— Да каких стрельцов, Агата Григорьевна?! — вступил в диалог я. — Одного только Шемякина. Да и то, сам Батлер… Э-э-э… Горбунов и предложил Валерии попробовать сбить его с ног, даже восемь золотых поставил на то, что у неё не выйдет. А у неё очень даже вышло!
— А кто такой этот Шемякин? — тут же осведомилась блондинка.
Мы с Леркой ответить не успели, за нас это сделала Татьяна:
— Шемякин — это вахмистр из пехотного батальона господина Горбунова. Он здоровенный и сильный как медведь, намного сильнее Трошки.
Все посмотрели на неё.
— А Батлер? — спросила Агата.
Но поскольку спросила она это у всё той же Татьяны, то в ответ племянница хозяина гостиницы только плечами пожать и смогла. Тогда блондинка повернулась ко мне:
— Ну, как же? Вы же сказали, что сам Батлер тоже вмешался.
— Да, да! — подтвердило сразу несколько голосов.
— Господа! — обратилась к публике Лерка. — Просто Николай Михалыч очень похож на одного человека из Кэрнса по фамилии Батлер, вот Саша и оговорился. — А в меня глазами метнула молнию, от которой у людей похлипче кровь бы в жилах не просто застыла, а прям-таки кристаллизовалась бы, но я устоял.
— Простите, господа, Николай Михайлович — это и есть Горбунов? — спросил как бы у всех сразу молодой человек, которого в прошлый раз я здесь не видел.
— Да. — Ответила Лерка.
Молодой человек встал и, обращаясь теперь уже к ней спросил:
— А не тот ли это полковник Горбунов, которого лет десять назад за самоуправство разжаловали в солдаты?
О, как!
— Не в солдаты, Алексей Сергеич, а в поручики! — очень резко вмешалась Татьяна.
Значит, молодого человека зовут Алексей Сергеич. Когда означенный Лёха повернулся к Татьяне, я счёл возможным внести свою лепту:
— И не полковник, а бригадир. А Вы что, знакомы с ним были? — вопрос, конечно, провокационный, молодому человеку на вид лет шестнадцать, максимум семнадцать, не мог он быть знаком с Батлером, даже если вся эта история о нём.
— У нас в Самаре только совсем маленькие дети о нём не слышали! — с вызовом ответил Лёха Сергеич. — Приехал, начал как у себя в казарме распоряжаться. Глава Ставропольского уезда напомнил ему, что здесь и своё начальство есть. Так этот Горбунов его на месте зарубил. Это статского советника-то! Говорят, голову ему отрубил.
Оба на! Ай да Батлер! Ай да сукин сын! Ставропольский уезд — это же Тольяттинский район! А, нет, Ставропольский, Ставропольский район. Но всё равно — это же Тольятти! Ни хрена себе, городские легенды у них!
— Алексей Сергеевич! — громко и твёрдо произнесла Татьяна. — У нас в Армагорске бытует мнение, что это была честная дуэль. Хотя, возможно противозаконная и несвоевременная. Но дуэль. Господина Горбунова в нашем городе уважают, и, смею Вас заверить, вполне заслуженно. Поэтому прошу Вас впредь осмотрительнее высказываться о людях.
— Этот статский советник был другом моего дяди. — Твёрдо, но уже спокойнее произнёс «земляк» Лёха и сел на свой стул.
Крутой замес. Надо будет у Шена всё выяснить, а то правда, хрень какая-то: одни одно говорят, другие — другое. Получается тоже то так, то эдак. И не понятно, то ли дядя Батлер — герой репрессированный, то ли поделом вору и мука?
Как бы там ни было, а тема смертоубийственной дуэли закрылась. Даже блондинка не лезла с вопросами.
— И как же вы теперь, Александр Константинович? — спросил меня тот парень, которого я про себя называл Стасиком, а он оказался Матвеем.
Блин-блин-блин! А как у него отчество? Тут же просто так по именам вроде как неприлично… Акимыч? Нет! Нет-нет-нет… Точно! Никодимыч! Да, и это… он Ку-ла-ков, если чё.
— Вы, Матвей Никодимыч, сейчас о чём спрашивать изволили? — уточнила Лерка.
Блин! Ну, вот как она их всех запоминает?
— Я, Валерия Константиновна, имел ввиду, как вы с братом теперь без документов-то обходиться будете?
— Нам господин Ли обещал посодействовать. — Ответил за неё я, хотя, не за неё, конечно, вопрос-то изначально ко мне и был адресован.
— А господин Ли — это кто? — простым вопросом поставила меня в тупик блонлинка.
— Господин Ли — член городского совета и друг генерал-губернатора. — Расставила всё по местам Татьяна. Так, а больше-то и не кому, все остальные приезжие.
— Значит, вы теперь мещане? — спросил то ли чешский то ли румынский барон, и я с удивлением заметил, что стоит он теперь не возле Лерки, а вообще на другом конце комнаты. Вот так, уже слился.
— Ну, пока ещё нет, — постарался я удержать хоть какие-то позиции.
— Саша! — оборвала мои жалкие потуги Лерка. — Господин Горбунов ясно дал понять, чтобы мы не надеялись. Так что, да, господа, мы теперь мещане!
— Это ничего. — Неожиданно вступил в разговор тот парень, который и предложил ужинать за общим столом. — Вот школу закончите, станете магами, и тогда уже, почитай, и неважно будет.
— Не скажите, Дмитрий Евграфович, — возразил ему земляк из Самары. — Дворянство, оно и магам не повредит.
— Дворянство и выслужить можно, — добавил Матвей Кулаков.
— А что же Вы себе не выслужили, Матвей Никодимович? — ехидно поинтересовался барон Западловский.
Вот падла! Я поставил себе заметку на память, чтобы с бароном никаких дел не иметь. С этого подонка станется и подставить. Матвей покраснел, но хамить в ответ не стал и ответил вполне даже миролюбиво:
— Другие же выслуживают.
— Другие просто уже на свет появляются дворянами! — эта скотина барон никак не унималась.
— Зря Вы так, господин барон, — попенял ему парень по имени Кирилл, который как я помнил, тоже был из дворян. — Вот прадед мой потомственное дворянство выслужил. Через это мне теперь в военную службу можно не идти. Разве что за титулом, да только тогда уж не за баронским, а за графским, или за княжеским.
Опаньки! А ведь барона-то тут не любят. Эван какую плюху отвалили! Западловский отвечать не стал, а только голову повыше вскинул, мол, видал я вас! Повисла неловкая пауза. Правнук потомственного дворянина — Кирилл — спас положение:
— Валерия Константиновна, сыграйте нам «Полёт шмеля», не откажите!
— Просим!
— Просим!
— Не откажите!
Лерка ломаться не стала, а просто пошла и уселась за рояль. А я подумал, что Кирилл очень вовремя музыки-то захотел, а то я уже начал думать, что делать, куда присесть. Мы же мещане, а в этом обществе только дворяне и купцы, как бы ещё выйти вон не попросили.
Лерка сыграла «Шмеля», «Голубой Дунай», «Амурские волны» и ещё три знакомые композиции с неизвестными мне названиями. А потом появились Аннушка и две незнакомые горничные. Они принесли тарелки с вилками и ложками, приборы, короче. И поставив всё это на край стола удалились. Не успел я подумать, что могли бы и расставить, как вдруг всё внимание аудитории переключилось на Татьяну.