Парень рыженькой девчушки, с которым разговаривала сейчас все больше веселеющая девушка, тоже прямо-таки на глазах становился вялым и слабым. Вскоре его голова перестала держаться, она то и дело падала на грудь. Парень из последних сил старался выглядеть бодрячком и продолжал разговор.
«Да что случилось? – с испугом подумал отец Михаил. – С чего это они так вдруг устали? Неужели просто давно едут, замерзли, измотались?..»
Девушка в холодном пальто перехватила его взгляд – и ледяной цветок страха родился в сердце священника. Отец Михаил попытался прочитать молитву, но не мог вспомнить ни одного слова – и мысли как будто останавливались у него в мозгу. Взгляд девушки завораживал, заставляя душу трепетать… Хотелось подчиняться этой девушке!
И вот уже она оказалась рядом на сиденье и завела разговор. Могильным холодом повеяло на священника городской кладбищенской церкви. Смертью… «Помочь умирающему? Это же первый долг!» – такими были главные мысли, которые крутились в голове батюшки. Но, слушая спокойный журчащий голос замерзшей бедняжки, отец Михаил вскоре забыл уже обо всем на свете. Ему хотелось только одного – слушать эту незнакомую девушку, отвечать на ее вопросы…
– А ну-ка, ребятки, подвиньтесь-ка! – вдруг раздался веселый жизнерадостный голос. – Что-то заскучал дядя Паша! Эх, думаю, а чего с вами, с молодежью, не поболтать. Да, дочка?
На соседнее сиденье с размаху плюхнулся здоровенный дядя – один из тех рабочих, которые мирно спали в хвосте салона автобуса.
Девушка на миг замолчала. Но, глядя в добрые веселые глаза дяденьки-рабочего, бодро защебетала опять. Рабочий весело захихикал, с одобрением поддакивая девушке, полез в карман, вытащил оттуда несколько кубиков жевачки и радушно протянул их отцу Михаилу и девушке.
– А ну-ка, нате-ка, я вас угощу! – голосом хозяина-хлебосола, который, потчуя своих гостей, не терпит отказов, громко воскликнул он. – Во, жевачечка, вы, молодежь, любите ее, я знаю… Так что берите, мне в заводском буфете на сдачу сегодня дали. А я так и не привык эту жевачку жевать-жевать-жевать. Жуйте, жуйте, хоть чем я вас порадую…
Отец Михаил, с трудом открывая отяжелевшие глаза, наблюдал за происходящим. Жевательную резинку под напором доброй души человека дяди Паши ему пришлось развернуть и засунуть в рот, то же самое сделала и девушка. А дядя Паша ухал и хохотал, продолжая разговор, подмигивая девушке и похлопывая по плечу вдруг сразу потерявшего управление своим телом священника.
И тут разрумянившаяся девушка вдруг схватилась за горло. Осатанело замотав головой, она вскочила, шатаясь, бросилась по проходу между сиденьями к дверям автобуса.
– А-а-а-от-крой… – срывающимся голосом потребовала она.
Дядя Паша тоже вскочил.
– Останови, водитель! – закричал он. – Открой дверь скорее!
Бедная девушка жадно хватала ртом воздух – ей его явно не хватало, трясла головой, моталась из стороны в сторону. Автобус остановился.
Кубарем ссыпалась девушка со ступенек, вылетела на улицу. Закатив глаза и широко открыв рот, попыталась набрать в легкие побольше воздуха… Раздался оглушительный взрыв. То, что только что было обычной девушкой, в секунду раздулось, точно огромный мыльный пузырь, и со страшным треском лопнуло. Мельчайшие кусочки тотчас подхватил ветер и разнес по бескрайнему полю.
Пассажиры остолбенели. И лишь водитель, закрыв дверь автобуса, выбрался из своего кресла и подскочил к дяде Паше.
– Дорогой ты мой! Распознал! Увидел! Спасибо! – выкрикивал он, пытаясь одновременно жать рабочему руку, обнимать его, целовать и хлопать по плечу. – Это же они были… Она из тех… Оно… Они… А ты вовремя догадался! У меня ж ведь тоже есть средство от этих гадов! Во, смотри! Да только я не вычислил ее… Эх!
– Поехали отсюда скорее! – не сговариваясь, крикнули водителю рабочие.
– Это место нехорошее, – добавил дядя Паша. – Могут слететься сюда. Гони!
Водитель сиганул в свое кресло, миг – и автобус сорвался с места, точно заправский гоночный автомобиль.
По крайней мере, так казалось отцу Михаилу, который уже окончательно пришел в себя и теперь смотрел, как рабочие пытаются привести в чувство девчонку и парня.
– Что… Что это было? – когда над ним склонился дядя Паша, спросил он.
– Э, батяня, – покачал головой тот, – водится такая вот ерунда на ночных дорогах. На каких-то больше, на каких-то меньше. Потому-то и боялись люди в старые времена по ночам на дорогах появляться. Да, не только разбойников боялись.
– А кого ж еще? – не понял отец Михаил.
– Да вот такой вот напасти. Идешь ты или едешь, бывает, а к тебе пристраивается рядом попутчик, или пассажир с тобой ехать просится. И вроде как обычный он человек. Но! – дядя Паша со значением поднял указательный палец вверх. – На самом-то деле и не человек он вовсе!
– Что? – встрепенулся кладбищенский священник.
– А зло какое-то, батюшка, зло. Уж как пожелаешь его назови… Оно принимает человеческое обличье и выходит силы себе добыть. – Дядя Паша устроился на сиденье рядом с батюшкой. – И ничего, батяня ты мой, тут не поделаешь. Зло это будет всегда, ему ж надо тоже как-то существовать… Вот то-то. Оно всегда будет нас окружать и время от времени появляться то там, то здесь.
– Это я понимаю, – утвердительно кивнул батюшка, видя, что подростки пришли в себя. – А это-то что такое было?
– Да это дорожные бесы, – ответил дядя Паша спокойно, как будто речь шла о придорожных лютиках. – Ночью их охота начинается. Особенно они бураны любят, метели, дожди проливные и бури песчаные. Сколько уж народу жизни лишили… Водителей много из-за них погибло, ай-ай-ай… Сейчас что-то особенно распоясались. Сядут к кому в машину, вроде разговоры разговаривают – а сами через глаза, через слова да через дыхание силы у человека отнимают. Сами полнеют, здоровеют… А некоторых людей и не откачать уж после них. Эх, я как почуял – проснулся! Заболтала она ребятишек… Вовремя я, вовремя…
Все это время отец Михаил слушал рабочего дядю Пашу, не веря своим ушам, и крутил в пальцах бумажный фантик из-под жевательной резинки, которую ему сунул истребитель дорожных бесов дядя Паша. Где-то, казалось отцу Михаилу, он уже видел такие невзрачные бумажки…
– …Так что надо быстро им вот это верное средство-то и подсунуть! – вещал тем временем дядя Паша, охотно делясь своими методами борьбы. – Для дорожного беса такая жевачка – стопроцентная смерть. Лопаются они, как шарики. А для них же из наших рук какую пищу или просто вещь взять – это верный успех. Того человека они всего тогда себе захватят, в момент силы его выпьют. Вот потому они за эти резинки-то жевальные и хватаются… Цены нет тем умникам, кто против них эту жевачку-то изобрел! Я накупил да во все карманы рассовал. Я часто поздно возвращаюсь. И уже не первый раз с этими дрянями сталкиваюсь…
– Вы их купили? – переспросил отец Михаил.
– Купил! – довольно кивнул рабочий. – Мне один водила-дальнобойщик знакомый посоветовал. Не поверишь, поп ты мой дорогой, где купил-то! В магазине, где гробами да саванами торгуют! В «БЕЛЫХ ТАПОЧКАХ»!..
