Офелия и Фэй переглянулись и одновременно подумали об одном и том же. Фредерик с Анабель сейчас уже едут в Дом. Вполне возможно, с ними Винсент. Поймут ли они, что некоторые двери лучше оставить закрытыми?
– Эта женщина спрашивала у Дэнни, где лучше всего достать бомбу, – продолжила Лили чуть слышно. – И он сказал ей надежного человека. Я подумала, вам нужно знать об этом.
– Спасибо, – сказала Фэй, поднимаясь. – К сожалению, больше некогда пить чай. Пошли. По дороге мы подвезем тебя в полицию.
– А вы?…
– Поедем оставлять двери закрытыми, – ответила Офелия.
Фредерику казалось, он слышит тихое урчание генератора в подвале – вообще-то это вряд ли, толстые доски пола вряд ли пропускали звуки. Но все-таки Уэйнфилд не мог поклясться, это игра воображения или он действительно слышит утробный звук, гонящий электричество по проводам старого дома.
Лампочка в прихожей мигала, как в старых добрых ужастиках, но Фредерик не очень боялся. Он испытывал смутное ощущение, как будто вернулся домой, где не был целую вечность. По большому счету, так оно и было. Последний визит, когда эту прихожую освещали фары его машины, а в гостиной лежал истекающий кровью Винсент, вряд ли можно назвать визитом.
Теперь гостиную Дома тоже заполнял приглушенный электрический свет от ламп. Он как будто оттенял скопившийся за окнами мрак.
В воздухе кружились хорошо видимые пылинки, поднятые Анабель – пока ее брат спускался в подвал к генератору, она успела протий в гостиную, и теперь стояла у подножия лестницы, на том месте, где когда-то лежало тело Лукаса. Рядом было темное пятно – никто не вытирал пол после того, как увезли Винсента, и теперь доски на том месте были темно-бурыми, гораздо темнее остального пола.
Анабель стояла, приподняв руками юбку, чтобы ее полы не касались досок. Она рассматривала пятно, потом перевела взгляд на Фредерика:
– А ведь раньше это место было не просто Домом. Нашим убежищем.
– Это было давно. С тех пор многое изменилось.
– Не так много, – пожала плечами Анабель, – как может показаться. Но нам определенно надо будет решить, что делать с этим местом.
– Ты предлагаешь приезжать сюда на барбекю по выходным?
– Какие американские замашки!
– Кросби наверняка бы поддержал.
Анабель сморщила носик:
– Фу на тебя! На самом деле, я думала о том, что надо либо продавать это место, либо сносить и строить что-то другое.
– Есть еще вариант. Мы можем многое переделать внутри, чтобы Дом оставался Домом и в то же время превратился во что-то другое.
Девушка задумалась, явно размышляя над новой для нее мыслью. Но Фредерик считал, что о подобных вещах они успеют подумать и позже. Сейчас его больше заботил ключ в кармане и чулан, который явно хранил в себе тайны.
– Пойдем, – Фредерик прошел мимо Анабель, даже не посмотрев вниз, и первым начал подъем по лестнице.
Старые ступени то ли протестующе, то ли приветственно скрипели под его ботинками, а рука прикасалась к истертым перилам. И хотя пыль немного кружилась в воздухе, ее было мало – все, что успело появиться после того, как все облазила полиция. Хотя кто знает, кто был здесь после них?
Второй этаж утопал в том же мягком электрическом свете – и в фотографиях.
– Что такое? – Анабель уперлась в спину Фредерика и недовольно выглянула у нее из-за спины. Ее глаза тоже расширились в изумлении.
Пол покрывали многие и многие фотографии. Обычные распечатки с пленки, они неровным слоем прикрывали доски пола, кое-где виднелись валяющиеся поверх полароиды.
Наступая прямо на фото, Фредерик сделал несколько шагов и, нагнувшись, поднял несколько фото. Это все были кадры с частями тела – он без труда вспомнил день, когда Анна их сделала. И в обнаженных частях тела без труда угадывался он сам, Винсент, Анабель, Кристина и кое-где сама Анна.
Анабель присела, подняв своей юбкой ветерок, раскидавший несколько фото в сторону. Она подняла один из полароидов, вгляделась в него, нахмурившись. Потом выпрямилась и показала Фредерику.
– Похоже, тут Анна и Лукас.
Брат с сестрой действительно улыбались с квадратика моментальной фотографии, бывшей явно старше, чем были основные снимки.
Фредерик отбросил фото в сторону.
– Давай покончим с этим. И побыстрее. У меня нет желания тут оставаться.
И ступая по фото, он направился к запертой двери чулана. Его рука уже нащупывала в кармане ключ, который наконец-то должен дать ответы.
– Подожди.
Анабель подняла руку, прислушиваясь, и Фредерик сразу понял, на что сестра обратила внимание. Она же подошла к окну и выглянула наружу, откуда слышалась еще одна машина, подъезжающая к Дому.
– Кажется, они гнали, – поразилась Анабель крутому повороту резко затормозившей машины. – И кажется, это одна из машин Винсента.
Фредерик подошел к сестре и тоже посмотрел в окно. Но к их удивлению из машины вышел не второй близнец, а Фэй и белое облако Офелии.
– Они что здесь делают? – удивился Фредерик.
Ему оставалось только удивляться хорошей памяти Фэй, которая за один раз успела запомнить путь до Дома.
– Пойдем их встретим.
Фэй и Офелия оказались быстрее: Фредерик с Анабель были только на верхней площадке лестницы, когда к нижним ступенькам уже подскочили обе девушки.
– Хорошо, мы успели!
– Ни в коем случае не открывайте чулан!
Они начали говорить наперебой, потом переглянулись, и Фэй перевела дыхание, а Офелия спокойно сказала:
– Похоже, чулан вы еще не открывали.
Фредерик покачал головой:
– Нет, но хотели.
– Хорошо. Если б вы его открыли, то тут были бы новые кровавые ошметки.
– Не шути так, – одернула сестру Фэй. Хотя по лицу Офелии не было заметно, что она шутит. – Мы узнали от Лили… в общем, не важно, как узнали. Но за дверью нет ответов. Только бомба, которая, видимо, сработает, стоит открыть дверь. Вряд ли она похожа на аналогичные из голливудских фильмов, дом не взлетит на воздух… а вот покалечить вас может.
– Бомба? Вы серьезно?
– Абсолютно, – кивнула Фэй. – Анне все равно, с кого из вас начать, похоже, она оставила здесь подарок после того, как вы забрали Винсента. В итоге, она хочет уничтожить всех Уэйнфилдов. И твой ключ, Фредерик, должен был принести не ответы, а боль.
– В духе Анны, – сквозь стиснутые зубы процедил Фредерик. – Предлагаю убраться отсюда и вызвать полицию. Пусть они разбираются.
Фредерик с Анабель спустились вниз, и все вчетвером направились к выходу, но не успели далеко отойти от лестницы, будто бы заколдованной в Доме. В дверях в прихожую стояли две девушки, и над их головами маячила заботливо лишенная пыли надпись, вырезанная рукой Лукаса: Твоя Башня рухнет, когда тебя будет соблазнять Дьявол.
