— Секунд-майоры, — ответил князь. — Они, вроде как премьер-майорам секундовать должны. Помогать, вроде как… От этого и название такое.
Вот так вот.
— А господин Горбунов говорил, будто бы секунд-майоров так называют, потому как премьер — это первый, а сэконд — это второй, — вставила Лерка.
Старички в недоумении переглянулись, а потом заливисто расхохотались. Отсмеявшись, князь произнёс:
— Ну, он-то поопытнее нас, секунд-майором два раза был, ему виднее.
— А вы с Николаем уже знакомство свели? — поинтересовался Гаврила Егорыч.
— Да вот буквально в четверг, — ответила Лерка.
— Представляться ходили? — понимающе покивал старик.
— Ну, как Вам сказать? — начала Лерка, и мы втроём рассказали историю знакомства с дядей Колей.
— Видал? — с гордостью спросил князь у своего старого во всех смыслах друга.
Тот в задумчивости молча смотрел на нас с Леркой, больше, конечно, на неё.
— Слыхал я про это дело, не поверил только, уж не посетуйте, — Гаврила Егорыч помолчал и добавил: — Герасим с Власом видали. Полдня в деревне только и разговоров было, что про девицу, какая и Трошку зашибла, и Гришку-стрельца. Мужики-то мои врать негоразды, да уж больно диковинно всё. Ухватки, говорят, всё не нашенские какие-то, иноземные.
— Ну, вот, стало быть, тебе и разгадка! — ответил ему князь. — У иноземных гостей и ухватки, как ты сказал, иноземные.
— Это да-а! — согласился Гаврила Егорыч. — А вы бы, молодые люди, вот чего… Вы бы тому Гришке, стрельцу, ухватки-то свои показали бы. Глядишь, и порядку в городе побольше бы стало. — Он глянул на князя. — Не в укор тебе Ваше сиятельство будет сказано.
— А ведь и верно! — нисколько не обидевшись на «сиятельство» воскликнул князь. — Порядку больше станет. А то и не одному Гришке показать! Всем! А Горбунов, пускай, посодействует. Я ему сейчас отпишу.
— Да не стоит, — я хотел объяснить, но князь меня перебил:
— Стоит, Александр Константинович! Ещё как стоит! Ведь редкий месяц, чтоб наши с какими заезжими не подрались. То оттуда обоз, то отсюда. И везде, понимаешь, свои богатыри. А как слух пройдёт, что тут стрельцы спуску не дадут, так и поостерегутся удаль-то свою… — князь запнулся, подбирая слова.
— На показ выставлять, — подсказал Семёнов.
— Да! — решительно произнёс князь и сделал очень государственное лицо.
— Александр Константинович, Валерия, — сказала Ольга. — Гаврила Егорович с дедушкой правы. Это было бы чудесно, научи вы всех солдат гарнизона вашему искусству.
— Ваша Светлость, — обратился я к князю. — Я имел ввиду, что писать господину Горбунову не стоит. Он и так уже нас с сестрой об этом попросил.
— Как? Уже? — удивилась Ольга.
— Вот молодец! — похвалил его князь. — И что вы ему ответили?
— Нам для занятий потребуется специальное помещение, — взяла слово Лерка.
Князь глянул на своего приятеля и уточнил:
— Какое помещение?
Мы с Леркой изложили концепцию спортзала.
— Толково! — похвалил идею Семёнов. — Это выходит и зимой… и в дождь… Толково.
— Я всё-таки ему отпишу, чтоб начинал не мешкая. Денег я ему дам. А с Василием Дмитриевичем сам договорюсь.
— С Василь Дмитричем он и без тебя договорится. Ты вот лучше полковнику ихнему отпиши, а паче того губернатору.
— Нет! — решительно отказал князь. — Перед губернатором ещё рано хвастаться. А полковнику и впрямь отпишу.
— А губернатору когда скажешь? — поинтересовался Гаврила Егорыч.
— Как порядок наведут, так и скажу. Сейчас-то чего? Ни коня, ни воза. — Ответил ему князь и, повернувшись к нам с Леркой, тут же спросил сам: — Как быстро вы сможете научить вашим… этим… ухваткам всех гарнизонных солдат?
— Ваша Светлость, — взяла слово Лерка. — Учить сразу всех будет не эффективно. Мы господину Горбунову об этом уже говорили.
— Как-как? — насторожился старый приятель князя. — Нефетивно?
— НЕ ЭФФЕКТИВНО, — делая акцент на артикуляцию, проговорила Лерка. — Безрезультатно значит.
— Совсем? — князь почти расстроился.
Лерка взглядом дала мне понять, что микрофон теперь у меня. Я набрал полную грудь воздуха и приступил к объяснениям:
— Ну, не то что бы совсем, но толку от этого будет немного. А вот если выбрать из них человек пятьдесят, а ещё лучше двадцать, то их можно месяца за три-четыре подготовить так… подготовить так, что их все в городе будут воспринимать в серьёз.
Князь потупился, наверное, осмысливал. Я решил пояснить:
— Небольшую группу подготовить легче, к каждому можно подойти, поправить, показать, как правильно делается. — Тут я опять вспомнил дядю Толю. — У нас там, в Австралии в армии есть такие… отряды. Они даже другими делами не занимаются, только тренируются постоянно. Спецназ называются. — По случаю последних двух слов сестрица меня чуть взглядом не испепелила.
— Эт как же? — что-то, видать, Гавриле Егорычу не понравилось. — Какие же это тогда из них солдаты? Супостат, значит, по ним из ружий да из пушек, кавалерия их пиками да саблями, а они только и могут, что кулаками махать?! Не-е-ет! Такие пицназы нам без надобности! Много они одними ухватками навоюют!
— Да нет же! — нужно было срочно всё исправить. — Я не так выразился. Они не только рукопашному бою учатся, они ещё и стреляют, — я судорожно пытался найти замену терминам «марш-бросок» и «с полной выкладкой». — Бегают по пересечённой местности со всем своим снаряжением. И тактика у них другая. В общем, они не просто солдаты, они намного лучше, чем простые солдаты.
Оба старика внимательно на меня смотрели, а я не знал, что им ещё сказать, поэтому просто развёл руками, типа всё.
— А какая у них тактика? — спросил Гаврила Егорыч.
Опаньки! Самое время про захваты заложников рассказывать! В самолётах! Про борьбу с террористами-смертниками. Да-да! Вот прям щас самое время! Саня, ну, ты и баран!
— В бою? — как бы уточнил я, пытаясь одновременно выиграть время на переосмысление ситуации и увести разговор опять на рукопашку.
— А у них ещё какая-то есть? — насторожился почти третий дед Ольги.
— Ну, во время боевых действий они, — тут я как нельзя вовремя вспомнил, что не знаю, были ли какие-нибудь боевые действия на территории нашей «родной» Австралии, поэтому уточнил: — должны, заниматься разведкой и… — так-так-так, нужна замена слову «диверсия». — Рейды в тылу врага проводить, пакости там всякие… устраивать.
Блин, чем ещё спецназ занимается? У нас-то там это ладно, здесь они чем заниматься могут? Пока я тягостно скрипел мозгами, Егорыч всё уже и сам додумал:
— Слышь, Борис Фёдорыч, это ж совсем как Филаретовские пластуны!
