Фредерик открыл глаза, не сразу понимая, кто он и где находится. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя – и еще несколько, чтобы понять, что разбудил его настойчивый стук в дверь, который все продолжался.
Выбравшись из-под одеяла, Фредерик натянул штаны и накинул рубашку. Этот кошмар, где он видел отца и мать, уже давно не повторялся, он почти успел о нем позабыть. Наверняка какой-нибудь психолог сказал бы что-нибудь умное на этот счет, но когда-то Винсент серьезно заявил, что может, они просто видят прошлое? Он тоже иногда видел похожий сон, они совпадали даже в деталях.
Вот только обычно подобные сны не сулили ничего хорошего. Мельком глянув на часы, Фредерик только укрепился в нехорошем предчувствии – кто может звонить так рано утром? За оном, кажется, только занимался рассвет.
На пороге стояла перепуганная Анабель.
– Рик, они хотят поговорить с тобой. Только с тобой.
– Кто?
– Не знаю, говорят, из полиции.
Беспокойство Фредерика нарастало, пока он быстрым шагом приближался к телефонной трубке. Неужели они еще что-то нашли в деле Тоби? Пока Анабель просто попросили не выезжать из города, и как понял Фредерик, у них ничего больше не было. Но если они звонят так рано, неужели что-то нашли?
В голове Анабель были похожие мысли – она потому и услышала звонок первой, слишком плохо спала этой ночью. Но с ней полицейский говорить отказался, заявив, что нужен ее брат. Теперь, когда Фредерик взял трубку, Анабель пыталась по выражению лица брата понять, что за новости ему говорят.
– Да, это я, – нахмурился Фредерик. – Что вам угодно?
Несколько секунд он слушал, а потом его лицо резко изменилось и побледнело. И Анабель поняла, что новости, которые ему сообщают, действительно плохие.
Прослушав полицейского, Фредерик также молча положил трубку. И только после этого посмотрел на Анабель.
– Они говорят, что Винсент мертв. Нашли его машину в пригороде, она съехала с дорогие, несколько раз перевернулась и загорелась. Тело… тело в машине обгорело, но это машина Винсента.
Фредерик осел на стул, невидяще уставившись в одну точку. Он замотал головой:
– Нет, нет… нет… этого не может быть… он не может быть мертв… нет… нет…
Его голос превратился в бормотание. Обеими руками Анабель обхватила голову Фредерика и заставила его посмотреть ей в глаза.
– Рик, Винсента нет.
Она знала, что сегодня будет с братом, потому что не знает, на что он способен. Но взгляд Фредерика неожиданно прояснился.
– Нет. Я бы почувствовал, если с ним что-то случилось.
Анабель опустила руки. Она не знала, что ее пугает больше: то, что придется еще самой принять эту мысль, или что ее категорически не хочет принимать Фредерик.
– Я должен увидеть тело. Как бы оно не выглядело, я узнаю брата. Точнее, что это не он.
Анабель не знала деталей, да и не хотела их знать. Но машина действительно принадлежала Винсенту, вещи в ней тоже были его, нашелся даже телефон. Правда, оставалось странным, что мог делать Винсент вечером за городом… но скорее, Анабель не понимала, зачем он решил поехать в Дом. Уж она-то отлично поняла, куда вела та дорога, с которой съехала машина. Понял это и Фредерик.
Обгоревшее тело ему так и показали. Но Уэйнфилд заявил, что не поверит в то, что это его брат, пока не проведут экспертизу. На нее требовалось день-два, и весь дом будто застыл в ожидании. Анабель одновременно жаждала и боялась того момента, когда раздастся новый телефонный звонок. Что если ДНК однозначно укажет на Винсента, а Фредерик не поверит и в это?
Хотя конечно, Анабель хотелось верить, что он прав. Уж кто как не Фредерик может почувствовать брата? Но если в машине был не он, то кто, и где сам Винсент?
Фэй заперлась в своей комнате, и Офелия осталась с ней. Анабель понятия не имела, что они там делали. Фредерик тоже заперся у себя, но тут девушка отлично знала, что он, вопреки свои убеждениям, просто пьет. Возможно, это просто не давало ему задуматься о том, что он может оказаться не прав.
Сама Анабель тоже предпочитала об этом не думать. Она достала старые карты Таро, принадлежавшие еще ее матери. Уже несколько лет девушка не развязывала тесемки бархатного мешочка, не ощущала в руках тяжесть разрисованных кусочков картона и их запах – сколько бы не пользовались картами, этот едва уловимый запах никогда не исчезал. Запах тайн и бумаги.
Но мысли Анабель были слишком сумбурны, чтобы она смогла прочитать карты. Вздохнув, она одним движением собрала их и, даже не тасовав (обычно это занятие ее успокаивало), убрала карты обратно.
Она не знала, чем ей заняться, не находила себе места, переходя из комнаты в комнату. В гостиной она подобрала оставленную кем-то книгу. Начала читать, но через пару страниц поняла, что не может сосредоточиться на тексте. А потом кольнула мысль, что это наверняка книга Винсента, только он имел привычку читать в гостиной – и разбрасывать свои вещи повсюду.
Отложив книгу, Анабель прошла на кухню, но есть ей совершенно не хотелось, поэтому она только попила воды. Потом, наконец, подошла к двери комнаты Фредерика. Положив руку на ручку, она прислушалась, но за дверью царила тишина. Ей не хотелось нарушать уединение брата, поэтому она просто тихонько уселась рядом с дверью, прямо на пол.
Она не знала, сколько так просидела в тишине, ей казалось, она в вакууме, где нет мыслей, событий и даже времени. Потом, наконец, Анабель поднялась на ноги. Если она продолжит в том же духе, то сойдет с ума. Поэтому она схватила плащ, небрежно накинув его, и вышла из дома.
Она знала нужный адрес, и такси быстро примчало ее – Анабель даже не успела вволю налюбоваться на дождевые капли, царапавшие окно машины и не дававшие разглядеть город за ними.
Расплатившись, Анабель некоторое время постояла перед гостиницей, ощущая, как прохладные капли дождя стекают по ее волосам, заползают за шиворот, умывают лицо.
Наконец, Анабель постучала в нужную дверь, не уверенная, что хозяин дома. Но когда дверь открылась, она увидела удивленное лицо Линдона Кросби.
– Винсент…
Она хотела сказать, что Винсент мертв. Или исчез, если верить Фредерику. Что сам Рик пьет и готов вот-вот слететь с катушек. Что ее саму могут обвинить в убийстве. Но она не могла вымолвить ни слова, ощущая только, как по щекам начинают катиться слезы.
– Я просто не знала, к кому еще могу пойти, – прошептала Анабель.
А потом она разрыдалась и никак не могла остановиться. Слезы лились и лились, пока Линдон усаживал ее на диван, наливал чай, а после просто сидел рядом и гладил по волосам.
Фредерик слышал, как дождь шелестит за окном, даже редкие раскаты грома как будто отражались у него в голове. Но он занавесил окно шторами, так что в комнате царил полумрак. Усевшись на полу, Фредерик прислонился спиной к кровати. Рядом с ним действительно стояла початая бутылка виски, но он не торопился снова к ней прикладываться.
