— Да. — Мрачно согласилась со мной Лерка.
Я сделал пометку.
— Потом? — начал подгонять я напарницу.
А чего? Взялась руководить — руководи. Это как я после десятого класса летом с геодезистами работал, там мастер наш — Сергей Валентиныч — любил говорить в таких случаях: «Назвался груздем, полезай в кузов, грузи».
— Потом-потом-потом… — пробормотала Лерка.
Я решил вставить свои пять копеек.
— Лер, может, уже, наконец, тапочки купим?
— Да! — встрепенулась Лерка, и мне сразу же пришлось внести в список полтора десятка «необходимых» вещей.
Минут пять после этого новых мыслей не появлялось.
— Сань, — наконец произнесла Лерка. — Надо будет посмотреть, какие здесь специи продают.
— Специи? Зачем?
— Ну, здесь они, наверное, пряностями называются.
— А пряности нам зачем?
— А это, Саня, чтобы в кексики добавлять. Ясно тебе?
Я живо представил себе кексики с перцем чили, с хреном и с горчицей, и подумал, что что-то я в этой жизни не понимаю.
Раздался стук в дверь. Открыв её, я увидел на пороге раскрасневшуюся Глашу.
— К вам тут от господина Горбунова человек, — сказала она и пропустила вперёд уже знакомого нам солдата Ерёмина.
— Здравия желаю! — козырнул тот. — Его выскоброть премьер-майор экипаж прислали.
О как! Значит, не пойдём, а поедем. Так это же здорово. Надо, обязательно надо будет помочь майору с рукопашкой.
Лерка поднялась со своего кресла:
— Я сейчас в дорожное переоденусь, а Вы проходите, присаживайтесь.
— Да, не-е-е… — отказался Ерёмин. — Я во дворе вас обожду. — И лихо козырнув, вышел.
Лерка пошла к себе, я, пораскинув мозгами, тоже. Надев сюртук, я сложил вчетверо листок со списком покупок и сунул во внутренний карман. Вместо старого картуза я надел новую фуражку. Треуголка, как мне показалось, пошла бы к сапогам, но их у меня ещё не было.
Лерка собралась на удивление быстро, так что долго её ждать не пришлось.
— Пошли? — на всякий случай поинтересовался я, вставая с дивана.
— Пошли. — Ответила Лерка, и мы пошли.
Внизу нас ждала вчерашняя бричка со вчерашним же Устином. А вот Ерёмин вопреки ожиданиям отсутствовал.
— А где Ваш товарищ? — спросила у водителя кобылы Лерка.
Устин явно что-то не понял, потому что ничего не ответил. Но его внимательный, даже вопрошающий взгляд говорил о том, что расслышать-то он расслышал всё, но вот что-то не так…
— Ерёмин где? — конкретизировал я.
— А-а-а, пишка! — обрадовался Устин. — Ща-ас придёт.
— Пишка? — не понял я, Лерка тоже не поняла, но промолчала. — А что значит пишка?
— Дак, эта… — Замялся Устин. — Зовут его так. Пишка. Епифан, значитца…
— Епифан? — почти хором повторили мы с Леркой.
— Епифан. — Подтвердил Устин.
Мы с Леркой переглянулись. Хотя, а чего такого? Епифан и Епифан, нормальное старорусское имя. Ну, наверное, нормальное… Это, положим, Эдуардов здесь, наверное, мало и Эженов там всяких, а вот Устины, Епифаны и Терентии, они здесь на каждом шагу.
— Пишка! Где тебя нелёгкая носит? Давай быстрее! — крикнул Устин и с усмешкой добавил: — Епифан Ипатич!
Вот так вот! Он ещё и Ипатич! О, времена! О, нравы!
— Куда прикажите? — спросил Устин, когда Пишка Ипатич наконец-то влез на козлы.
— А сколько у нас есть времени? — в свою очередь поинтересовалась Лерка.
Устин с Епифаном переглянулись, типа как в «Что? Где? Когда?» «Отвечает Епифан Ерёмин»:
— Дык, эта… его выскобродь Николай Михайлович до ужина просили обернуться.
— До ужина, значит? — повторила Лерка и хищно улыбнулась.
Сначала мы забрали свои заказы. У мадам Зайцевой Лерка приобрела два халата себе и один мне. На мой вопрос, для чего ей два халата, она ответила нечто в том смысле, что один для тёплой погоды, а другой для прохладной. Мне же в её понимании, халат мог пригодиться только когда холодно. В случае жары я, по её мнению, могу и в рубашке походить.
Тапочки здесь проходили по разряду домашних туфель. Шлёпанцы же, к которым я так привык дома, выполненные в восточном стиле, имели заострённые носы загнутые вверх. Мне ещё чалму и бороду, и буду как старик Хоттабыч.
К мадам Анжелине мы заезжать не стали. Лерка сказала, что её ассортимент она уже знает. Пишка Ерёмин предложил ехать в Строгановскую ресторацию, но Лерка объяснив ему истинную цель нашей поездки по кафешкам, поставила его в тупик. Устин оказался посообразительней, и через пять минут нам уже наполняли корзину разными сладостями в заведении Алексея Сахарова. Вот интересно, это фамилия такая или тоже «сценический» псевдоним? Корзину нам естественно подарили с пожеланиями заходить почаще. Лерка радостно улыбаясь, заверила хозяина, что скоро придёт снова, но сама несколько огорчилась преобладанием леденцов над выпечкой в ассортименте заведения.
Ещё пара кафешек в этой части города ничем особенным нас не удивила. А вот в центре нам попалось довольно интересное местечко. В кондитерской господина Калашникова вопреки моим предсказаниям пряников в виде всемирно известного автомата не продавалось, но разнообразие предлагаемых бисквитов вызвало у Лерки живой интерес. Хотя, даже не это ставило заведение на совершенно другой уровень. Поразило нас наличие в меню мороженого. Надо ли говорить, что оно было немедленно заказано?
— Я про мороженое совсем не подумала, — шепнула мне Лерка, когда мы остались вдвоём.
— А они, что уже научились его делать? — я тоже пребывал в изумлении.
— Щас и узнаем, — ответила Лерка.
Наверное, у них тут имелась какая-то разновидность морозилки, потому что мороженое нам принесли очень быстро.
Ничего особенного оно из себя не представляло, просто замёрзшая до состояния сосульки порезанная на дольки дыня. Я прям расстроился, а вот Лерка — нет. Она даже обрадовалась, не понятно чему, правда, но аж просияла.
Мороженое в меню не просто присутствовало, а в нескольких видах. К моему глубокому сожалению, все они представляли из себя замороженные фрукты и ягоды. Когда Лерка об этом узнала, её счастью не было предела.
— Чему ты так радуешься? — спросил я у напарницы.
— Саша! Они не умеют делать настоящее мороженое! — светясь от радости, прошептала Лерка.
— И что в этом хорошего? — удивился я.
— А я-то умею!
— Это значит, им можно продать рецепт?
— Баран ты тупорогий! — обиделась Лерка.
— А что тогда? — не понял я такой перемены.
