– Как видишь, Куб совсем не такой. Мне хотелось сделать его в меру андерграундным, но не совсем трэшовым. Считаю, что вышло. Хотя предпочитал никогда не афишировать, что он мой.
– Почему же?
– Мне нравилось приходить сюда как в убежище. Забывать, кто я и зачем.
– Но мне кажется, в последнее время ты не очень-то часто тут бывал.
– Да. Какое-то время я постоянно бывал в Кубе. Потом меньше, появились… другие приоритеты. Позже почти каждую пятницу. Потом… так вышло, что нет.
– Зря, это же отличное место! – Фэй с восхищением огляделась. – Будь у меня такое, тут бы и жила.
– Что ж… он твой.
– Что?
– Формально, конечно, мой. Я владелец, я инвестирую деньги… но мне нужен вменяемый управляющий. Последнего директора пришлось уволить на днях – мало того, что он давно перестал заниматься клубом, так я еще застал его вдрызг обкуренным с несовершеннолетней девицей в подсобке.
– И ты хочешь, чтобы я управляла твоим клубом?
– Почему нет? Этому месту давно не хватает хозяина, а я не могу заняться им в полной мере, дел в издательстве меньше не становится.
Фэй смотрела на Винсента удивленно, и он понял, что она готова отказаться, поэтому поспешил пояснить:
– Не думай, что это такой уж подарок. Куб давно едва сводит концы с концами, тут не просто нужен директор, клубом действительно надо управлять. Я в этом ничего не смыслю, но мне не хочется его терять.
– Раз так… это место слишком прекрасно, чтобы пропадать. Спасибо.
Фэй задумчиво обвела взглядом помещение, а потом неожиданно подмигнула Винсенту:
– Буду знать, что тискать несовершеннолетних девиц лучше не в подсобке.
Пока Винсент и Фэй были в Кубе, Офелия помогала Фредерику убирать со стола, загружая посуду после ужина в посудомоечную машину, и попутно допытываясь, куда Винсент увез ее сестру. Фредерик и не пытался скрывать:
– Он подарит ей клуб.
– Клуб?
– Ну, формально им владеет Винсент, а вот толкового директора он давно не мог подобрать.
– Фэй понравится. Она давно мечтала о чем-то подобном.
– Знаю – Винсент сказал.
Тарелка едва не выскользнула из рук Фредерика, но он вовремя успел ее подхватить и, чертыхнувшись, тоже сунул в посудомойку.
– Мы сегодня не дошли до десерта, – сказала Офелия.
– Если это тирамису, оставь Винсенту, он с удовольствием съест потом.
– А какой десерт предпочитаешь ты?
Этим вечером у Фредерика было хорошее настроение. Дела шли хорошо, присутствие двух сестер в квартире, к его удивлению, не причиняли неудобств, а наоборот, сделали жизнь полнее. Пентхаус никогда не был таким цветущим, как в это время. Поэтому развернувшись, Фредерик легонько щелкнул Офелию по носу чистой ложкой, которую держал в руках.
– Ай-яй, маленькая леди, что за намеки!
– Не такая уж я и маленькая.
В голосе Офелии отчетливо прозвучали нотки обиды, и Фредерик снова рассмеялся.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – спросил он. – Винсент с Фэй еще нескоро вернутся. Ну, или что там за десерт.
– Воздушный торт со сливками.
Анабель тоже ушла сразу после ужина – побежала на свидание с Линдоном. Поэтому Фредерик и Офелия сидели на кухне вдвоем, ковыряя ложечками торт, который действительно оказался очень воздушным и вкусным.
– Ани рассказала мне о дне исчезновения Тоби, – сказал Фредерик. – Похвально, что ты ее так прикрывала.
Офелия только пожала плечами:
– Я не сделала ничего такого, что бы не сделала она сама.
– Вы не были близки с братом?
– Сводным братом. Мы с Фэй его почти и не знали. А то, что знали, не вселяло желания узнать больше. Хотя Фэй как старшая и чувствует за него некую ответственность… но не любовь.
Они еще долго сидели на кухне, пока за окнами окончательно не стемнело.
Открыв глаза, Фредерик не сразу понял, что его разбудило. Он подождал несколько секунд, пока глаза привыкнут к полумраку, и приподнялся в постели на локтях.
Он сразу увидел белый силуэт. Заметив, что он проснулся, силуэт отделился от двери и последовал к нему.
– Я знаю, ты тоже хочешь этого.
Голос Офелии был тих, но хорошо слышен в ночной тиши дома. Смутный свет из окон, которые, в отличие от брата, Фредерик никогда не закрывал до конца, позволял хорошо видеть силуэт девушки. Она была в длинной белой накидке, такой прозрачной, что она не скрывала ни единого изгиба тела. Длинные волосы рассыпались по плечам.
Офелия подошла к кровати Фредерика, который также, не отрываясь, смотрел на нее. Легким движением девушка сбросила накидку и оказалась обнаженной. Белая кожа, белые волосы, и только глаза казались темными провалами на лице.
– Ты ведь хочешь этого?
Одним невесомым движением Офелия забралась сверху, и Фредерик откинулся на подушки. Она положила его руки себе на бедра и наклонилась, так что ее волосы защекотали его обнаженную, не скрытую одеялом, грудь.
– Хочешь?
Ее дыхание обжигало Фредерика, ее губы были около его лица. И он, наконец, выдохнул:
– Да. Хочу.
Анабель тоже проснулась среди ночи. Или скорее, так рано утром, что рассвет только-только начинал золотить занавески. День обещал быть ясным.
Выскользнув из-под одеяла, Анабель бросила быстрый взгляд на спящего рядом мужчину. Линдон нравился ей, правда нравился. Хотя в последнее время она чаще задумывалась, что момент его отъезда все ближе. Он не говорил об этом, но девушке и так было понятно, что однажды он вернется домой. Тем более, теперь тут не было срочных дел, а вот за океаном они копились.
Тряхнув головой, Анабель завернулась в халат и выскользнула из комнаты. Спать больше не хотелось, хотя она никогда не была ранней пташкой.
К ее удивлению, на кухне горел свет, и она, легко ступая босыми ногами по полу, отправилась туда. Ее удивление еще больше возросло, когда она увидела за столом Винсента. Он сидел в одних штанах, взъерошенный после сна, и ел мороженое.
Увидев сестру, Винсент, похоже, ничуть не удивился.
– Будешь мороженое?
– Нет, спасибо. Что ты тут делаешь в такую рань? Только не говори, что еще не ложился!
– Ложился. Но мне приснился кошмар, и я решил компенсировать его чем-то вкусным.
– Кошмар? – Анабель нахмурилась. Она отлично помнила то время, когда Винсенту начали сниться кошмары, и он не мог спать.
Но брат только отмахнулся ложечкой, полной мороженого:
– Ничего такого, о чем стоило бы волноваться. Всем людям периодически снятся кошмары.
