— До куда? — Заинтересованно влез кот.
— До дома, — угрюмо ответил эльф и снова замолк.
— До чьего дома?
— Старосты… Бревно врезалось в крышу, проломило ее и на вылете снесло всю заднюю стену… Дом немного покачался и рухнул внутрь, подняв столб пыли. И никто, ведь никто тогда так и не заметил, что этот его дом стоял намного дальше сарая! Хотя и не совсем в той стороне, — он поднял глаза к небу и укоризненно на него посмотрел.
Мы с котом зашлись в приступе кашля, Мася обессилено икал, держась за живот, видимо ему эта история уже была рассказана ранее. И только Коул ехал как всегда невозмутимо, зорко смотря по сторонам и прислушиваясь к окружающим звукам. И именно он первым и услышал скрип натягиваемой тетивы. Резко выбросив руку вверх в старом условном жесте, другой рукой он натянул поводья, почти поставив коня на дыбы. Заклинание кокона вырвалось быстро и четко, оплетая друзей невидимой сферой и успевая отразить пять летящих в нашу сторону стрел. Они тонко дзынькнули о кокон и с мягким шорохом упали в траву. Наступила тишина. Мы ждали.
Вскоре с ближайшего дерева на землю легко и бесшумно спрыгнула затянутая в легкий пятнистый зеленый плащ фигура и все так же неслышно направилась к нам. Цвет плаща постоянно менялся, по мере того, как эльф приближался к нам. Подойдя вплотную к кокону, он распахнул полы плаща и посмотрел прямо на меня, ловя мой взор, исследуя волю. Он был красив. Неправда. Он был прекрасен. Нет. Как можно описать совершенство. Какими красками обрисовать идеальную четкость линий и черт лица, пропорциональность форм тела, на него можно было смотреть часами и не устать от этого. Строгий серебристый костюм, струящийся по телу, темно-зеленый переливчатый, как волны, цвет волос, спадающих на плечи и такие же зеленые, играющие всеми красками и тенями изумрудов глаза. Его глаза. Уже через секунду я поняла, что тону в них, пытаюсь найти выход, вдохнуть всей грудью… и не могу. Я начала поддаваться, а вместе со мной истончалась и защитная пленка кокона, еще чуть-чуть и я…
Взмах пяти острых когтей и горячая отрезвляющая боль в щеке. Голова мотнулась назад, прерывая контакт глаз, а боль с шипением ворвалась в затуманенный мозг, гневно отвлекая все внимание на себя, пульсируя и стекая вниз с тяжелыми тягучими каплями крови. Кривая усмешка искривила лицо, я встряхнула голову, прогоняя наваждение, и вновь встретилась с ним взглядам. Зубы сверкнули в улыбке, а уже в следующее мгновение с вытянутой руки вырвалась ветвистая молния, врезалась в его грудь и отбросила тело, как сломанную игрушку далеко назад. Эльф врезался в ствол дуба и со стоном сполз по нему на землю. Почти невыносимо было смотреть, как кривится от боли это совершенное лицо. Почти. Молния не остановилась, она серебристой вспышкой носилась между деревьями, находя и поражая все больше и больше защитников Вечного леса, поджигая траву и раня деревья. И лес закричал, беззвучно вскрикнул от боли, призывая на помощь, злясь на боль. И защитники явились.
Трое вышли из-за деревьев, осанкой и видом подобные королям, которые оставили трон и ступили на бренную землю.
— Остановись, ведьма, мы выслушаем тебя.
И я остановилась. Чувствуя, как сил осталось еле-еле только на то, что бы еще минут пять поддерживать сжирающий всю мою магию кокон.
— Чего вы хотите?
Меня шатало, я врят ли могла заявить что-нибудь путное, но тут вперед выехал Эль. У переднего из эльфов на лице промелькнуло легкое удивление, которое, впрочем, тут же исчезло.
— Мы бедные путники. Так вышло, что нам надо пересечь Вечный лес и выйти к долине драконов. Но всем известно, что секрет этого пути известен только перворожденным, а потому мы и пришли к вам со смиренной мольбой о помощи.
Эльф задумчиво пнул полуобгоревший труп, валявшийся неподалеку, а чуть погодя рядом рухнуло и дерево, с которого труп недавно упал. Смиренная мольба была явно услышана и произвела ну прямо-таки неизгладимое впечатление на слушателей.
Эльф в центре немного подумал, но решил продолжить столь занимательную беседу. Я мысленно порадовалась, что у нас есть Эль, ни с кем из нас (а особенно со мной), тут долго разговаривать бы не стали.
— Почему мы должны помогать вам? Вы убили наших стражей, причинили боль Лесу и при этом еще стоите и чего-то требуете.
— Может быть потому… — В глазах помутилось, меня закачало, защита начал ослабевать, и я решила закончить этот балаган, достали! А почему, а отчего… ух, козлы.
Я тронула Пегги и подъехала к самой границе круга, а потом резко дернула за завязки рубашки, оголяя верхнюю часть груди. И эльф тут же впился взглядом в (и совсем не туда) довольно невзрачный серый камушек, ярко блестевший в редких лучах солнца, долетавших сквозь листву.
— А это ты узнаешь?
— Да. — Хрипло ответил он, с ненавистью посмотрел на меня и, резко развернувшись, пошел обратно в лес.
— И что это значит?
Я погладила кота по пушистой головке.
— А это значит, что путь открыт, и нам тут с радостью помогут, — я ударила пятками Пегги и она неохотно побрел вслед за скрывшимися эльфами. Но через пять шагов шум в ушах стал оглушающим, я увидела перед глазами рой светящихся точек и, уже заваливаясь набок, поняла, что теряю сознание.
Кап. Кап. Кап…
Лежу, под щекой что-то холодное и шершавое, наверное, камень. Рука неудобно вывернута за спину, затекла и немилосердно болит, впрочем, болит не только она. Что касается головы, то она просто раскалывается, боль пульсирует где-то в районе правого виска, свернувшись маленьким компактным комочком, изредка выстреливая в затылок. Я попыталась открыть глаза и тут же взвыла от резанувшего по ним света, слабо застонав, я снова легла и решила вспомнить все то, что случилось ранее. Память забилась куда-то в самый угол и неохотно отзывалась лишь отрывками, но ведь отзывалась. Я вспомнила нападение драконов, лес, озеро, потом я вспомнила, как лихо сбивала с деревьев эльфов и даже мимолетно улыбнулась, расплатившись за это еще одной вспышкой боли у виска. А что же было дальше? Кажется, после того, как нас пригласили в Вечный лес и мною была отключена защита, я уже настолько ослабела, что потеряла сознание. Дальше память продемонстрировала мне сплошную темноту и с облегчением отключилась. Я наморщила нос, ничего не понимая, и рискнула еще раз открыть глаза. В этот раз все вышло удачнее, по крайней мере, я смогла различить коптящее пламя факела на противоположной стене и сидящую под ним огромную грязную крысу, которая с таким же недоумением рассматривала меня, как и я ее. Ненавижу крыс. Напрягшись, я попыталась сесть. Голова взорвалась болью, и меня тут же стошнило на камень пола, с редкими остатками довольно грязной соломы. Судорожно подбирая слова заговора, я провыла наиболее подходящее заклинание и тут же с облегчением поняла, что боль отступает, а я вновь могу различать окружающие предметы. Крыса, подумав, шмыгнула обратно в какую-то щель, мудро решив не связываться с полудохлой магичкой.
Оглядевшись, я поняла, что нахожусь в каменной темнице, из которой было только два выхода: через закрытую массивную дверь и небольшое узкое окошко под самым потолком. Второй вариант я, подумав, отвергла сразу. В эту щель протиснусь вряд ли, а над первым стоило еще подумать. Цепляясь за стену, я с трудом встала, все еще чувствуя себя довольно слабой, хотя восстанавливающее заклинание продолжало действовать, добавляя сил и убавляя синяки и кровоподтеки на теле. Но как только сделала шаг к двери, на полу что-то звякнуло, дернув за правую ногу. Оглянувшись, увидела массивную металлическую цепь, которая приковывала меня к стене. А вот это они зря.
