– Я, – спокойно отвечает дядя Гриша.
– И это вы говорили, что мама с папой, бабушка с дедушкой и ваша жена, тётя Тамара, умрут?
– Совершенно верно.
– А зачем? – не может понять Вовочка.
– А затем, – разъяснил дядя Гриша, – что мне своих аквариумных рыбок кормить нечем. Корм кончился, а в магазине не продают.
– Так вы хотите их моими родителями кормить, – догадался Вовочка. – А также бабушкой с дедушкой.
– Ну да, – кивает дядя Гриша. – И ещё тётей Тамарой.
– Но они же все умерли.
– Ничего они не умерли, – отвечает дядя Гриша. – Я их просто уменьшил. Они у меня в спичечном коробке сидят.
И показывает спичечный коробок.
Смотрит Вовочка – и правда, бегают в спичечном коробке малюсенькие мама с папой, бабушка с дедушкой и тётя Тамара. Бегают и пищат тонюсенькими голосками.
– Дядя Гриша, – предлагает Вовочка, – я вам принесу рыбного корма. У нас в детском саду его полным-полно. Сделайте снова всех большими.
Подумал-подумал дядя Гриша.
– Ладно уж, – говорит. – Сейчас сделаю.
И в тот же миг мама, папа, бабушка, дедушка и тётя Тамара стали большими. Они с криком набросились на дядю Гришу. Громче всех кричала, конечно, тётя Тамара.
– Это что ж такое?! – прямо орала она. – Родную жену хотел рыбам скормить!
– Ну вы прямо странные какие-то, – удивляется дядя Гриша. – По-вашему выходит, пускай рыбки от голода погибают, да? Сами-то, небось, по три раза в день едите.
Все сразу встали в тупик от такой постановки вопроса.
– Вообще-то верно, – почесал затылок папа. – Мы вроде как того получаемся… эгоисты.
– А я про что говорю?! – восклицает дядя Гриша.
Все очень сильно расстроились; стоят, чуть не плачут. А дедушка – так тот прямо требует решительно:
– Уменьшай, Гриня, меня снова! Пущай рыбины лопают!
– Да есть же корм! – напоминает мальчик Вовочка.
– Ой, да много ли проку от этого корма? – отмахивается толстая тётя Тамара. – Вот меня съедят так съедят!.. Хватит и на завтрак, и на обед, и на ужин…
– Постойте! – вдруг спохватилась мама и посмотрела на дядю Гришу. – Григорий Евграфыч, у вас же нет никаких рыбок!
– А я хочу купить, – отвечает дядя Гриша. – Давно мечтал, да всё денег не было.
– Так их и в магазине нет, – вспомнила бабушка.
– Да и магазина нет, – вспомнил дедушка.
– А мы-то хоть есть? – спрашивает тётя Тамара.
– Нет, – говорят все. – Нас нет.
– Как это – нет? – растерялся мальчик Вовочка. – Мама!
– Я не мама, – отвечает мама.
– А кто же ты?
– НИКТО.
– Папа! – в страхе закричал Вовочка.
– Я не папа, – отвечает папа.
– А кто же ты?
– НИКТО.
– Бабушка! Дедушка! – кинулся Вовочка к бабушке с дедушкой.
– Мы не бабушка и не дедушка, – отвечают те.
– А кто же вы?
– НИКТО.
– Да говорят же тебе: нас нет, – объясняет Вовочке тётя Тамара.
– А что же есть? – растерянно моргает Вовочка.
– А ничего нет, – хмыкает дядя Гриша.
И действительно – кругом ничего нет. Даже и мальчика Вовочки уже нет.
Вот такая история, мои маленькие читатели и читательницы. Куда всё подевалось, и куда все подевались?.. Не-по-нят-но.
День рождения Юлии
В одной школе училась очень красивая девушка. Звали её Юлия. Она дружила с парнем из своего класса. Они всюду ходили вместе. И решили, что после окончания школы сразу же поженятся.
Но, как известно, большие несчастья происходят от маленьких причин. Купили на беду мама с папой парню мотоцикл. Поехал он на нём кататься и разбился насмерть. Заахали, заохали родители, да уж чего теперь охать и ахать. Кого на кладбище отнесли, того обратно не принесут.
Погоревала-погоревала Юлия да и забыла о своём погибшем суженом. Дело молодое…
Но он не забыл.
И вот однажды… отмечала Юлия свой день рождения. Дом был полон гостей. Все едят, пьют, веселятся. Музыка громко играет. Сама Юлия сидит во главе стола, вся такая нарядная. А справа от неё – жених. Да, да, жених. Молодой, интересный, в Америке дипломатом работает. Сидят они рядышком, смотрят друг на друга с любовью.
И тут вдруг чьи-то тяжёлые руки легли на плечи Юлии. Оглянулась она и прямо обмерла от страха. Потому что позади неё стоял… окровавленный мотоциклист!
Вот так в жизни и бывает, мои маленькие читатели и читательницы, кругом веселье, смех – а рядом с Юлией покойник стоит и на неё смотрит. А кроме Юлии его и не видит никто.
– Юлия, – говорит окровавленный мотоциклист, – я пришёл за тобой.
– Как за мной? – шепчет девушка, а у самой зуб на зуб от страха не попадает.
– А ты разве забыла, что слово дала за меня замуж выйти?
– Я давала слово выйти замуж за живого, – отвечает Юлия. – А ты уже пять лет как мёртвый.
– Ах так, – разозлился мертвец, – ну ладно! Ты ещё пожалеешь!
И – исчез…
И снова вокруг: шум, смех, музыка… А Юлия осматривается недоумённо; и понять не может – приходил мёртвый мотоциклист или ей это только привиделось.
Попили гости, поели и разошлись. Жених в Америку улетел. Осталась Юлия одна. Но с того дня как подменили её. Бледная вся сделалась, неразговорчивая, ходит по квартире, словно тень. В общем, что-то неладное с ней творится.
Мать, видя, как её родное дитя мается, говорит:
– Поезжай-ка ты, Юленька, в деревню, к бабушке. Молочка парного попей, яблочек наливных покушай, чистым деревенским воздухом подыши. Глядишь, и спадёт с тебя эта напасть проклятая.
Послушалась Юлия свою маму и поехала в деревню. Молочко парное пила, яблочки наливные ела, чистым деревенским воздухом дышала… Не спадает напасть, хоть ты тресни. И на сердце у Юлии тяжко-претяжко, будто камень кто положил.
Возможно, так бы и угасла Юлия, словно свечечка, не узнай она случайно, что на окраине деревни живёт одна старушка – страшная колдунья. Но добрая.
Пришла к ней Юлия. Так, мол, и так, говорит… Рассказала и про день рождения, и про окровавленного мотоциклиста, и даже про жениха американского.
– Да уж, девка, – отвечает бабулька, – трудно твоему горю помочь. Потому как увёл упокойничек твою душу. И не куда-нибудь увёл, а аж в Магонию – город мёртвых.
– Что же мне теперь делать, бабушка? – жалобно спрашивает Юлия. – Без души-то?..
