напольные часы тикают уж слишком оглушительно. Ему хотелось рассказать о каждом из кошмаров, которые становились все реалистичнее, о том, как постепенно переставало действовать снотворное. О том, что он затеял все, только чтобы узнать, вылечилась ли Лиллиан, не становится ли он таким же безумным – и есть ли волшебная таблетка, убивающая демонов. Даже если потом придется остаться в клинике.
Такое бывало и до того Хэллоуина в Доме, когда он блуждал в собственных чертовски реалистичных иллюзиях и болтал с духами. В тот день они все их видели – но у Винсента подобное бывало и раньше. И окончилось длинными шрамами на руках, которые теперь покрывали татуированные змеи. И он хотел отыскать другой способ успокоить демонов – не выпуская кровь из вен.
Винсент провел пальцем одной руки по шраму на другой.
– Ты помнишь тот день?
– Да…
– В тот момент я мало что соображал, мне просто хотелось избавиться от призраков. И если бы ты не вернулся чуть раньше, я был бы мертв. И я обещал тебе, что подобное не повторится.
– Ты боялся не выполнить обещание?
– Я боялся снова причинить тебе боль.
– Думаешь, смотреть на тебя в психушке было легче?
Тик-так, медленно и размеренно двигались стрелки часов, отмеряя секунды в непривычно светлой гостиной, где даже летающие пылинки были видны в свете солнца.
– Ты мог попросить о помощи, – тихо сказал Фредерик. – Не обязательно было изображать психа.
– Я не хотел втягивать вас.
– Ты знаешь, больше всего сейчас я хочу тебя ударить?
– Знаю. Прости.
– Ты талантливый актер.
– Лекарства доктора весьма помогали.
Винсент хотел рассказать, что именно это и сподвигло его убираться из Хартвуд Хилла как можно скорее. Весьма странное «лечение», как будто призванное оставить его там подольше. Но решил, что сейчас не лучший момент.
– Я решаю проблемы, как могу, – спокойно сказал Винсент. – Ты привык быть рассудительным и оценивающим – но не ты обычно подставляешься. И не ты спускаешь курок.
– А ты не захотел подумать, каково будет нам? На этот раз, ты перегнул, Винсент. Твое нежелание рассуждать логически может дорого обойтись.
– Это были не только кошмары. Я испугался.
– Мы тоже.
Одним движением Фредерик поднялся с кресла. В этот момент он был необычайно похож на Анабель, которая не так давно просто молча ушла прочь. Но он тоже всем видом показывал, что больше не хочет разговаривать с братом. Не сейчас.
– Тебе снится сон с пустым то ли домом, то ли отелем?
Фредерик остановился в дверях и обернулся.
– Да.
– И ты ищешь что-то?
– Да. Но не нахожу.
– Возможно, боишься найти? – Винсент помолчал. – В моих снах я вижу, что именно ищу в этом месте. И в итоге, нахожу.
– Вряд ли оно стоило того.
Когда Фредерик ушел, Винсент еще долго сидел в кресле, пока, наконец, рядом не появился молчаливый Винни. Только тогда Винсент тряхнул головой, как будто просыпаясь, и торопливо поднялся. Он распрощался с Винни и Мариссой, и та на прощание сказала:
– Заходи к нам почаще. Скоро вернется Пэм, она будет рада с тобой увидеться.
– Спасибо. Но ни моим друзьям, ни моим близким я обычно не приношу ничего хорошего.
Винсент был готов поспорить, что его вещи, принесенные к Винни, собирала сама Офелия – потому что она уложила их в аккуратный рюкзачок. И Винсент был ей благодарен. Подхватив его, он вышел из дома Винни, но к своему удивлению увидел напротив знакомую машину. Усевшись на пассажирское сиденье, он тихо сказал:
– Спасибо.
– При одном условии, – Фэй посмотрела на него в упор. – Ты не будешь мне врать.
– Не буду.
– И расскажешь все.
– Хорошо.
– Поедем домой?
– Нет. Вряд ли Фредерик сейчас захочет меня видеть.
– Тогда куда?
– В единственное возможное и подходящее место – в Дом.
3
Фэй хорошо помнила дорогу до загородного особняка Уэйнфилдов, но полагала, это последнее место, куда стоит отправляться. Она сама знала, как минимум, о двух трупах, окончивших жизнь под той крышей, и кто знает, скольких еще призраков впитали местные стены.
После смерти Анны и выдвинутых в адрес Кристины обвинений, Анабель горячо предлагала продать Дом – или, как минимум, сравнять его с землей. Но Винсент вознамерился сделать ремонт и превратить во вполне жилое место. Фредерик был настроен скептически, но в итоге, махнул рукой. Дом принадлежал близнецам, и Анабель пришлось смириться.
После обновления Фэй еще не бывала в Доме, и, хотя Винсент заверял, что теперь внутри отлично, сам он тоже не слишком стремился приезжать – до этого дня.
Свернув на колею, которую с трудом можно было назвать дорогой, ведущей к Дому, Фэй покосилась на притихшего Винсента. Он смотрел в окно машины, и Фэй не стала его трогать, хотя ей хотелось задать тысячу вопросов – о части ответов она уже начала догадываться, но часть хотела бы услышать.
Машина встала недалеко от Дома, и только тогда Винсент, наконец, встрепенулся, а Фэй вздохнула:
– Ты уверен, что это хорошая идея? Приезжать в Дом. Да еще сейчас.
– Куда еще я могу пойти? Может, местные призраки, наконец, обрушаться и сотрут меня в порошок.
– Не шути так.
– А кто сказал, что я шучу?
Винсент уже вылезал из машины, и Фэй отстегнула ремень безопасности, чтобы последовать за ним. Но он не тропился подходить к особняку и просто стоял и смотрел на него, прищурившись.
– Мне всегда хотелось иметь дом, – сказал Винсент. – Отец их не любил, предпочитая просторные квартиры, матери было все равно. А мне хотелось парочку этажей, пыльный чердак и кровавую историю в прошлом.
– Да уж, здесь кровавых историй предостаточно.
– Поэтому я сделал ремонт – чтобы того самого места, где расплескивалась наша кровь, больше не существовало в природе. И было что-то новое.
