А папа ходит туда-сюда по квартире. Мается.
– Ну чего ты маешься? – спрашивает у него мама. – Сын из Космоса вернулся, а ты недоволен.
– Да доволен я, доволен, – отвечает папа. – Вот только сомнения меня берут, он это или не он?
Короче, потёрли родители лицо спящего сына-старика тряпкой. И всё стёрли.
– Вот ёшкин-мошкин! – выругался папа. – Опять нам генерал куклу подсунул!
Побежали они снова в детский сад № 13. А там Иван Михайлович гороховый суп за обе щеки уминает.
– Пришли моего супчика отведать? Налей-ка им, Михална, по тарелочке.
– Какого ещё супчика?! – возмущённо кричит мама. – Где наш сын?!
– Ну-ну-ну, – добродушно улыбается генерал. – Подумаешь, трагедия, пацан пропал. Вон в Китае при землетрясении триста тыщ китайцев погибло. Вот это, я понимаю, трагедия. Но вам на китайцев наплевать. Вам лишь бы собственное чадо в порядке было. Нехорошо это, дамочка. Безнравственно.
– Нет, жалко, конечно, китайцев, – стала оправдываться мама. – Но их в Китае ещё много осталось. А у меня Ванечка один-единственный.
– Хотелось бы просто узнать о судьбе сына, – прибавил папа.
– Сейчас узнаете, – подмигнул им Иван Михайлович и, подойдя к маме, звучно чмокнул её в щёку – чмок! – Здравствуй, мамочка. Я твой сын!
– Вы… мой… сын?.. – бормочет ошарашенная мама.
– Ага, – говорит Иван Михайлович. – А что, не похож?
– Да, не похож! – вспылил папа. – И вообще, нам уже осточертело ваше враньё! И про Сямс, и про то, что вы генерал-полковник!..
– Вот именно! – подхватила мама. – Мы сейчас пойдём и заявим на вас в полицию!
И они решительно направились к выходу.
– А родинку не хотите поглядеть? – хихикает им вслед Иван Михайлович и тычет пальцем в бородавку у себя на носу. – Забыли, у кого такая же имеется?
– У Ванечки, – растерянно пролепетала мама.
– Вспомнила, слава богу. А теперь вспомни, как ты меня из детсада постоянно забывала забирать. И я тут один-одинёшенек по ночам куковал…
– Это моя вина, – смущённо признал папа. – Я её в кино водил. На «ужастики».
– Ах, на «ужастики»?! – язвительно повторил Иван Михайлович. – А знаете ли вы, какие здесь по ночам «ужастики» творятся? Похлеще киношных! В этом детском саду время ночью во много раз быстрее идёт, чем днём! И я тут один, во тьме… а время летит… уходят лучшие годы… лучшие… – Иван Михайлович всхлипнул и разрыдался.
Мама с папой не знают, что и сказать в своё оправдание. Кругом они виноваты.
– Не плачь, Ванюша, – сурово говорит Варвара Михайловна. – Не стоят они твоих слёз, братик.
– Братик?.. – встрепенулся папа. – Какой ещё «братик»?!
– Это сестра моя, Варенька, – сквозь рыдания промычал Иван Михайлович. – Между прочим – дочурка ваша.
– Какая ещё «дочурка»? – занервничал папа. – Нет у нас никакой «дочурки».
– Есть, есть, – с усмешкой возражает Варвара Михайловна. – Спроси вон у мамочки. Она тебе скажет.
– Это правда? – спрашивает папа у мамы.
– Да, правда, – кивает мама. – Её цыгане украли, когда она ещё совсем крохой была.
– А почему ты мне ничего не сказала?! – кипятится папа.
– Не хотела тебя огорчать, – отвечает мама.
У папы голова кругом пошла.
– Как же так?.. – бормочет растерянно.
– Да брось ты, папка, – хлопнул его по плечу Иван Михайлович, вернее – сын Ванечка. – Всё зашибись!
– Вот именно, – поддержала брата Варвара Михайловна, вернее – дочка Варенька. – Могло быть и хуже. Как, например, в Китае.
Часы между тем пробили девять вечера.
– Пора идти домой, дети, – деловито сказала мама. – Ужинать и спать.
– Вы идите, – говорит папа, – а я, пожалуй, тут останусь. Постарею. А то выгляжу, как мальчишка. Даже борода не растёт.
– Только смотри не очень-то старей, – предупредила мама. – Не забывай, что у тебя двое детей и жена. И нас надо кормить и одевать.
– Я на три работы устроюсь, – пообещал папа.
– Лучше на четыре устройся, – посоветовал сын Ванечка. – Больше заработаешь.
И мама вместе с детьми отправилась домой. А папа остался стареть.
